Разумеется, слуги соседей не останутся в стороне от этих разговоров и, возможно, не удержатся и сами соседи. Затем любопытствующая и вездесущая пресса начнет со свойственным ей пылом просвещать своих читателей относительно событий в нашей семье и для увеличения тиража газет возьмется за нас. Когда здесь появится репортер, у нас практически не останется возможности сохранять изолированность своего существования. Даже если мы закроем все входы и выходы, это не избавит нас от внешнего вмешательства, а возможно, и от вторжения. В любом случае наши планы будут нарушены, поэтому мы должны предпринять меры — безусловно, уехать отсюда, собрав весь необходимый багаж. Я предвидел подобное развитие событий и уже давно занимаюсь надлежащей подготовкой. Конечно, я не могу предугадать, что именно может случиться, но предполагал разного рода неожиданности. Когда Корбек отправился на поиски светильников, я подготовил свой дом в Киллионе для того, чтобы разместить все редкости, которые хранятся здесь; здание электрифицировано, есть все необходимые приборы. Надо сказать, что дом недоступен для любопытствующих особ, к тому же защищен от постороннего взгляда благодаря своему расположению на маленьком скалистом мысу позади крутого холма. Таким образом, рассмотреть его можно только со стороны моря. К тому же здание ограждено высокой каменной стеной: мой предок построил его в те дни, когда большой дом вдали от города должен был иметь надежную защиту. Это место вполне соответствует нашим требованиям, осталось проделать кое-какую работу. В чем она будет заключаться, я объясню позже. Марвин нанял специальный поезд, который прибудет на вокзал Паддингтон ночью — чтобы не привлекать лишнего внимания. Кроме того, заказаны телеги и крытые фургоны с достаточным количеством грузчиков и приспособлений, необходимых для доставки нашего багажа в Паддингтон. Сегодня нам необходимо заняться упаковкой, и осмелюсь надеяться, что к завтрашней ночи все будет готово. Во дворе дома хранятся специальные ящики, которые использовались ранее для вывоза вещей из Египта, и мне кажется, что если им удалось благополучно перенести путешествие через пустыню и вниз по Нилу до Александрии, а затем в Лондон, то они столь же безупречно послужат нам во время переезда отсюда в Киллион. Слуги поедут в Киллион сегодня вместе с миссис Грант. Они повезут некоторое количество провизии, чтобы мы не привлекали любопытства местных жителей своими повседневными нуждами; в случае необходимости экономке дано распоряжение снабжать нас провизией из Лондона. Благодаря мудрому отношению Маргарет к слугам, которые решили остаться у нас на службе после известных событий, а также ее щедрости мы могли полагаться на нашу прислугу. Люди были уже предупреждены о секретности, так что мы сможем не опасаться сплетен, распространяющихся изнутри.
(И в самом деле, когда слуги возвратились в Лондон после того, как приготовления в Киллионе были закончены, у них не было поводов для сплетен, по крайней мере основательных.)
В соответствии с планом мистера Трелони мы начали приготовления к отъезду. Под его руководством и с помощью слуг мы вытащили из сарая огромные ящики. Некоторые из них отличались чрезвычайной прочностью и были укреплены стальными полосами, уголками и другими подобными им деталями. Мы расставили их по всему дому, каждый вблизи предмета, который затем следовало в него упаковать. Когда эта предварительная работа была закончена, в каждую комнату и холл внесли огромные охапки сена, ваты и бумаги. Ближе к вечеру слуг отпустили, и мы приступили к упаковке.
Честно говоря, трудно было вообразить объем работы, которая нас ожидала. Что касается меня самого, то я имел более чем приблизительное представление о количестве предметов, вывезенных мистером Трелони из Египта и содержащихся в его доме, хотя мы с Маргарет в свое время устроили своеобразную экскурсию по особняку.
Мы трудились до поздней ночи и временами были вынуждены объединять свои усилия для упаковки какого-нибудь громоздкого экспоната; затем снова трудились поодиночке, но всегда под постоянным руководством мистера Трелони.
Мы трудились до поздней ночи и временами были вынуждены объединять свои усилия для упаковки какого-нибудь громоздкого экспоната; затем снова трудились поодиночке, но всегда под постоянным руководством мистера Трелони. Он сам, с помощью Маргарет, маркировал каждую вещь. И лишь когда мы, почти выбившись из сил, собрались, чтобы наконец поужинать, стало ясно, какая часть работы уже сделана. Однако только несколько ящиков, в каждом из которых находился большой саркофаг, было заколочено; так что предстояло сделать еще больше. Другие ящики, содержавшие по многу предметов, не следовало закрывать до тех пор, пока все не будет окончательно рассортировано и упаковано.
Я спал эту ночь как убитый, без всяких сновидений, и утром за завтраком выяснилось, что остальные провели эту ночь точно так же.
К следующему вечеру наша работа была закончена, осталось лишь дождаться носильщиков, которым приказали явиться в полночь. Немного ранее назначенного времени мы услышали грохот тележных колес, затем дом подвергся вторжению армии рабочих, которые, казалось, без всяких усилий, просто благодаря своей многочисленности, организовав почти бесконечную процессию, вынесли все подготовленные нами ящики. Им потребовалось немногим более часа, и, когда телеги укатили, мы были готовы следовать за ними в Паддингтон. (Сильвио, конечно, был принят в нашу команду.)
Перед отъездом мы прошлись по всему дому, который выглядел заброшенным и производил гнетущее впечатление. Из-за отсутствия слуг некому было навести порядок в доме; поэтому всюду, где мы занимались упаковкой вещей, валялись клочья сена, бумаги и ваты и прочий мусор, везде виднелись следы грязных подошв.
Перед тем как покинуть дом, мы присутствовали при процедуре извлечения из большого сейфа золотого футляра, содержащего рубин с семью звездами. Когда Абель Трелони надежно упаковал его в собственное портмоне, Маргарет, которая казалась смертельно усталой и, надо сказать, пугала меня своим измученным видом и напряженным выражением лица, внезапно просияла от радости, как будто драгоценный камень придал ей силы. Подарив отцу одобрительную улыбку, Маргарет сказала:
— Сегодня вечером у нас не будет неприятностей. Она не станет нарушать твои приготовления. Клянусь жизнью.
— Она — или нечто — причинили нам вред в пустыне, когда мы вернулись из Долины Мага! — таков был мрачный комментарий Юджина Корбека, стоявшего с ними рядом.
Маргарет поспешно ответила ему:
— Тера была тогда возле своей гробницы, из которой ее тело не вынимали в течение тысячелетий. Царица знает, что теперь все будет по-другому.
— Откуда она могла узнать об этом? — с улыбкой спросил Корбек.
— Если у царицы есть то астральное тело, о котором говорил отец, конечно, она должна знать. Как Тера может оставаться в неведении с ее способностью невидимого присутствия где-либо и ее интеллектом, которому доступны путешествия во времени и в пространстве, даже к звездам и в другие миры!
Маргарет замолчала, а ее отец торжественно произнес:
— Именно на основании этого предположения мы и надеемся на прогресс в своей работе. Надо иметь мужество придерживаться собственных убеждений и действовать на их основании — до самого конца!
Маргарет взяла его за руку и не выпускала до тех пор, пока мы не вышли из дому. Мистер Трелони закрыл парадную дверь, и мы двинулись по дороге к калитке.
Когда вещи были погружены (наши ящики заняли несколько вагонов), все рабочие сели в поезд. Телеги ожидали нас в Вестертоне — ближайшей станции от Киллиона. Мистер Трелони заказал спальный вагон для нашей группы; как только поезд тронулся, мы все разместились в своих купе.
В ту ночь я не мог пожаловаться на плохой сон, так как впервые за последнее время чувствовал себя в безопасности. Утверждение Маргарет о том, что «сегодня вечером у нас не будет неприятностей», казалось, ограждало от беспокойства.