Я не узнала его, пока он не заговорил.
– Анни, – сказал Вин.
– Ты выглядишь нелепо, – сказала ему я, но не смогла удержаться от улыбки. – Где твоя трость?
Он подошел ко мне. Я попыталась сесть в кровати и стянула его скверный парик.
– Не хочу, чтобы кто-нибудь выяснил кто я.
– Ты не хочешь ухудшить положение своего отца.
– Я не хочу ухудшить твое положение! – Он понизил голос. – Папа сказал, что завтра тебя переведут из больницы. Так что я настоял на встрече с тобой и этот день подходит лучше всего. И если мне нужно выглядеть глупо, то нужна и маскировка. Таким образом, выбор пал на парик.
Я покачала головой и предположила, сколько моих планов разгадано Чарльзом Делакруа.
– Почему он это сделал?
– Мой отец загадка.
Он подтянул табурет к кровати и потер свое бедро.
– Это Арсли сделал фотографию.
– Я знаю, – сказал Вин, склонив голову. – Я не должен был делать этого. Брать твою руку. Не в таком людном месте. – Говоря это, он погладил кончики моих пальцев своими.
– Ты не мог знать, чем все обернется.
– Я действительно знал, Анни. Я был предупрежден. Своим отцом. Организатором выборной кампании моего отца. Алисон Вилер. Даже тобой. Но меня это не заботило.
– Что ты имеешь в виду, говоря «Алисон Вилер»?
Вин посмотрел на меня.
– Аня, разве ты не догадалась?
Я покачала головой.
– Я попросил Алисон Вилер пойти за тобой в библиотеку.
– Зачем она это сделала?
– Ну, она не хотела, но она знала, что я хотел быть рядом с тобой. И я убедил ее, что обед достаточно безопасен, поскольку Арсли, Скарлет и Алисон сидят вместе с нами. Я все еще запутана.
– Зачем твоей девушке это делать?
– Аня! Только не говори мне, что ты не подозревала!
– Что подозревала?
– Алисон мой друг, но также она работает и на компанию моего отца. Они попросили ее притвориться моей девушкой на время предвыборной кампании, чтобы казалось, что я оставил свои отношения с Аней Баланчиной позади. Это случилось в июле, мы не были вместе, и несмотря ни на что я хотел помочь своему отцу. Как я мог отказать? Он мой отец, Аня. Я люблю его. Как и тебя.
Если бы Аню Баланчину, то есть меня, не приковали бы к кровати, она сбежала бы из комнаты. Я чувствовала, как взорвались мозг и сердце. Он протянул руку и рукавом вытер мою щеку. Подозреваю, я заплакала.
– Ты действительно не догадывалась?
Я покачала головой. Мое горло распухло и стало бесполезным.
– Я думала, что ты устал от меня, – сказала я голосом, столь же внятным, как и у дяди Юрия.
– Анни, – сказал он. – Анни, этого никогда не происходило.
– Мы не увидим друг друга в течение долгого времени, – прошептала я.
– Знаю, – прошептал Вин. – Папа сказал мне, что такое может произойти.
– Это могут быть года.
– Я подожду.
– Я не хочу, чтобы ты ждал.
– Здесь нет никого, кроме меня. – Он обернулся посмотреть, наблюдает ли за нами кто-нибудь. Он склонился над кроватью и опустил руку на мой затылок.- Я люблю твои волосы.
– Я отрежу их. – Саймон Грин и я сочли, что меня будут меньше узнавать, если я отрежу свою гриву. Ножницы ждут меня на острове Эллис.
– Это позор. Я счастлив, что не увижу этого. – Он притянул мою голову поближе и поцеловал меня, и, возможно, испытывая удачу, я тоже поцеловала его.
– Как я смогу с тобой связываться?
Я задумалась. Электронная почта небезопасна.
Электронная почта небезопасна. Я не могла дать ему адрес какао-фермы, даже если бы знала его. Может быть, Юджи Оно сможет доставлять мне письма.
– Подойди к Саймону Грину через месяц или два. Он знает как связаться со мной. Не обращайся к мистеру Киплингу.
Вин кивнул.
– Ты будешь писать мне?
– Я попытаюсь.
Он положил руку на мое сердце.
– В новостях сообщили, что оно практически остановилось.
– Иногда я хочу, чтобы так оно и было. Ну что же в нем хорошего?
Вин покачал головой.
– Ничего не говори.
– Из всех парней в мире ты наименее подходящий парень.
– То же самое можно сказать и о тебе. Только девушка.
Он положил голову мне на грудь, и мы просидели в тишине пока время для посещения не закончилось.
Подойдя к двери, он поправил нелепый парик.
– Если ты встретишь кого-нибудь, я пойму, – сказала ему я. Ради Бога, нам семнадцать, а наше будущее неопределенно. – Мы не должны давать обещания, которые трудно сдержать.
– Ты действительно веришь в это?
– Я пытаюсь, – ответила я.
– Я что-нибудь могу сделать ради тебя?
Я подумала.
– Может быть, проверять Нетти время от времени. Она обожает тебя, и я знаю, ей будет одиноко без меня.
– Будет сделано.
Затем он ушел.
Все, что мне оставалось делать, это ждать.
***
Около 1:55 утра я услышала бегающих по коридору медицинских сестер и охранников. Я обратилась к одной из медсестер.
– Что случилось? – спросила я.
– В общежитии девочек случилась драка. Везут около полудюжины тяжелораненых девушек. Мне нужно идти!
Я кивнула. Спасибо тебе, Мышь. Я взмолилась, чтобы она не была ранена.
Время пришло. Я достала из-под матраса ключ и открыла наручники. Запястья болели, но на них не было времени. Босая и все еще одетая в больничный халат с открытой спиной, я прошла до конца коридора и проскочила в дверь с надписью «пожарная лестница». Я бежала вниз по лестнице ногами, еще не пришедшими в себя от бездействия за предыдущую неделю. На первом этаже я высунула в коридор голову. В коридоре охранник вез каталку. Сейчас или никогда. Но я не знала, как пройти к выходу, не попав под наблюдение охраны или девочек на каталках. С одной каталки свесила голову Мышь. У нее были подбиты глаза и глубокая рана на лбу, а нос выглядел сломанным. Она взглянула на меня распухшим глазом. Я махнула рукой. Она кивнула и прошептала что-то похожее на «Сейчас». Через секунду она закричала. Я никогда даже не слышала голос Мыши, а сейчас она закричала ради меня. Тело Мыши начало извиваться и биться в конвульсиях. Ее руки метались, казалось, случайным образом, но со своей точки зрения я увидела ее замысел. Мыши удалось ударить других девочек и всех, кто оказался в непосредственной близости.
– У этой девочки припадок! – сказал охранник.
Все внимание обратилось на Мышь, и у меня появилась возможность проскочить мимо всех.
Я выбежала на улицу босиком. Был конец ноября, и, наверное, 50 градусов по Фаренгейту, но я едва замечала холод. Я должна добраться до ворот. Саймон Грин обещал дать взятку охраннику, следящему за воротами, но на всякий случай вместе с ключом от наручников он дал мне шприц с одной дозой транквилизатора. Я надеялась, что мне не придется использовать его, но если придется, я знаю, что попасть надо в шею.
Я пробежала через темную полосу травы, стараясь не вздрагивать от пронзавших ноги шипов. Наконец я добралась до мощеной дорожки, ведущей к воротам. Кто-то оставил их открытыми. Я посмотрела на пост охранников. Там никого не было. Возможно, взятка Саймона сработала, или охранников призвали в общежитие девочек.
Я была практически у берега, когда кто-то выкрикнул мое имя:
– Аня Баланчина!
Я обернулась.