– Я только хотела поздороваться.
Почтенный возраст дамы заставил меня понервничать: не случится ли у нее от испуга сердечный приступ?
– Никогда больше не делайте так с животными, – вежливо произнес я. – Как бы вы повели себя, вздумай кто-нибудь тыкать пальцами вам в лицо? Повезло еще, что он вас не поцарапал.
– Я не хотела его огорчить, – виновато улыбнулась она.
– Ну ладно, давайте не будем ссориться, – сказал я, взяв на себя роль примирителя.
Боб сначала без энтузиазма отнесся к этой затее, но в конце концов успокоился и позволил даме аккуратно погладить себя по спине. Та, в свою очередь, не переставала извиняться, а мне уже не терпелось от нее отвязаться.
– Простите, пожалуйста, – снова и снова повторяла она.
– Все в порядке, ничего страшного, – твердил я, чувствуя, как от натянутой улыбки уже сводит скулы.
Когда нам все-таки удалось добраться до станции метро, я первым делом поставил на тротуар рюкзак, чтобы Боб мог устроиться на нем со всем возможным комфортом, и принялся выкладывать пачки журналов, купленные накануне у местного координатора «Big Issue». Я поставил себе задачу продать по меньшей мере двадцать журналов, потому что нам, как обычно, нужны были деньги.
Но день, как вы помните, не задался.
Зловещие свинцовые облака с полудня наползали на Лондон; прежде чем я успел продать хотя бы один номер, небеса обрушились на землю, и нам с Бобом пришлось искать убежище в нескольких метрах от нашего участка, в проходе между банком и офисным зданием.
Боб – кот терпеливый и жизнерадостный, но он ненавидит дождь, особенно если на улице стоит промозглый холод. Пытаясь укрыться от противных капель, он весь съежился и как будто потускнел, словно надеялся, что ливень его не заметит. В результате прохожие почти не обращали на него внимания, и я продал меньше журналов, чем обычно.
Поскольку дождь не собирался прекращаться, Боб вскоре дал мне понять, что больше не хочет торчать на улице. Он продолжал недвусмысленно поглядывать на меня, свернувшись в клубок, словно рыжий ежик. Я понял, чего он от меня ждет, но не мог все бросить: приближались выходные, нужно было заработать достаточно денег, чтобы продержаться до понедельника. А пачка журналов, которую я принес с собой, кажется, не уменьшилась ни на сантиметр.
И как будто этого было мало, во второй половине дня поблизости начал околачиваться молодой полицейский. Он не в первый раз докучал нам с Бобом (и я прекрасно понимал, что не в последний), но как раз в тот день он был особенно не к месту. Я знал, что по закону имею полное право продавать журналы на своем участке у станции метро. У меня было удостоверение продавца «Big Issue», и я мог работать с утра до ночи, если не нарушал общественный порядок. К несчастью, у юного полицейского в тот день не нашлось других забот, кроме как мешать мне и моему рыжему напарнику. Не знаю, что именно он рассчитывал найти при обыске – наркотики или оружие, – но нам нечем было его порадовать.
Раздосадованный полицейский не сдавался: он начал расспрашивать меня о Бобе. Я объяснил, что этот кот официально принадлежит мне и у него даже есть микрочип. От этой новости у стража порядка окончательно испортилось настроение, но он все-таки оставил нас в покое.
Мы проторчали у метро еще пару часов, но ближе к вечеру, когда офисные работники ушли домой и улицы стали заполнять подвыпившие гуляки и ищущие приключений подростки, я решил, что хватит.
Я был недоволен собой: за весь день удалось продать всего десять журналов, хотя обычно у меня покупают в несколько раз больше. Мне не впервой было перебиваться купленными на распродаже консервами и хлебом, так что голодной смерти я не боялся.
На то, чтобы оплатить газ и электричество и купить еды для Боба, денег тоже хватит. Но после выходных придется снова торговать у метро, и мне этого очень не хотелось: прогноз погоды обещал новые дожди, а я уже сейчас себя не очень хорошо чувствовал. И понимал, что станет только хуже – с таким-то настроением…
В автобусе по пути домой я в полной мере ощутил первые признаки гриппа, захватывавшего моей организм. Меня мутило, волнами накатывал жар. «Супер, только этого не хватало!» – подумал я, вжимаясь в сиденье и закрывая глаза.
К тому времени небо из серо-стального стало чернильно-черным, и вовсю горели фонари. Ночной Лондон завораживал Боба; пока я дремал, он сидел и смотрел в окно, погрузившись в свой собственный мир.
Дорога до Тоттенхэма была забита, как и утром, и автобус плелся со скоростью улитки. Где-то после Ньюингтон-Грин я окончательно провалился в сон…
Я проснулся от того, что кто-то похлопывал меня по ноге и щекотал щеку усами. Открыв глаза, я увидел, как Боб, приблизив мордочку к моему лицу, лапой шлепает меня по колену.
– Что случилось? – спросил я немного сердито.
Боб в ответ повернул голову в сторону водительской кабины, после чего стал пробираться к проходу между сиденьями, периодически оборачиваясь и бросая на меня обеспокоенные взгляды.
– И куда ты собрался? – начал было я, но вовремя посмотрел в окно и понял, где мы.
– Вот блин!
Я подскочил с места, схватил рюкзак и нажал на кнопку остановки. Проспи я еще полминуты – и было бы поздно. Если бы не мой ночной дозорный, мы бы уехали неизвестно куда.
По пути домой я заглянул в круглосуточный магазин на углу, купил дешевое лекарство от гриппа, корм для Боба и его любимое куриное рагу. Это было меньшее, что я мог сделать, чтобы извиниться перед другом за целый день под дождем. В такие моменты я легко поддавался унынию, но, вернувшись в нашу теплую квартирку и глядя на то, как Боб с жадностью поглощает ужин, я понял: если подумать, жаловаться мне не на что. Не разбуди меня кот, я уехал бы на автобусе на другой конец города – и неизвестно, сколько добирался бы обратно. А учитывая, что погода за окном становилась все хуже… Проведи я под дождем еще пару часов, одним гриппом дело бы не ограничилось. Так что мне еще повезло!
И я знал, что повезло мне не только в этом. В конце концов, есть же старинное высказывание: «Мудрец – это человек, который не жалеет о том, чего у него нет, но благодарен за то хорошее, что у него есть».
После ужина я сидел на диване, завернувшись в одеяло и прихлебывая горячий напиток из кипятка, меда, лимона и капли виски – на мое счастье, в доме завалялась миниатюрная бутылочка. Вполне довольный жизнью Боб посапывал на любимом месте у батареи, забыв о том, сколько проблем сегодня выпало на нашу долю. Я подумал, что мне стоит так же смотреть на мир. Ведь сейчас в моей жизни очень много того, за что следует быть благодарным.
Два года назад, возвращаясь к себе, я обратил внимание на бродячего рыжего кота, который лежал у чьей-то двери на первом этаже дома, где я жил. В слабом свете тусклой лампочки он выглядел так, будто на него кто-то напал: я заметил несколько ран у него на спине и на лапе.
Сначала я подумал, что это чей-то кот – несколько дней я встречал его на том же самом коврике, – но потом забрал его к себе и стал за ним ухаживать. Мне пришлось выгрести из карманов почти все деньги, чтобы оплатить лекарства и вылечить рыжего, но оно того стоило. Между нами с первого дня возникло удивительное взаимопонимание.
Впрочем, сначала я думал, что кот ненадолго задержится в моей жизни. Он явно был бродячим, и я справедливо полагал, что, отдохнув, он захочет вернуться на улицу.