Не находя слов, Алексей от возмущения даже задохнулся. Так его ещё и в предательстве подозревают?! Группа жизнью рисковала в немецком тылу, и когда их на «нейтралке» обнаружили, ему просто повезло. Он мог быть на месте любого убитого — Петра, Женьки, Василия.
— Вот что: бери бумагу и опиши всё, как было, — капитан подвинул ему лист бумаги и карандаш.
Медленно, обдумывая каждое слово, чтобы его не поняли двояко и не истолковали его рассказ превратно, Алексей написал докладную о рейде группы.
Васильев прочитал, хмыкнул:
— Пока можешь быть свободен.
Причём слово «пока» он выделил интонацией.
Алексей встал с табуретки, вытянулся:
— Разрешите идти?
— Иди.
— Есть.
Алексей направился во взвод.
Его окружили разведчики.
— А где группа?
— На «нейтралке» полегла, на обратном пути.
Больше с вопросами к нему не подступали. Каждый понимал, что если в рейд уходили четверо, а вернулся только один, то досталось группе по полной программе. В разведку шли парни лихие, в ней было много бывших уголовников. Они через слово произносили блатные словечки, цыкали слюной, сверкали фиксами. Но давить уголовным авторитетом, как-то притеснять других — не было такого. Каждый понимал, что во вражеском тылу от действия одного подчас зависела жизнь всей группы.
В своём расположении разведчики вели себя более независимо, чем воины других специальностей. Их уважали, даже побаивались, но им не завидовали.
В обиду себя разведчики не давали. Вот только жизнь разведчика на фронте была недолгой. Два, три, четыре месяца — и взвод обновлялся практически полностью. Кто-то в разведку шёл по глупости, прельстившись усиленным пайком, кто-то, как уголовники — из-за вольготной жизни, другие — за трофеями. С убитых немцев снимали часы, забирали портсигары, зажигалки, пистолеты и в своём тылу обменивали на водку или продавали за деньги.
К вечеру во взвод пришёл старшина и, пряча глаза, забрал у Алексея табельный ППШ.
— Извини, Ветров, капитан приказал.
«Прямо смехота! — подумал про себя Алексей. — Оружия в избе полно, в углу в пирамиде автоматы стоят, у каждого разведчика в „сидоре“ трофейные пистолеты лежат, гранаты». И изъятие у него оружия — либо перестраховка капитана, либо моральное давление. Неприятно было.
А ещё Алексей обратил внимание, что куда бы он ни и ёл, за ним, в отдалении всё время ходил старшина. Алексей ухмыльнулся: он сразу засёк за собой «хвост», иначе какой же из него разведчик.
Постаравшись, чтобы это произошло неожиданно, подошёл к старшине:
— Ты за мной не ходи, я предателем и перебежчиком не был и не буду, не дождётесь.
Старшина только руками развёл:
— Приказ капитана, я должен его исполнять.
— Ну тогда давай, следи.
Алексей больше отлёживался, отсыпался и ел. Как говорится — солдат спит, служба идёт.
Неделю его не трогали. Потом старшина вернул автомат и перестал за ним следить.
А дальше пошли потери во взводе. Одна группа из четырёх человек, посланная за «языком», не вернулась, на следующую ночь другая из шести человек бесследно сгинула, да ранешние потери не пополнены — всего и осталось четыре человека вместе с Алексеем. А командованию все равно, сколько разведчиков осталось, дали приказ взять «языка», причём непременно — офицера.
Капитан сам пришёл во взвод, оглядел разведчиков. Ну, опытных никого не осталось. В немецкий тыл ходили все, но на вторых-третьих ролях — в группах ведь тоже своего рода специализация есть. Один ножом виртуозно работает, может искусно метнуть, чтобы втихую часового снять. Другой может подобраться незаметно, оглушить часового и «спеленать» его.
Другой может подобраться незаметно, оглушить часового и «спеленать» его. Такими больше амбалы были, всё больше кулаками работали. Стрелять нельзя — шум поднимется, а после ножа какой уже из него «язык»?
— Довожу приказ командира дивизии — взять «языка», и непременно офицера. Старшим группы назначаю… — Васильев замешкался. Ну не было среди оставшихся старшего группы с опытом. Взгляд капитана упал на старшину:
— …старшину Игнатенко.
От удивления брови у старшины высоко подскочили. Он сроду в немецкий тыл не ходил, куда ему группой командовать? Однако с капитаном не поспоришь, приказ есть приказ и его надо выполнять.
— Есть!
Капитан ушёл. Приказ он отдал, а если группа не вернётся — так война. Другие группы с опытными разведчиками тоже не вернулись. А он перед командованием чист, приказ отдал. Выполнят — молодцы, сгинут в немецком тылу — не повезло.
Старшина уселся на табуретку.
— Значит, так, хлопцы. Устроим маленький колхоз. Надо выполнить приказ, захватить офицера и вернуться — желательно всем и живыми. Каждый из вас уже был на той стороне. Какие будут предложения?
— На правом фланге участка обороны дивизии есть болото. Но он проходимо. Мы неделю назад на ту сторону именно там переходили. Трудно, конечно: вода, грязь, комары — но можно. Главное — немцы там никого не ждут, на их картах оно значится непроходимым, — сказал Фёдор.
— Провести сможешь?
— Смогу.
— Принимается. Значит, как пройти туда и назад, мы определились. Возражения есть? Нет. Хорошо. Теперь пункт второй: где офицера взять?
— С этим сложно, надо по месту определиться.
— Ладно, коли так. Можете отдохнуть, затем собирайтесь. В какой форме пойдёте?
Разведчики переглянулись. Если проходить болото, форма — что наша, что немецкая — будет грязная до безобразия. Никто из немцев на такую бутафорию не купится.
— Надо плащ-палатки взять, раздеться догола, форму и оружие завернуть в плащ-палатку и нести над головой. Вот автоматы надо взять немецкие, — заметил Дмитрий. Он держался во взводе уже три месяца и считался старожилом. В старшие группы не пробился, так как снимал часовых и силой при внешне средних данных обладал неимоверной. Однако был тугодумом, быстрых решений принимать не мог, да и анализировать совсем не умел — он был хорош как силовой боец. Однако Дмитрий обладал практической хваткой, навыками.
— Принимается, — кивнул старшина, — во сколько выходить будем?
— Как только смеркаться начнёт. Часть болота успеем преодолеть.
— Лады. Всё, не буду мешать вашему отдыху.
Старшина ушёл, а разведчики собрались в кучку.
— Ну, мужики, трудное нам задание выпало. Две группы не вернулись. Офицер — не солдат. Это рядового можно в траншее «спеленать», а офицер почти всегда при солдатах.
— В немецком тылу осмотримся, там видно будет. А сейчас давайте спать, впереди трудные сутки.
Разведчики привыкли отдыхать в любых условиях. Если есть свободная минута и место безопасное, то почему не вздремнуть?
Через четыре часа их разбудил старшина.
— Хлопцы, идём в каптёрку. Получайте оружие, снаряжайте магазины. Потом ужинать и — выход.
Умывшись, разведчики потянулись в каптёрку. Получить автоматы — дело пары минут, а вот на то, чтобы снарядить магазины, уйдёт полчаса.
Каждый брал по две магазинные сумки, в которой находилось по три магазина — попробуй быстро зарядить сто восемьдесят патронов.
К ремням пристегнули по две-три гранаты Ф-1 — разведчики их любили за небольшие габариты и высокую мощность.