- Вот именно, - сказала Лада. - Нагнись, пожалуйста.
Везич нагнулся,иона коснулась его щеки своими губами,и они были
такие же мягкие, как ладони ее и как вся она - Лада, Ладушка, Ладица.
Цветкович вернулся в Белград в десять часов утра.
Егопоезд остановился ненацентральном вокзале,анаплатформе
Топчидера,в белградском пригороде. Возвращаясь из Вены, Цветкович на час
задержалсявБудапеште.Чутьнеоттолкнуввстречавшихегопослов
<антикоминтерновскогопакта>-Югославиясталатеперьофициальным
союзником рейха,-он подбежал к своему посланнику и, взяв его под руку,
тихо спросил:
- Что дома? Какие новости? В поезде я сходил с ума...
- Дома все в порядке. Вас ждет премьер Телеки, господин Цветкович.
- Нет, нет, пусть с ним встретится Цинцар-Маркович. Я сейчас ни с кем
не могу говорить. Ни с кем.
- Премьер Телеки устраивает прием в вашу честь...
- Извинитесьзаменя.ЯдолженбытьвБелграде.Менямучают
предчувствия...
В Топчидере Цветкович не сел в свой <роллс-ройс>, а устроился в одной
измашинохраныипопросил шоферапередтем,какехатьводворец
князя-регента Бели Двор, провезти его по центру города.
На улицах,возле кафе и кинотеатров, толпились люди. Цветкович жадно
вглядывался влица:многиеулыбались,очем-тобыстроибеззаботно
говорили другсдругом;юноши велисвоих подруг,обняв ихзаломкие
мальчишеские плечи;первая листва,в отличие от осторожных венских почек
на деревьях, казалась на ярком солнце сине-черной.
<В конце концов,-облегченно думал Цветкович,-в политике важно
лишь деяние;эмоции умрут занеделю,от силы втечение месяца.Сейчас
важно удержать толпу,ибо толпа - аккумулятор эмоций. Истории простит мне
вынужденный шаг,анарод будет благодарен за то,что война обойдет наши
границы.Политик должен уметь прощать обиду воимятого,чтобы войти в
память поколений,-а это в конечном счете и есть бессмертие, к которому
стремится каждый, отмеченный печатью таланта>.
Министрвнутреннихдел,которыйждалпремьераврезиденции
князя-регента,молча положил на стол данные, поступившие за последние два
часавуправлениеполитическойполиции:несколькоразвстречались
генералы,стоящиевоппозиции;активизировались подпольные организации
компартии;околоплощадиАлександра быларазогнана толпа,требовавшая
расторгнуть договор о присоединении к пакту;усилили свои личные контакты
скомандованием югославскихВВСтесотрудникибританского посольства,
которые, по данным наблюдений, были связаны с Интеллидженс сервис.
- Ну и что?-спросил Цветкович. - Я проехал по городу; люди заняты
весной.
- Я проехал по городу; люди заняты
весной. Если бы мы присоединились к пакту осенью, когда в парках холодно и
молодежи негде заниматься любовью,тогда бы я разделил ваши страхи. Бунты
происходят осенью или ранней весной -сейчас март,ив Дубровнике можно
загорать в тех местах, где нет ветра.
Пискнулзуммерправительственноготелефона,которыйсвязывал
Цветковича с его первым заместителем Мачеком, хорватским лидером, одним из
главных инициаторов югославо-германского сближения.
- Добрый день,мой дорогой друг,- пророкотал Цветкович в трубку, -
рад слышать ваш голос...
- Поздравляю с возвращением, господин премьер. Как вы себя чувствуете
после всей этой нервотрепки?
- Чувствую себя помолодевшим на десять лет.
- Завидую: в моем возрасте предел такого рода мечтаний - год...
- Как ситуация у вас в Загребе?
- Яопределяю ееоднимсловом:ликование.Людинаконец получили
гарантию мира.
- А меня здесь пугают наши скептики,-облегченно сказал Цветкович,
глянув на министра внутренних дел. - Пугают недовольством.
- Назовите мне хотя бы одного политика,поступки которого устраивают
всех,-ответил Мачек.-Сейчас я прочту вам заголовки газет,которые
выйдут завтра.Одну минуту, пожалуйста. - Мачек нажал звонок, и на пороге
кабинета появился его секретарь Иван Шох.Прикрыв трубку, Мачек попросил:
- Давайте-ка быстренько ваши комментарии, я с Белградом говорю.
Он надел очки,достал из кармана перо, чтобы удобнее было следить за
строками и не терять их - Мачек страдал прогрессирующим астигматизмом, - и
повторил в трубку:
- Сейчас я прочту вам заголовки, сейчас...
Иван Шох появился через мгновение:онотвечал за связь спрессой и
выполнял наиболее деликатные поручения хорватского лидера, носившие подчас
личный характер.
- <Победа мира на Балканах,- Мачек читал медленно и торжественно, -
толькотакможноопределить исторический деньдвадцатьпятогомарта.
Рукопожатие,которымскрепленоприсоединение Югославии кТройственному
пакту,это дружественное рукопожатие рейха икоролевства,центра июга
Европы!>Это пойдет в<Хорватском дневнике>,-пояснил Мачек,-ав
<Обзоре> шапкабудетзвучать так:<Сербы,хорваты исловены отвсего
сердца благодарят премьера Цветковича заегомужественное решение.Мощь
великой Германии надежно гарантирует нашу свободу и независимость - отныне
и навсегда!>
- Спасибо,-глухо сказал Цветкович,почувствовав, как запершило в
горле, - спасибо вам, друг мой. Я жду вас в Белграде: князь-регент придает
огромное значение тому,вкакой обстановке пройдет ратификация.Если бы
вы, как вождь хорватов, выступили в Скупщине...
- Явыступлю первым,господин премьер.Янеотношу себя кчислу
скептиков. От всего сердца еще раз поздравляю вас.
- До свидания, мой друг.
- До встречи.