На другой стороне улицы я пристраиваюсь к банкомату, якобы чтобы снять деньги – на самом деле это идеальный наблюдательный пост, – и вижу, как мою Софи, к ее искреннему недоумению, останавливает охранник. Она смеется. Но недолго. Ей приходится пройти с ним, чтобы все выяснить…
Софи провела в магазине еще час. Прибыли два полицейских в форме. Не знаю, что там происходило. Она вышла из «Монопри» очень подавленная. На этот раз придется обратиться к врачу. Больше так продолжаться не может.
5 декабря
С начала сентября в «Персис» непрерывно идут торги, и я никогда не знаю, будет ли Софи на них присутствовать. Это совершенно непредсказуемо, поскольку я не располагаю информацией, от которой зависит ее решение. Вчера аукцион был назначен на 21:00. Я подождал до 21:15, убедился, что на этот раз Софи твердо намерена остаться дома у телевизора, и отправился в «Персис».
Народу было много. Администраторша на входе одаривала клиентов улыбками и красивыми каталогами на глянцевой бумаге. Меня она сразу узнала и адресовала мне особую, весьма многообещающую улыбку, на которую я ответил, но не слишком явно. Торги шли долго. Я выждал целый час, прежде чем украдкой выйти в вестибюль. Девица пересчитывала оставшиеся у нее каталоги, выдавая их припозднившимся клиентам, которые все еще прибывали.
Мы немного поболтали. Я свое дело знаю. Ее зовут Андре; ненавижу это имя. Стоя она выглядит еще толще, чем когда сидит за своей стойкой. Духи у нее по‑прежнему мерзкие, хотя на близком расстоянии они показались мне еще гаже. Я рассказал несколько анекдотов, в которых был более‑менее уверен. Заставил ее посмеяться. Сделал вид, что вынужден вернуться в аукционный зал, но в последнюю секунду, уже сделав несколько шагов, сыграл ва‑банк. Я повернулся к ней и спросил, не выпьет ли она со мной стаканчик, когда все будет закончено. Она жеманилась самым нелепым образом, но я чувствовал, что предложение ей очень приятно. Для проформы она предупредила, что после завершения продаж у нее еще будет куча дел, но очень старалась, чтобы это не было воспринято как отказ. Так что в конечном счете я прождал ее не больше четверти часа. Вызвал такси и повез ее на бульвары выпить рюмочку. Я припомнил один бар с приглушенным светом напротив «Олимпии», где подавали коктейли, английское пиво и можно было поесть в любое время. Вечер получился убийственно скучным, но, уверен, крайне плодотворным в том, что касается будущего.
Эту девицу мне искренне жаль.
Вчера вечером я наблюдал, как резвятся мои голубки. Софи выглядела немного отсутствующей. На уме у нее явно что‑то другое. Я спал как убитый.
8 декабря
Софи заподозрила, что все дело в ее компьютере. Она предполагает, что кто‑то посторонний имеет к нему доступ, но не знает, что делать и как его выследить. Создала еще один почтовый ящик, но теперь уже не стала вводить пароль в память. Мне потребовалось больше шести часов, чтобы до него добраться. Почтовый ящик был пуст. Я поменял пароль. Теперь у нее нет доступа к собственной почте.
Венсан всерьез обеспокоен и не скрывает этого. В сущности, он человек чуткий. Он сдержанно поинтересовался у Софи, как у нее дела, что было явным эвфемизмом. Разговаривая по телефону с матерью, он выдвинул предположение, что Софи «склонна к депрессии». Насколько я понял, мать выразила сочувствие, что свидетельствует о крайнем лицемерии. Обе женщины не выносят друг друга.
9 декабря
Через друга покойной матери, с которым Софи поддерживала отношения, ей удалось быстро назначить встречу со специалистом. Не знаю, что у нее на уме, но сама мысль выбрать «понимающего психотерапевта» кажется мне идиотской. Почему бы не обратиться к хорошему психиатру? К такому, который сведет вас с ума куда надежней, чем кто‑то другой… Можно подумать, она ничему не научилась от матери.
Вместо этого она пошла к доктору Бреве, шарлатану, который, судя по тому, что она рассказывает Валери, дает ей советы, призванные определить «обоснованность ее страхов и степень их объективности». С этой целью она должна записывать все дела и даты. Утомительное занятие.
И однако она продолжает послушно все исполнять тайком от мужа, и это очень хороший знак. Для меня. А что хорошо для меня, хорошо и для Софи.
У Софи диплом экономиста. На это место она устроилась по знакомству, но с тех пор ее покровитель ушел из фирмы.
Они с Венсаном поженились в 1999 году, в мэрии Четырнадцатого округа. Если быть точным, 13 мая. Андре была приглашена на аперитив. Я удостоился подробного описания всех блюд, без которого легко обошелся бы, тем более что о других гостях я так ничего и не узнал. Единственное, что я уловил, – это что «муж у нее из богатой семейки». Тоже неплохо… И что Софи не выносит свекровь, считая ее «стервой».
Софи в «Персис» на хорошем счету. Начальство ей доверяет. Хотя в последнее время стали поговаривать о ее «несерьезном отношении к делу»: она забывала о назначенных встречах, потеряла чековую книжку фирмы, два раза за последние недели попадала в Париже в аварии на служебных машинах, куда‑то задевала еженедельник с записью всех встреч, стерла по ошибке крайне важный файл со списком клиентов. Могу себе представить.
Андре говорила о ней как о симпатичной девушке, очень открытой, смешливой, с сильным характером. Похоже, она прекрасный специалист. Правда, сейчас дела у нее идут неважно (ну еще бы…). Она плохо спит, жалуется на подавленное состояние. Говорит, что обратилась к специалисту. У нее и правда потерянный вид. И очень одинокий.
Не то чтобы Андре и Софи были действительно близки, но женщин в их конторе немного и они иногда вместе обедают.