А почему я должна терпеть ее ярость? Даже на перекличку не пойду! Директор опять позвонит Кэм – ну и что? Все равно мне в этой школе уже недолго учиться осталось. Мама меня отправит в другую школу, получше, и там со мной все сразу захотят дружить, потому что у меня будет настоящая дизайнерская одежда, и даже учителя будут мной восхищаться, и я сразу стану лучшей ученицей в классе и вообще во всей школе.
Вот увидите!
Дождаться бы только.
В общем, сегодня с утра Кэм отвезла меня в школу, я помахала ей на прощание и резво побежала на школьный двор… И, не останавливаясь, выскочила с другой стороны. Так и неслась без оглядки, как будто за мной специальные трейселовы гонятся, с крючьями и сачками. Не знаю, почему я так бежала.
Зато я вдруг сообразила, куда бегу. К своему дому!
Я завернула за угол – а навстречу летит по воздуху футбольный мяч и вот-вот сшибет мне голову с плеч. Но я же Трейси-супервратарь, у меня мгновенная реакция! Я подпрыгнула, поймала мяч в полете и крепко прижала к груди. Защитила ворота!
– Ура-а! – завопила я.
Тут ко мне подскочил здоровенный парень – голова круглая, как мяч, и очень коротко стриженная, сурово так. Практически бритая.
– Отдай мяч! – сказал он.
– Видал, как я его? – крикнула я, отпрыгнув.
– Случайно повезло, – буркнул Футболист.
Он выбил мяч у меня из рук и принялся стукать им о землю.
– Не случайно, а благодаря мастерству! – рассердилась я. – Вот попробуй еще раз пробить – увидишь, я опять возьму!
– Я с девчонками не играю.
– А зря, девчонки отлично играют в футбол! По крайней мере, я. Ну давай поиграем, а?
– Уйди, козявка!
Я резко бросилась на него. Он застыл от удивления – думал, я его колотить начну, а про мяч забыл. Я ловко подцепила мяч носком кроссовки и увела в сторону.
– Великолепный подкат! – завопила я, ногой подталкивая мяч. – Снова потрясающая Трейси Бикер спасает команду! Эта девочка – первоклассный игрок… Ай!
Футболист сыграл грубо и бесхитростно. Хрясь кулаком – и я хрясь на мостовую.
Лежу и встать не могу. А Футболист мячиком по асфальту стукает у самой моей головы.
– Мелкая, ты там как, нормально?
– Ага, конечно, все замечательно. Просто решила немножко полежать посреди дороги, – прокряхтела я.
– Я не хотел тебя ронять. Силу не рассчитал. Не сообразил, что ты совсем маленькая.
– Я не маленькая! – обиделась я.
– Давай руку!
Он протянул мне широкую пухлую розовую ладонь и одним рывком поставил на ноги.
– Ну что, нормально? А вообще ты сама виновата. Нечего мой мячик хватать!
– Я не хватала, я подкат сделала! У тебя защиты вообще никакой! Вот смотри…
Я хотела опять выбить мяч, но на этот раз Футболист был настороже и быстро увел мячик за спину.
– Сдавайся, мелкая! – засмеялся он и, стукая мячом об асфальт, скрылся за углом.
– Ой, Футболист, подожди! Не уходи! Ну давай поиграем, а? Больше все равно никого нет! Ну Футболи-ист!
Но он не вернулся.
– Ну и наплевать! – заорала я вслед. – Не очень-то и хотелось! Все равно ты играть не умеешь!
И я пошла в дом. Точно, решила я, это будет мой дом – до тех пор, пока я не перееду к маме, в настоящий родной дом.
Я так и не раздобыла ни одеяла, ни подушки. И еды нормальной не запасла. В карманах пошарила – нашла только пожеванную жвачку, завернутую в бумажный носовый платок. То есть, скорее всего, это была жвачка. Вид не очень аппетитный, если честно.
То есть, скорее всего, это была жвачка. Вид не очень аппетитный, если честно. Денег с собой у меня тоже не было. Придется играть в голодающую-ради-сохранения-фигуры-фотомодель. Не самая любимая моя игра.
И тут случилась удивительная вещь. Я прошла по заросшей сорняками дорожке через сад, пошевелила ногой пустую коробку от «Кентуккийских цыплят» (ни крошки, все съедено подчистую), влезла в дом через окно и двинулась из кухни в гостиную. Шаги громко отдавались от голых досок пола. Рваные занавески были задернуты, но я все-таки рассмотрела в полумраке красный бархатный диван посреди комнаты… А на нем – черную бархатную подушку и синее одеяло, закрывающее самые заметные пятна грязи.
Я уставилась на подушку с одеялом, как на чудо. Невидимки какие-то их сюда принесли, что ли? А что, здорово было бы, хоть и жутковато. Может, где-нибудь в углу до сих пор таятся невидимые руки, только и ждут приказа, чтобы мне услужить?
– Так, одеяло и подушка – это, конечно, хорошо, а где еда? – Я повелительно щелкнула пальцами.
И замерла так резко, что сама себе оцарапала ногтем большой палец. Потому что разглядела у окна перевернутую упаковочную коробку, накрытую клетчатым полотенцем, точно скатертью. На полотенце стояла картонная одноразовая тарелка, а на ней – аккуратно разложенные по цвету конфеты «Смартис». Кругами, как цветок: коричневые, зеленые, синие, розовые, красные, оранжевые и в самой серединке желтые.
Меня дрожь пробрала от макушки и до маленького «хвостика» в самом конце позвоночника. «Смартис» – моя самая-пресамая любимая еда! Целая тарелка специально для меня, да еще и так красиво уложены!
Я осторожно взяла красную конфету, лизнула – настоящая! Я сунула ее за щеку и торопливо сгребла с тарелки еще горсть. Мало ли, вдруг исчезнут. Затем я решила раздвинуть занавески и присмотреться при дневном свете, как это волшебство работает.
Дернула занавеску – и заорала от неожиданности. И еще кто-то заорал!
На подоконнике сидел мальчишка, подобрав острые коленки к самому подбородку и разинув рот. Он сжимал в руках книгу и часто-часто моргал.
– Ты что здесь делаешь? – завопила я на него. – Нарочно меня пугаешь?
Он так вцепился в книгу, что чуть ее не разломал.
– Это ты меня напугала, – прошептал мальчишка, сморщившись так, что глаза превратились в узкие щелочки.
– А что ты делаешь в моем доме? – спросила я сурово.
Он немножко распрямился и нерешительно сказал:
– Вообще-то это мой дом.
– Ты здесь не живешь.
– Нет, живу. То есть в дневное время. Я подушку принес. И одеяло. И угощение организовал.
– Что? Ах да, «Смартис».
– Ты весь узор испортила, – сказал мальчишка.
– Только маленькие дети играют с едой. – Так говорили в детском доме, когда я отправляла горошины погулять на горку из пюре.
– Ты правда подумала, что все это появилось по волшебству?
– Нет, конечно! – ответила я очень твердо.
– Я по твоим шагам подумал, что идет кто-то очень большой и страшный. – Он осторожно спустил ноги с подоконника. – Поэтому и спрятался.
– Да, я большая и страшная! Уж побольше тебя, заморыш.
– Все больше меня, – ответил он смиренно.
– Лет тебе сколько? Девять? Десять?
– Почти двенадцать!
– Надо же, а на вид не скажешь…
– Знаю.
– Так что ты здесь делаешь?
Я взяла еще конфет. Потом протянула ему тарелку – все-таки это он угощение приготовил. Он вежливо сказал «спасибо» и взял синюю конфетку.