Они переговаривались, смеялись и вели себя именно так, как любая большая компания вокруг ночного костра, - им не хватало только магнитофона с севшими батарейками, натужно борющегося с тишиной.
Словно услыхав Сашину мысль, один из стоявших у костра отошел к машине, открыл дверь, сунул внутрь руку, и заиграла довольно громкая музыка, правда, неподходящая для пикника: будто выли в отдалении хриплые мрачные трубы и гудел ветер между голых осенних стволов.
Однако компания у костра не выразила недоумения таким выбором - наоборот, когда включивший музыку вернулся к остальным, его несколько раз одобрительно хлопнули по плечу. Приглядевшись получше, Саша стал замечать в происходящем некоторые странности - причем странности, как бы подчеркнутые несуразностью музыки.
У костра была пара детей - вполне нормальных. Были ребята Сашиного возраста. Были девушки. Но вот чуть сбоку от высокого пня почему-то стоял пожилой милиционер, а говорил с ним - мужчина в пиджаке и галстуке. У костра в одиночестве стоял военный - кажется, полковник, его обходили стороной, а он иногда поднимал руки к луне. И еще несколько человек были в костюмах с галстуками - будто приехали не в лес, а на работу.
Саша вжался в свое дерево, потому что к краю поляны, возле которого он стоял, подошел человек в просторной черной куртке, с ремешком, перехватывающим волосы на лбу. Еще одно лицо, слегка искаженное прыгающими отблесками костра, повернулось в Сашину сторону… Нет, никто не заметил.
«Непонятно, - подумал Саша, - кто это такие?» Потом пришло в голову, что все это можно довольно просто объяснить: сидели, наверно, на каком-нибудь приеме, а потом рванули в лес… Милиционер - для охраны… Но откуда тогда дети? И почему такая музыка?
- Эй, - сказал сзади тихий голос.
Саша похолодел. Он медленно обернулся и увидел перед собой девочку в спортивном, кажется зеленом, костюме с нежной адидасовской лилией на груди.
- Ты чего тут делаешь? - так же тихо спросила она.
Саша с некоторым усилием разлепил рот.
- Я… так просто, - ответил он.
- Что - так просто?
- Ну, шел по дороге, пришел сюда.
- То есть как? - переспросила девочка почти с ужасом, - ты что, не с нами приехал?
- Нет.
Девочка сделала такое движение, будто собиралась отпрыгнуть в сторону, но все-таки осталась на месте.
- Ты, значит, сам сюда пришел? Взял и пришел? - спросила она, немного успокоясь.
- Непонятно, что тут такого, - сказал Саша. Ему начинало приходить в голову, что она над ним издевается, но девочка вдруг перевела взгляд на его кеды и помотала головой с таким чистосердечным недоумением, что Саша отбросил эту мысль. Наоборот, ему самому вдруг показалось, что он выкинул нечто ни в какие ворота не лезущее. Минуту девочка молча соображала, потом спросила:
- А как ты теперь выкручиваться хочешь?
Саша решил, что она имеет в виду его положение одинокого ночного пешехода, и ответил:
- Как? Попрошу, чтоб довезли меня хоть до какой-нибудь станции. Вы когда возвращаетесь?
Девочка промолчала. Саша повторил вопрос, и она сделала непонятный спиральный жест ладонью.
- Или дальше пойду, - вдруг сказал Саша.
Девочка посмотрела на него с сомнением и сожалением.
- Как тебя звали-то? - спросила она.
«Почему - звали?» - удивился Саша и хотел поправить ее, но вместо этого ответил, как когда-то в детстве отвечал милиционерам:
- Саша Лапин.
Девочка хмыкнула. Подумав, она слегка толкнула его пальцем в грудь.
- Есть в тебе что-то располагающее, Саша Лапин, - сообщила она, - поэтому я тебе вот что скажу: бежать отсюда даже не пробуй. Правда. А лучше выйди из леса минут так через пять и иди к костру, посмелее. Тебя, значит, спросят - кто ты такой и что здесь делаешь. А ты отвечай, что зов услышал.
Тебя, значит, спросят - кто ты такой и что здесь делаешь. А ты отвечай, что зов услышал. И, главное, с полной уверенностью. Понял?
- Какой зов?
- Какой, какой. Такой. Мое дело тебе совет дать.
Девочка еще раз оглядела Сашу, потом обошла его и двинулась на поляну. Когда она подошла к костру, какой-то мужчина в костюме потрепал ее по голове и дал ей бутерброд.
«Издевается», - подумал Саша. Потом увидел человека в черной куртке, глядящего в тьму на краю поляны, и решил, что не издевается: как-то странно он вглядывался в ночь, этот человек, совсем не так, как положено это делать. А в центре поляны Саша вдруг заметил воткнутый в землю деревянный шест с насаженным на него черепом - узким и длинным, с мощными челюстями.
После некоторого колебания Саша решился, вышел из-за дерева и пошел к желто-красному пятну костра. Шел он покачиваясь - и не понимал почему, а глаза его были прикованы к огню.
Когда он появился на поляне, разговоры на ней как-то сразу смолкли. Все обернулись и теперь глядели на него, сомнамбулически пересекающего пустое пространство между кромкой леса и костром.
- Стой, - хрипло сказал кто-то.
Саша шел вперед не останавливаясь - к нему подбежали, и несколько сильных мужских рук схватило его.
- Ты что здесь делаешь? - спросил тот же голос, который скомандовал ему остановиться.
- Зов услышал, - мрачно и грубо ответил Саша, глядя в землю.
- А, зов… - раздались голоса. Сашу сразу же отпустили, вокруг засмеялись, и кто-то сказал:
- Новенький.
Саше протянули бутерброд с сыром и стаканчик «тархуна», после чего он оказался немедленно забыт - все вернулись к своим прерванным разговорам. Саша подошел поближе к костру и вдруг вспомнил о своем рюкзаке, оставшемся за деревом. «Черт с ним», - подумал он и занялся бутербродом.
Сбоку подошла девочка в спортивном костюме.
- Я - Лена, - сказала она. - Молодец. Все как надо сделал.
Саша огляделся.
- Слушай, - сказал он, - что здесь происходит-то? Пикник?
Лена нагнулась, подняла обломок толстой ветки и бросила его в костер.
- Погоди, узнаешь, - сказала она. Потом помахала ему мизинчиком - какой-то совершенно китайский получился жест - и отошла к маленькой группе людей, стоявших возле пня.
Кто- то сзади дернул Сашу за рукав куртки. Он обернулся и вздрогнул: перед ним стоял декан факультета, на котором он учился, крупный специалист в области чего-то такого, что должно было начаться только на следующем курсе, но уже и на этом вызывало у Саши чувства, похожие на первые спазмы надвигающейся тошноты. Саша в первый момент обомлел, а потом сказал себе, что в такой встрече нет ничего сверхъестественного: декан ведь только на работе декан, а вечером и ночью -человек и может ездить куда угодно. Вот только Саша не мог вспомнить, как его звали по отчеству.
- Слышь, новенький, - сказал декан (он явно не узнавал Сашу), - заполни-ка.
В Сашину руку легли разграфленный лист бумаги и ручка. Костер освещал скуластое лицо профессора и надписи на протянутом им листке: это оказалась обычная анкета. Саша присел на корточки и на колене, кое-как, стал вписывать ответы - где родился, когда, зачем и так далее. Было, конечно, странно заполнять анкету посреди ночного леса, но то, что над головой стояло дневное начальство, каким-то образом уравновешивало ситуацию. Декан ждал, иногда нюхая воздух и заглядывая Саше через плечо. Когда последняя строчка была дописана, декан вырвал у него ручку и листок, оскаленно улыбнулся и, подпрыгивая от нетерпения, побежал к своей машине, на капоте которой лежала открытая папка.
Поднявшись, Саша заметил, что за то время, пока он заполнял анкету, в поведении собравшихся у костра произошла заметная перемена. Раньше они напоминали, если не считать некоторых мелких несообразностей, обычных туристов. Сейчас было по-другому.