— Вы можете объяснить, что это может значить?
— Понятия не имею. Как она к вам попала?
Пока Вельти посвящал его в подробности, Отт как бы невзначай пролистал атлас. Немало мест в книге были подчеркнуты и снабжены примечаниями. Все написаны деловитым академическим почерком. По-видимому, они принадлежат человеку, привыкшему черпать знания из книг. Но эта пометка выделялась среди прочих тем, что была нацарапана небрежно, даже с потаенной яростью.
— Вы его видели? — спросил Отт, продолжая листать.
— Лично я — нет, но один из моих коллег видел: это худой мужчина, волосы темные, средней длины, бородка с проседью.
Отт натолкнулся на страницу, где кое-что было подчеркнуто красной шариковой ручкой. На других страницах красный цвет не использовался. Подчеркнуто было несколькими линиями и с таким нажимом, что три черты продавились и на последующих листах. Гриб назывался шафранно-желтым бархатным чепчиком, conocybe caesia. А столь нервозно были подчеркнуты слова «под тисами». Отт запомнил название и стал листать дальше.
— И что же натворил в лесу этот человек, кроме того что устроил палаточный лагерь? — осведомился Отт.
— Мы этого не знаем. Но у того, кто накалывает на кол собак, должна быть нечистая совесть.
— Вашу собаку?
Вельти кивнул:
— Паша.
Отт пообещал связаться, если что-нибудь случайно вспомнит.
Рано поутру Отт поспешил на место, где ранил оленя. Утро выдалось хмурое. Похоже, ночью шел дождь. Он пристегнул гончую к длинному поводку, дал ей время, чтобы принюхаться, и скомандовал:
— Ищи подранка!
Собака пошла по следу. Обычно он с удовольствием участвовал в таких поисках. От него трудно было уйти. Жертва могла лишь выбирать: умереть самой или быть убитой.
Но в этот раз Отт никак не мог сосредоточиться на охоте. В голове по-прежнему крутились мысли об Урсе Бланке, не дававшие ему заснуть чуть ли не до самого утра.
Стало быть, Бланк прячется в лесу. Он достиг такого искусства выживания, что мог охотиться, консервировать рыбу и сушить грибы. Благодаря инстинктам и хорошей физической форме он сумел уйти от полиции. Мало того, он был настолько хладнокровен, что насадил на кол полицейскую собаку.
В одном из этих лесов жил человек, официально объявленный погибшим. И он, Пиус Отт, был единственным, кто об этом знал.
Гончая натянула поводок. Отт ускорил шаг. Наконец собака остановилась и начала лаять на какой-то предмет. Отт подошел.
Раненая косуля попыталась подняться. Но ее задние ноги не слушались.
Пиус Отт не любил пристреливать раненых животных на месте лежки, предпочитая свой метод. Он открыл охотничий нож, склонился над оленем и воткнул ему лезвие между ребрами в легкое.
Подождал, пока олень не околеет. Потом переложил его на спину и принялся за кровавую работу.
Ему понадобилось не много времени, чтобы обнажить трахею и отделить ее от гортани, перевязать зев, отрезать мошонку и пенис, вскрыть и обработать тушу.
Он отломил небольшую еловую веточку, слегка смочил в крови убитого животного и воткнул себе в шляпу. Другую ветку прикрепил к ошейнику собаки в качестве благодарности за хорошую работу. Третью ветку вставил в рот оленю — последнее лакомство.
Пиус Отт знал правила охоты.
Книжный магазин Хардера, маленькое заведение, специализировался на литературе по природоведению и садоводству. Он находился в центре, в одном из старинных городских зданий. Возвышавшаяся на фасаде строения башня с эркером стала фирменным знаком магазина. Этот символ ефрейтор Вельти обнаружил на лицевой сторонке атласа грибов.
И вот с атласом под мышкой он вошел в магазинчик.
Собственно, такой разыскной метод не входил в служебные обязанности кинолога. У него не было — если быть честным — ни соответствующего опыта, ни полномочий.
Он понадеялся, что разговор с Пиусом Оттом поможет установить личность «лесного человека». Не вышло. От него, разумеется, не укрылось, что Отт слукавил, но где была ложь, он понять не мог. Хорошо уже то, что Отт вообще согласился с ним поговорить. Ведь этот человек как-никак мультимиллионер.
К счастью, Хардер не торговал политической литературой. Специализация на книгах о природе и садоводстве позволяла рассчитывать, что у него с властями нет никаких конфликтов.
Немолодой мужчина, встретивший Вельти у входа, казалось, подтверждал эти надежды. Он бегло взглянул на удостоверение ефрейтора и провел Вельти в крохотное помещение за кассой. Стол и два стула, на которых пачками лежали книги, — вот вся обстановка. Остаток кофе в кофеварке распространял терпкий запах.
Пожилой господин представился Майнрадом Хардером-младшим. Вельти показал ему атлас грибов с фирменным знаком магазина Хардера и поинтересовался:
— Не могли бы вы вспомнить, кому продали эту книгу?
Хардер-младший наморщил лоб:
— Подождите… — Он вышел и быстро вернулся с таким же атласом, затем вынул из него карточку, где аккуратно вместе с проштампованным числом были выведены выходные данные книги. — В этом году атлас купили одиннадцать человек. Я могу установить их фамилии только в том случае, если они оплачивали покупку по счету или по кредитной карточке.
— Не могли бы вы это проверить?
— Срочно?
Вельти кивнул.
— Тогда я попробую сделать это на неделе.
Получалось не совсем так, как представлял себе Вельти. Дело требовало времени. Все же он поблагодарил Хардера-младшего за хлопоты, дал ему номер своего телефона и откланялся.
Пиус Отт сидел перед экраном компьютера под стеклянными взглядами своих трофеев и лазил по страницам всемирной паутины. Он задал в поиск слова «conocybe caesia», название гриба, столь яростно подчеркнутое Бланком.
Поисковая система выдала двенадцать ссылок. Он сравнил их с перечнем сайтов, которые посетил ночной гость в кабинете Кристофа Гербера. Один совпал. Отт дал команду открыть сайт. Это оказался список часто задаваемых вопросов на тему психоактивных грибов. Conocybe caesia упоминался в ответе на вопрос: «Существует ли альтернатива семенам гармала?» Насколько Отту удалось понять из ответа, гриб содержал вещество МАОХ.
Он набрал слово «МАОХ» и запустил поиск. На экране возник еще один длинный список. Отт быстро сообразил, что речь идет о некоем активном веществе, которое, кроме прочего, усиливало действие псилоцибина.
Следовательно, Бланк искал гриб, усиливающий воздействие психоактивных грибов. Может, он наркоман? Не потому ли он очутился в Эшенгуте?
Лес, через который лежал путь Бланка, не давал хорошего укрытия. Он состоял из посаженных в ряд елок. Расстояние между деревьями было достаточным для проезда специальной техники по уборке веток и сучьев. Через каждые двести метров тянулись просеки. Они разделяли лес на небольшие и легко доступные участки. Птичье пение заглушалось неумолкаемым шумом автострады.
Бланк просчитался, понадеявшись достичь старого лесоповала за четыре дня. Шел уже пятый день, и потребуется, наверное, еще один.
Все чаще в северо-восточном направлении попадались незасаженные пространства, пугавшие его своими размерами или оживленностью. Пересекать такие средь бела дня он не отваживался и либо обходил их, либо дожидался темноты.
Однажды он оказался в зоне военных учений новобранцев. Пришлось залечь в яму и прождать, не высовываясь, около восьми часов.
Вот и сейчас Бланк больше часа пытался пересечь автомобильное шоссе.
Поиски пропитания также отнимали время. Скудные припасы надо было беречь. Выручали грибы, которые он с трудом отыскивал в этих хоженых-перехоженых лесах. Как-то на убранном свекловичном поле ему удалось найти остатки урожая сахарной свеклы.