Это было твое лицо.
– Ты в это веришь?
– Да.
– Твоя бабушка была права, Шайлер, – подавленным тоном произнес Чарльз. – Времена действительно изменились, если мой собственный сын считает меня мерзостью. Именно так ты назвал меня, верно, Джек? – спросил он, закатывая манжет рубашки и демонстрируя метку на внутренней стороне правого запястья.
Это было изображение меча – золотого меча, пронзающего тучу.
– Что это? Зачем вы нам это показываете? – удивилась Шайлер.
– Это метка архангела, – объяснил Джек, и в голосе его зазвучало почтение.
На какое-то время он забыл о своем недоумении касательно Аллегры ван Аллен. Опустившись на колени, Джек распростерся на полу у ног отца.
– Вот именно, – подтвердил Чарльз с едва заметной улыбкой.
– И что это значит? – не поняла Шайлер.
– Это значит, что мой отец принадлежит к Серебряной крови не более, чем ты или я, – пояснил Джек, слегка повысив голос. – Знак архангела. Его нельзя подделать и нельзя скопировать. Мой отец – Михаил, Чистый Сердцем, который добровольно вызвался сопровождать изгнанников на землю, дабы вести нас на нашем бесконечном пути.
Приподнявшись, он еще раз поклонился отцу.
– Прости меня. Я был слеп, но теперь я прозрел.
– Встань, сын мой. Здесь нечего прощать.
Шайлер переводила вопросительный взгляд с отца на сына.
– Но я использовала священный язык. Заклятие, которое должно было открыть его истинную природу.
– Существа Серебряной крови умеют быстро и ловко менять облик, – объяснил Чарльз. – Оно повиновалось твоему приказу, но только после того, как показало вам то, что должно было сбить вас с толку и ввергнуть в шок. Лишь потом оно явило свою истинную сущность. Но лишь на краткий миг.
– Так если твой отец не принадлежит к Серебряной крови, то кто это был? – с подозрением осведомилась Шайлер. – И где Дилан?
– Он сейчас в безопасности – пока что. Его прячут. Он больше не причинит никому вреда, – сказал Чарльз. – Завтра он будет далеко отсюда.
– Что значит – не причинит никому вреда? – переспросила Шайлер.
– У него на шее следы укусов. Его использовали. Обратили.
– Обратили во что? О чем ты говоришь?
– Дилан – Голубой крови, – кратко ответил Чарльз. – По крайней мере, был. Я думал, ты знаешь.
Шайлер потрясла головой. Дилан был вампиром? Но это значит… это значит, что он мог убить Эгги… это значит, что все их рассуждения, все их предположения ошибочны. Дилан – не человек. А значит, есть шанс, что он вовсе не невиновен.
– Но он не был ни на одном собрании, – дрожащим голосом промолвила Шайлер.
Чарльз улыбнулся.
– Это вовсе не обязательно. Можно изучать историю своего народа, а можно пренебречь ею. Дилан предпочел пренебречь. На свое несчастье. Существа Серебряной крови нападают только на тех, в ком есть слабина, в особенности в разуме. Их тянет к тем, кто сломлен, чем-то уязвлен. Они почувствовали слабость Дилана и питались ею. Дилан, в свою очередь, питался другими.
– Так это был он? Это он убил Эгги?
– Увы, да. Бедная Эгги. Мы узнали, что во время первого нападения твари Серебряной крови выпили из Дилана почти всю кровь, однако решили не поглощать его целиком, а вместо этого превратить его в одного из своих. Чтобы выжить, ему пришлось найти жертву, – пояснил Чарльз. – Мне очень жаль.
На какой-то момент Шайлер лишилась дара речи. Ведь все время, все это время они считали Дилана своим другом.
На какой-то момент Шайлер лишилась дара речи. Ведь все время, все это время они считали Дилана своим другом. Дилан – вампир, хуже того – марионетка Серебряной крови. Это было ужасно.
– Так Серебряная кровь существует? Вы сами признали, что они вернулись.
– Я ничего не признавал, – надменно возразил Чарльз. – Его поступки могут иметь другое объяснение. Дилан мог вполне действовать сам по себе. Такое случается. Слабоумие. В Закатные годы наша молодежь очень уязвима. Дилан вполне мог подделать отметины на шее. Мы обязаны провести расследование должным образом. Если его и совратили, у нас все еще есть шанс спасти его душу. Пока что мы поместили его и его родителей в безопасные убежища.
– Но вы не можете так поступить! В смысле – скрывать это. Вы должны предупредить всех. Просто обязаны!
– Ты такая же, как твоя бабушка, – вздохнул Чарльз. – Жаль. Твоя мать не была истеричкой. – Он с теплотой взглянул на Аллегру и понизил голос. – Совет позаботится об этом. Все будет сделано вовремя.
– Но в Плимуте вы не сделали ничего, – бросила Шайлер. – Роанок… они все пропали, а вы ничего не сделали.
– Но смерти прекратились, – холодно ответил Чарльз. – Если бы мы напугали всех, если бы мы продолжили бегство, как советовали твои дед и бабка, мы не достигли бы ничего. Мы вечно продолжали бы скрываться, боясь тени, которой, может быть, и не существует.
– Но Эгги… и та девушка из Коннектикута, и парень из Чоата, – возразила Шайлер. – Как насчет них?
Чарльз снова вздохнул.
– Увы, да, это тяжелые потери.
Шайлер не верила своим ушам. Говорить о людях так, словно их жизни – расходный материал!
– Уверяю, в свое время мы все разъясним, – продолжал Чарльз. – Мы выиграли сражение в Риме. Серебряная кровь практически уничтожена.
– Бабушка сказала, что один из них выжил, тот, кто мог скрыться среди нас… что самый могущественный вампир Серебряной крови, может быть, все еще жив, – не сдавалась Шайлер.
Она обошла кровать, чтобы говорить с Чарльзом лицом к лицу.
– Корделия всегда это твердила и продолжает на этом настаивать. Она ошибается. Я там был. Я участвовал в битве в храме. Слушайте меня внимательно, оба, потому что я не хочу повторять это еще раз: я лично отправил Люцифера в адское пламя, – провозгласил Чарльз.
Шайлер подавленно умолкла.
– А теперь пойдем отсюда, не будем тревожить твою мать, – велел Чарльз.
Он преклонил колени и поцеловал холодную руку Аллегры.
– Но есть еще один вопрос, – неожиданно вспомнила Шайлер. – Дилан.
– А что с ним такое? – спросил Чарльз.
– Где он?
– В отеле «Карлайл». Я же говорил вам, он в безопасности.
– Нет. Его больше нет в «Карлайле». Я была там. Он исчез.
Шайлер рассказала о том, что они обнаружили: включенный телевизор, недоеденный ужин.
– Возможно, это он напал на меня.
В течение долгих секунд никто не произнес ни слова. Потом Чарльз устремил на Шайлер полный ярости взгляд.
– Если то, что ты говоришь, правда, мы должны найти его. Немедленно.
ГЛАВА 41
Она кричала, кричала изо всех сил, но никто, казалось, не слышал ее. Это снова был кошмар: что-то схватило ее и выдавливало воздух из легких, и она ничего не могла сделать, чтобы прекратить это… она тонула и захлебывалась, пытаясь бороться против того, что тянуло ее вниз, она сопротивлялась, пытаясь проснуться, заставить себя хотя бы упасть с кровати… она должна открыть глаза… она должна увидеть… И она увидела.