Одна — с ярлычком «кабинет» — ведет прямо к Сиппи. Другая — с вывеской «справочный отдел» -ведет в маленькую комнатку, где сидит посыльный мальчик, поедая мятные конфеты и упиваясь приключениями Тарзана. Минуя мальчика с Тарзаном, вы попадете к Сиппи с другой стороны. Очень просто!
И вот над дверью «справочный отдел» я и решил подвесить пакет с мукой.
Вы думаете, легко поставить капкан на уважаемого гражданина, даже если он инспектор колледжа? Для храбрости мне пришлось за завтраком выпить более обычного. После этого я готов был поставить ловушку хоть на епископа!
Но как удалить на несколько минут мальчика? Понятно, мне нежелательны свидетели. В конце концов мне все же удалось сплавить его из комнаты.
Я встал на стул и принялся за дело. Давно уже я не занимался устройством таких штук, но старый школьный опыт пришел мне на помощь. Подвесив пакет с мукой над дверью так, что она посыпется на голову первого же вошедшего, я вышел через кабинет на улицу. Сиппи еще не явился, но я знал, что он обычно бывает без пяти, без трех минут три или что-то в этом роде. Завернув за угол, я столкнулся с Уотербюри. Он шумно полез в парадную, и я осторожно удалился, не желая быть на месте происшествия.
Мне казалось, что при благоприятном ветре и погоде пелена должна упасть с глаз Сиппи около четверти четвертого по Гринвичскому времени. Поэтому, погуляв минут двадцать среди грядок Ковент-Гардена, я поднялся по лестнице и вошел в редакцию, в кабинет Сиппи, минуя западню. Вообразите мое негодование, когда я увидел там Уотербюри, сидящего за столом Сиппи и читающего газету с таким видом, точно это его собственная комната. Мало того, на нем не было никаких следов муки.
— Черт побери! — невольно воскликнул я.
Конечно, я никак не ожидал, что он влезет прямо в кабинет редактора, а не через приемную, как всякий обычный посетитель.
Уотербюри вздернул нос и уставился на меня.
— Что? — сказал он.
— Я хотел бы видеть Сиппи.
— Мистер Сипперлей еще не приходил.
Уотербюри говорил раздраженно, как человек, не привыкший ждать.
— Ну, как? — начал я, желая скоротать время.
Он снова погрузился в чтение. Потом окинул меня высокомерным взглядом.
— Простите, что вы сказали?
— О, ничего, так.
— Вы сказали…
— Я сказал «Ну, как?» и только.
— Что как?
— Все вообще.
— Я не понимаю вас.
— Ничего.
Бесполезно пытаться завязать с ним разговор.
— Отличная погода, — заметил я. — Но, говорят, для урожая нужен дождь.
Нос мистера Уотербюри высунулся из-за газеты.
— Что?
— Урожай…
— Какой урожай?
— Обыкновенный урожай.
— Я вижу, молодой человек, что вы горите желанием информировать меня относительно урожая. В чем дело?
— Говорят, что для урожая необходим дождь.
— В самом деле?
На этом закончилась наша беседа. Он снова уткнулся в газету, а я сел в кресло и стал сосать набалдашник палки. Наступило молчание.
Не знаю, прошло ли два часа или пять минут, но вдруг послышались шаги и какие-то звуки похожие на вой. Уотербюри встрепенулся, я тоже.
В кабинет вошел Сиппи, напевая:
— Я вас люблю, я вас люблю, вот все, что я могу сказать. Я вас люблю… Вот все, что я…
Он резко оборвал пение.
— Хелло! — сказал он.
Я был поражен. Еще вчера Сиппи имел жалкий, изнуренный вид. Испитое лицо, темные круги под глазами. А теперь выглядел превосходно. Горящие глаза, улыбающиеся губы.
— Хелло, Берти! Хелло, Уотербюри! Я немного опоздал. Уотербюри насупился.
— Да, вы опоздали. Вы заставили меня прождать более получаса, и я даром потерял время.
— Очень сожалею! — весело отозвался Сиппи. — Вы хотите узнать судьбу вашей статьи о драматургах елизаветинской эпохи, которую оставили мне вчера, не так ли? Читал, читал. К сожалению, не подходит.
— Как так?
— Не подходит для нас. Мой журнал для легкого чтения. Мне нужно, например, обозрение мод. Кстати, я вчера видел леди Бетти Бутл, сестру герцогини Пиблс, — ее зовут «Куку» в интимном кругу. Моим читателям не интересны елизаветинские драматурги.
— Сипперлей!
Сиппи весело хлопнул Уотербюри по плечу.
— Слушайте, Уотербюри, — мягко сказал он. — Вы знаете, что я не люблю обижать старых друзей, но у меня есть свои обязанности по отношению к журналу. Не падайте духом! Продолжайте писать, изучайте вкусы читателей. Сейчас, например, мне нужна статейка о комнатных собачках. Вы, конечно, заметили, что некогда модный шпиц теперь уступает место пекинцам, гриффонам и тойтерьерам. Поработайте в этом направлении и…
Уотербюри молча, с негодованием направился к выходу.
— Я не имею никакого желания работать в этом направлении, — гневно произнес он. — Если вам не интересны мои заметки о драмкружках, я без труда найду другого редактора, чьи вкусы более утонченны.
— Правильно, Уотербюри, — согласился Сиппи. — Не сдавайтесь и не уступайте. Если у вас примут одну статью, пишите другую. Откажут, несите к другому редактору. Пишите, Уотербюри, пишите. Буду следить за вашими успехами с неослабным интересом.
— Благодарю вас, — злобно ответил мистер Уотербюри. — Ваш авторитетный совет будет мне полезен.
Он вышел, хлопнув дверью, а я повернулся к Сиппи, порхавшему по комнате, как канарейка.
— Сиппи…
— Что? Не могу остановиться, Берти, никак не могу! Только на одну минутку заглянул сюда повидаться с тобой и бегу сейчас дальше. Я -счастливейший из смертных, Берти! Я помолвлен. Моя свадьба первого июня, ровно в одиннадцать утра. Подарки просят присылать в конце мая.
— Постой, Сиппи! Угомонись на минутку! Как это случилось? Я думал…
— Э, длинная история! Слишком долго рассказывать. Спроси Дживса. Он ждет внизу. Ах, когда она наклонилась надо мной, вся в слезах, я понял, что одно слово может решить все. Я взял ее маленькую ручку и…
— Наклонилась? Когда? Где?
— В твоей гостиной.
— Почему?
— Что почему?
Почему наклонилась над тобой?
— Потому что я лежал на полу, осел! Естественно, женщина всегда наклонится к лежащему на полу. Прощай, Берти, мне некогда!
Сиппи вылетел из кабинета. Я пустился за ним, но он уже был на улице и затерялся в толпе.
Дживс стоял на мостовой, задумчиво глядя вслед Сиппи.
— Мистер Сипперлей ушел, сэр, — сообщил он.
Я остановился.
— Дживс, что произошло?
— Что касается сердечных дел мистера Сипперлея, то я должен сообщить вам, сэр, что все устроилось. Влюбленные пришли к обоюдному соглашению.
— Знаю. Помолвлены. Но как это произошло?
— Я взял на себя смелость протелефонировать мистеру Сипперлею от вашего имени, сэр, прося его немедленно прибыть к вам.
— Так вот почему он очутился в моей квартире. Дальше!
— Затем я осмелился протелефонировать мисс Мун, сообщив ей, что с мистером Сипперлеем произошел несчастный случай. Как я и предполагал, леди очень взволновалась и пожелала тотчас же приехать.