Из тумана появился невысокий пластинчатоусый мужчина в спортивном костюме, следом плелся мальчик с наполненной чем-то тяжелым пляжной
сумкой в руке. Он догнал мужчину и пошел рядом, косясь на Сэма и его спутников. На ногах у мальчика были синие вьетнамки, и он шаркал левой
ногой, потому что одна из резиновых тесемок была порвана.
Глава 2
ИНИЦИАЦИЯ
- Папа, видел, какие странные дяди? - сказал мальчик, когда лавка осталась позади.
Отец сплюнул на дорогу.
- Пьянь, - сказал он. - Будешь себя так вести, тоже вроде них вырастешь.
Откуда-то в его руках появился кусок слежавшегося навоза. Он кинул его сыну, и мальчик еле успел подставить руки. Из отцовских слов было
не очень ясно, как надо или не надо себя вести, чтобы вырасти таким, как эти дяди, но едва в ладони шлепнулся теплый навоз, все стало понятно, и
мальчик молча опустил папин подарок в сумку.
Из тумана выплыла длинная и узкая палатка, похожая на стоящий на боку спичечный коробок. Внутри за разноцветными сигаретными пачками,
парфюмерными флаконами и позорными кооперативными штанами скучала продавщица. За ее спиной дымилось замызганное стекло гриль-машины, в которой
жарились белые равнодушные куры. На стене палатки висела колонка, из которого рывками вылетала музыка, словно ее сквозь черный пластмассовый
динамик прокачивал невидимый велосипедный насос.
- Простите, а где тут пляж? - спросил отец у продавщицы.
Продавщица высунула руку из окошка и молча указала пальцем в туман.
- Гм... А сколько вон те стаканчики стоят? - спросил отец.
Продавщица тихо ответила.
- Ничего себе, - сказал отец. - Ну давайте.
Он протянул стаканчики сыну, тот положил их в сумку, и они двинулись дальше. Палатка исчезла, а впереди появился небольшой мост. За ним
туман оказался еще гуще - ясно был виден только бетон под ногами, и еще по сторонам просвечивали размытые зеленые полосы, похожие не то на
огромные стебли травы, не то на деревья. Вместо неба над головой был низкий белый свод тумана, а слева иногда появлялись пустые бетонные емкости
для земли с ребристыми стенками - они расширялись кверху и из-за этого напоминали перевернутые пивные пробки.
- Папа, - спросил мальчик, - а из чего состоит туман?
Отец задумался.
- Туман, - сказал он, протягивая сыну несколько маленьких кусочков навоза, - это мельчайшие капельки воды, висящие в воздухе.
- А почему они не падают на землю?
Отец поразмышлял и протянул мальчику еще один кусок.
- Потому что они очень маленькие, - сказал он.
Мальчик опять не успел заметить, откуда папа взял навоз, и поглядел по сторонам, словно пытаясь разглядеть эти маленькие капельки.
- Мы не заблудимся? - озабоченно спросил он. - Ведь вроде уже должен быть пляж.
Отец не ответил.
Он молча шел сквозь туман, и ничего не оставалось делать, кроме как следовать за ним. Мальчику померещилось, что они с
отцом ползут у подножия главной елки мира сквозь огромные клочья ваты, изображающей снег, ползут неясно куда, и отец лишь делает вид, что знает
дорогу.
- Папа, и куда это мы только идем, идем...
- Чего?
- Так...
Мальчик поднял глаза и увидел сбоку неясное мерцание. В белой мгле нельзя было разобрать, где находится его источник и что это светится -
то ли часть тумана совсем рядом сияет голубым огнем, то ли издалека пытается пробиться луч включенного неизвестно кем прожектора.
- Папа, гляди!
Отец поднял глаза и остановился.
- Что это такое?
- Не знаю, - сказал отец, трогаясь дальше. - Наверно, фонарь какой-нибудь забыли погасить.
Мальчик пошел следом, косясь на уплывающий назад свет.
Несколько минут они шли молча; мальчик иногда оглядывался, но света больше не было видно. Зато в голову опять стали приходить странные,
ни на что не похожие мысли, какие в нормальном месте никогда не возникли бы.
- Слышишь, пап, - сказал мальчик, - мне сейчас вдруг показалось, что мы с тобой давно заблудились. Что мы только думаем, что идем на
пляж, а никакого пляжа на самом деле нет. И даже страшно стало...
Отец рассмеялся и потрепал мальчика по голове. Потом в его руках откуда-то появился такой здоровый кусок навоза, что его хватило бы на
голову крупной навозной бабы.
- Знаешь, как в народе говорят, - сказал он, передавая кусок сыну, - жизнь прожить - не поле перейти.
Мальчик уклончиво кивнул, с трудом втиснул папин подарок в свою сумку и перехватил ее поудобнее, потому что тонкий полиэтилен ручек уже
начал растягиваться.
- А бояться не надо, - сказал отец, - этого не надо... Ты ведь мужчина, солдат. На вот.
Получив новый кусок навоза, мальчик попытался удержать его в руках, но сразу же выронил, а следом на бетон шлепнулась сумка, и там
хрустнули, разбившись, стаканы. Мальчик сел на корточки у сумки, из которой при падении вывалилась большая часть навоза, потрогал ее рукой,
испуганно поднял глаза на отца, но вместо ожидаемой хмурой гримасы обнаружил на его лице торжественное и немного официальное умиление.
- Вот ты и стал взрослым, - помолчав, сказал отец и вручил сыну новую пригоршню навоза. - Считай, сегодня твой второй день рождения.
- Почему?
- Теперь ты уже не сможешь нести весь навоз в руках. У тебя теперь будет свой Йа, как у меня и мамы.
- Свой Йа? - спросил мальчик. - А что такое Йа?
- Посмотри сам.
Мальчик внимательно поглядел на отца и вдруг увидел рядом с ним большой полупрозрачный серо-коричневый шар.
- Что это? - испуганно спросил он.
- Это мой Йа, - сказал отец. - И теперь такой же будет у тебя.
- А почему я его раньше не видел?
- Ты был еще маленьким.