Этим вечером Софи поняла, что запуталась в расписании приема своих противозачаточных пилюль. Там все точно указано, но сомнений нет: в упаковке не хватает одной пилюли, той, что она должна была принять сегодня вечером. Не то чтобы она перепутала дни, просто одной пилюли нет.
Если б я мог, то посоветовал бы Софи проверить зажигание: кажется, оно не совсем в порядке.
21 сентября
После возвращения из отпуска мои влюбленные голубки исчезают на уикенд, а то и на целый день в середине недели. Не знаю, куда они отправляются. Для прогулок на природе уже не сезон. Вчера я решил поехать за ними.
Поставил будильник на самый ранний час. Очень тяжело было вставать: в последнее время я плохо засыпаю, беспокойно сплю и просыпаюсь разбитым. Заправил мотоцикл под завязку. Когда Софи задернула занавески, я уже ждал в полной готовности на углу улицы. Они вышли из дома ровно в восемь. Мне пришлось проявить чудеса изобретательности и даже пойти на некоторый риск, чтобы они меня не заметили. И все впустую… Перед самым выездом на автостраду Венсан проскользнул между двумя машинами, стараясь проскочить на желтый свет. Инстинктивно я пристроился вслед за ним, это было неосторожно, я едва успел затормозить, чтобы не врезаться в его машину, меня занесло, я потерял управление, мотоцикл завалился, я вместе с ним, и нас обоих протащило по инерции еще метров десять.
Я даже не мог определить, ранен ли я или мне просто больно… Услышал, как останавливается движение, и внезапно будто попал в какой‑то фильм, только звук резко отключили. Меня должно было оглушить ударом, но я, напротив, ощущал необычайную ясность сознания. Увидел, как Венсан и Софи выбираются из машины и бегут ко мне вместе с другими водителями и любопытными – целая толпа сгрудилась вокруг меня, прежде чем я успел подняться. Вдруг я почувствовал, как меня захлестнула волна бешеной энергии. Пока надо мной склонялись те, кто подоспели первыми, мне удалось выползти из‑под мотоцикла. Я встал и оказался лицом к лицу с Венсаном. На мне по‑прежнему был шлем с опущенным пластиковым забралом, но я видел его прямо перед собой. «Вам лучше не двигаться» – вот что он мне сказал. Рядом стояла Софи с встревоженными глазами и приоткрытым ртом. Никогда еще я не видел ее так близко. Все разом заговорили, мне давали советы, полиция сейчас приедет, лучше бы мне снять шлем, я должен присесть, мотоцикл занесло, он ехал слишком быстро, нет, это машину неожиданно занесло, и Венсан положил руку мне на плечо. Я обернулся и посмотрел на свой мотоцикл. В мозгу щелкнуло: двигатель еще работал. Утечки горючего вроде не было, я шагнул вперед, и тут во второй раз кто‑то выключил звук. Внезапно все замолчали, не понимая, почему я отстранил рукой какого‑то типа в грязной майке и склонился к мотоциклу. И тут до всех дошло, что я хотел его поднять. Разговоры возобновились с удвоенной силой. Некоторые, казалось, собирались помешать мне, но я уже поставил мотоцикл на колеса. Я был холоден как лед, словно кровь прекратила циркулировать по венам. В несколько секунд я был готов уехать. Не удержался и в последний раз оглянулся на Софи и Венсана, которые растерянно смотрели на меня. Я рванул с места под крики прохожих.
Они видели мой мотоцикл и мой костюм; все это придется сменить. Дополнительные траты. В своем мейле, отправленном Валери, Софи предположила, что мотоциклист сбежал, потому что мотоцикл был краденый. Я только надеюсь, что в дальнейшем мне удастся быть незаметней. Эта история сильно на них подействовала, так что в течение некоторого времени они будут замечать мотоциклистов, будут смотреть на них по‑другому.
22 сентября
Я проснулся в середине ночи весь в поту, грудь сжимало, меня била дрожь. Учитывая, какой страх мне пришлось пережить накануне, ничего удивительного. Во сне Венсан сбил мой мотоцикл. Я полетел над асфальтом, мой комбинезон менял цвет, становясь белоснежным. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять и саму символику, и ее истоки: завтра очередная годовщина маминой смерти.
23 сентября
Последние дни меня терзают тоска и ощущение тяжести во всем теле. При такой слабости и нервозности мне бы следовало отказаться от той поездки на мотоцикле. После ее смерти меня преследовали самые разные видения, но иногда это были реальные сцены, которые мой мозг когда‑то запечатлел. Меня всегда удивляла почти фотографическая точность этих воспоминаний. Где‑то в моей голове таится сумасшедший киномеханик. Иногда он пускает жанровые сценки: мама у изголовья кровати рассказывает мне всякие истории. Эти банальности вызывали бы тоску, и не больше, если бы не ее голос. Его неповторимые вибрации пронзают меня и заставляют содрогаться с головы до пят. Она никогда не выходила из дома, не побыв до этого несколько минут со мной. Я вижу одну няню, студентку из Новой Зеландии… Почему именно она всплывает в памяти чаще, чем другие?.. Спросите у киномеханика. Мама говорила по‑английски с идеальным произношением. И часами напролет читала мне английские книжки… Я был не самым способным ребенком, но со мной она проявляла ангельское терпение. Недавно всплыли каникулы. Мы вдвоем в доме в Нормандии (папа приезжал только на выходные). Сумасшедший хохот в поезде. Воспоминания преследуют меня весь год напролет. А вот осенью киномеханик ставит одни и те же ролики: мама, всегда в белом, улетает в окно.