Толкнула дверь, чтобы убедиться, что она заперта, размахнулась киянкой и нанесла удар. Раздался грохот — и дверь завалилась внутрь домика.
— Нина! Какого дьявола…
— Фонарь! Освети комнату!
Луч, направленный в помещение, осветил аккуратно прибранную к зиме комнату.
— Ты не можешь…
— Я могу делать все, что угодно. А если бы Чарли оказалась здесь взаперти?
Я направилась к номеру второму, снова взмахнула молотком, но на этот раз неудачно нацелилась, молоток соскользнул и не вышиб дверь, а всего лишь оставил на ней уродливую вмятину.
— Ты собираешься взломать все эти лачуги?
— Ну да.
— Как я понимаю, с моей стороны бессмысленно напоминать тебе об уголовной ответственности за вторжение в чужое жилье?
— Бессмысленно.
— Ну что ж, — произнес Джоэл. Он поставил фонарь так, чтобы его луч был направлен на дверь. — Давай-ка мне эту штуковину.
— Нет.
Он ухватился за рукоятку молота, и некоторое время мы с ним боролись. В конце концов он вырвал киянку у меня из рук.
— Отойди. — Он сильным, уверенным ударом выбил замок.
Я вошла в дом. Там был полный беспорядок. Старые полотенца, пластиковые бутылки, мятые пакеты грудой громоздились на полу. Рваные плавки и грязная футболка небрежно брошены на спинку стула. Но во всем этом не было ничего зловещего, указывающего на преступление. А чего я, собственно, могла ожидать? Что Чарли, связанная, с кляпом во рту, ждет меня здесь?
— Номер три? — спросил Джоэл.
Я кивнула, и он со всего маху саданул в дверь.
— Не говори Аликс, — предупредил он меня. — Боюсь, что она этого не поймет.
Джоэл, как говорится, вошел в ритм, разбивая одну дверь за другой. Фонарь отбрасывал длинные, дрожащие отсветы на волнистую поверхность песка и на воду. Все вокруг казалось нереальным, как ночной кошмар.
— Все, — проговорил наконец Джоэл со вздохом облегчения. — Ну что, закончили?
— Да, — ответила я убитым голосом. — Я отвезу тебя домой.
Идея осмотреть пляжные домики казалась мне вдохновенной, блистательной дедукцией, которая в результате вернула бы Чарли в мои объятия. Теперь я поняла, что это был всего лишь бессмысленный акт отчаяния.
Мы сели в машину.
— Я не собираюсь рассказывать полиции о налете на пляжные домики, — сказал Джоэл.
— Я сама это сделаю, — возразила я.
— Не стоит. Они все спишут на вандалов.
Наступило молчание. Надежды больше нет, подумала я. Тут мой мобильный начал мигать, требуя подзарядки. Я попросила Джоэла позвонить Рику.
— Привет, Рик, это Джоэл. Тут со мной Нина… Нет, пока ничего… А что Карен? Ну, хорошо. — Джоэл повернулся ко мне: — Что ему передать?
— Передай, что я к ним приеду через несколько минут и заберу Джексона. Да, и еще попроси у него номер телефона Имона.
Джоэл записал номер на свернутой в трубку газете. Остаток нашего путешествия мы провели молча. Я остановилась возле его дома. Он не спешил выходить из машины.
— Нина, я не помню, говорил ли я тебе, как сильно…
— Джоэл, — перебила его я. — Нечего ворошить прошлое.
Он медленно пошел по дорожке к дому. Я позвонила Имону:
— Это Нина. Ты где сейчас?
Оказалось, что Имон на Грендел-роуд, как раз у поворота к выезду из города.
Я оказалась на месте меньше чем через минуту и, когда подъехала, увидела, что входная дверь в дом номер четырнадцать распахнута настежь. Закрывая машину, заметила я и чей-то силуэт в дверном проеме.
Закрывая машину, заметила я и чей-то силуэт в дверном проеме. Я отворила калитку и подошла к крыльцу.
Имон вышел из тени на освещенное место.
Из дома доносились громкие голоса и музыка. Только теперь я сообразила, что, мне, собственно говоря, неясно, чего я хочу от Имона. Я размахнулась и влепила этому гаденышу здоровую оплеуху. Я была невероятно зла на него. За его молчание, за его увертки и за то, что он здесь, среди друзей, именно в этот вечер; за то, что он протянул свои лапы к моей дочери, за то, что он, хоть и любит ее, не бегает по болотам, выкрикивая ее имя.
На мою пощечину он никак не отреагировал.
— Я знаю, что ты и Чарли занимались любовью. Какого дьявола ты не сказал мне об этом?
— Это не имеет никакого отношения к исчезновению Чарли, — возразил он. — Я обещал Чарли, что сохраню это в тайне и никому не скажу ни слова. Это вышло случайно, — пробормотал он, и лицо его скривилось, словно от боли. — Вы же знаете, как мне нравится Чарли. Я люблю ее, если хотите знать. Она особенная, не такая, как все. Но она меня не любит.
Имон вдруг повернулся и несколько раз ударил в стену носком тяжелого башмака. Куски штукатурки полетели во все стороны. Когда он вновь повернулся ко мне, по щекам у него текли слезы.
— Тебя будут допрашивать в полицейском участке. Но прежде я хочу задать тебе парочку вопросов. Тебе известно, где находится Чарли?
— Нет.
— Кто знает про вас с ней?
— Никто.
— Начнем с того, что это неправда. На вечеринке было полно народу. Многие узнали про вас.
— Я никому ничего не говорил. Чарли меня пожалела, я это понимал даже… в тот момент. Она просто выпила лишнего. Но я все равно злился, когда она заявила, что это было ошибкой. Впрочем, я ничего другого и не ожидал. Слишком хорошо, чтобы это было правдой.
— Твои родители узнали?
— Отец докопался.
— И что он сказал?
— То же, что говорит обычно. Что я дерьмо. И он, наверное, прав.
В эту минуту мне, пожалуй, стоило бы сказать нечто утешительное, но у меня не было времени на подобные излишества.
— Ты знаешь девушку по имени Оливия Маллен? — спросила я.
— А кто она такая?
— Думаю, Чарли познакомилась с ней летом. Они вместе обучались виндсерфингу.
— Я ведь почти не бываю на пляже, как вы могли бы заметить.
— Ладно, — сказала я. — Я сейчас еду к вам домой, чтобы забрать Джексона. Если вспомнишь еще что-то, позвони мне на мобильный.
— Идет. Полиция до сих пор ничего не обнаружила?
— Нет, — ответила я, уже уходя. — Ничего.
Теперь мне оставалось только забрать Джексона и вернуться в полицейский участок, где мне устроят выволочку. Я остановилась возле дома Рика. Свет в окне по-прежнему горел. Я постучалась. Рик открыл мне, а позади него я увидела Джексона. Надо бы извиниться, подумала я.
— Рик, прости меня, пожалуйста, — произнесла я. — Я очень признательна тебе за то, что ты позаботился о Джексоне.
— Мы с Джексоном отлично провели время, не правда ли?
Джексон не ответил. Он прильнул ко мне, уцепился за мою руку, и я почувствовала себя почти человеком.
— Я приехала бы раньше, — продолжала я, — но вас не было дома.
— Мы ездили за покупками, — пояснил Рик и озабоченно спросил: — Есть новости о Чарли?
— Нет, если не считать того, что я узнала о ней и о твоем сыне.
Я пыталась проследить за сменой выражений на лице у Рика: удивление, досада, злость…
— Рик, надо было рассказать мне об этом.