Думали, ненадолго уходят, пригодятся ещё склады. Вот заминировали сапёры вход, и комендант крепости самолично на подрывной машинке кнопку нажал. Бабахнуло здорово! А внутри, на часах, солдат остался, забыли они его предупредить. И склад вроде нашего — бельё, еда. Налей ещё, по одной на поминках не пьют.
— Да погоди ты, расскажи до конца.
— А что рассказывать? Так он там и стоял, этот бессменный часовой, пока его поляки в тысяча девятьсот двадцать четвёртом году не откопали.
— Погоди, я что-то не совсем понял. Он сколько лет там провёл?
— Девять!
— Ничего себе! Давай дальше!
— Проделали они проход на склад — им место бывший комендант крепости указал.
— Вот сволочь!
— Опустили на верёвке в пролом солдата польского, а из темноты кричат: «Стой, кто идёт? Стрелять буду!» Труханул поляк и поскорее назад выбрался, сказал офицеру, что привидения на складе. Офицер отругал его: «Какие, дурень, привидения, нет там никого!» И сам полез.
— С ума сойти!
— А ему и вправду оттуда кричат: «Стой!» И затвор винтовки щёлкнул. Офицер сразу понял — ведь у привидений оружия нет. Объяснил солдату, что война закончилась давно, и что он свободен.
— О!
— Солдат покидать пост отказался. Говорит — снять его с поста может только разводящий или Его Императорское величество. Офицер объяснил ему, что императора нет, к власти пришли большевики, а им он присягу не давал, и поэтому свободен.
— А дальше что? — Виктор слушал с открытым ртом.
— Вытащили его из склада, а глаза повязкой не закрыли. Ослеп он.
— Вот не повезло! Ясное дело, белополяки! Продолжай.
— Когда осмотрели его винтовку, она оказалась вычищенной и смазанной. Он консервы ел, а маслом из банок оружие смазывал. Поляки потом в своих газетах писали, что их воинам надо брать пример с русского солдата.
— Не слышал я раньше ничего об этом. А как его звали?
— Помню только, что он из Курской губернии был, области по-современному, из деревни Белый Колодезь. А фамилию запамятовал — я ведь ещё пацаном был. Но вот история в память врезалась.
— М-да, занятно! Ну, так то императорская армия была! Чего нам на них равняться?
— Вот ты дурень, Витёк, и есть — как тот белополяк. Армия на Руси всегда была, есть и будет. А солдат тот честно и до конца выполнял свой воинский долг, остался верен царю и присяге.
— Ты хочешь сказать, что и мы на складе сидеть должны, наших ждать?
— Да нет, просто к слову пришлось.
— А то я уж испугался. Небось, немцы вокруг.
— И что с того? У них такие же руки, ноги, голова. И от пули они тоже погибают. Каждый на своём посту честно долг свой исполнять должен, вот к чему я клоню.
— Ты про Семёна вспомнил?
— Не хочется вспоминать про этого паскуду. Я вот что думаю: подождём ещё неделю Фёдора, может вернётся, он человек серьёзный. Ну а если не придёт, придётся самим партизан поискать.
— Так если ты партизанам всё раздашь, попадёшь под трибунал за хищение казённого имущества.
— А ты думаешь, если немцы на склад наткнутся, лучше будет? С командиров партизанских отрядов можно расписки взять, зачтётся.
— Я как-то об этом не подумал.
— Если мы с тобой в немецком тылу, то, во-первых, нас не обнаружили до сих пор только потому, что склад хорошо замаскирован, в глаза не бросается. А во-вторых — мы в окрестностях не мелькаем. Доброхоты и предатели всегда найдутся, расскажут немцам, что красноармейцы около села периодически появляются. Потому сидеть нам безвылазно надо, глаза не мозолить, кому не надо.
Потому сидеть нам безвылазно надо, глаза не мозолить, кому не надо.
— Ага, задачу уяснил.
— А вот теперь давай выпьем за упокой души наших ребят, пусть им земля пухом будет.
Не чокаясь, они выпили из армейских алюминиевых кружек, закусили.
— А коли задачу уяснил, марш на пост.
— Да ты чего, старшой? Нас двое всего, от кого охранять?
— По очереди караул теперь нести будем. Может быть, только на ночь ворота опускать придётся, а днём в оба глаза смотреть надо. Вот, к примеру, явится Фёдор. Караулка разбита, вокруг никого — уйдёт ведь.
— Правда, — вынужден был согласиться Виктор. — Так я пойду?
— Иди, я сменю потом.
Алексей ещё посидел, подумал — правильное ли он решение принял? Или лучше всё-таки закрыть ворота и пробиваться к своим? Опыт перехода передовой у него есть. Только ведь опять «окружением» назовут, к особисту поведут.
Он выпил ещё немного. Водка не брала. Нехотя пожевал кусок тушёнки. Осмотрелся, и увидел вдали фигуру человека, идущего по направлению к ним. Он вскинул винтовку и в оптический прицел чётко увидел: идёт красноармеец, и походка знакомая. От волнения затряслись руки — неужели Фёдор возвращается?
Человек подошёл поближе, и Алексей убедился — Фёдор. Он встал, подошёл к Виктору.
— Фёдор к нам возвращается!
— О! Здорово!
Видно было, что Фёдор устал сильно: он шёл медленно, как будто сапоги по пуду весили. Вот он подошёл к складу, и Алексей увидел, как осунулось и обросло щетиной его лицо, как ввалились глаза.
— Товарищ ефрейтор! — Фёдор приложил руку к пилотке.
— Да брось, говори скорее!
— Не удалось мне фронт перейти. У немцев три линии траншей, везде техника, солдаты. Два дня высматривал, как лучше пробраться — всё впустую.
Надежда, что Фёдор доставит приказ, рухнула.
— Есть хочу — сил нет.
— Виктор, покорми человека.
— Это мы мигом.
Фёдор присел у ворот.
— А парни где? Не вижу никого.
— Похоронили сегодня. Бомба с самолёта попала, обоих наповал.
— Кто?
— Иван и Андрей.
— Жалко ребят.
Фёдор жадно ел консервы, хрустел сухарями.
— Фронт далеко?
— Километров двадцать пять. Кто их мерил, эти километры? Я же не по прямой шёл, лесами да оврагами. Скрывался, как дезертир последний, противно.
У Алексея пропала последняя надежда. Нет, рядовым быть проще. Командир отдал приказ — исполняй. А теперь голова пухнет от мысли — что делать? Извечный русский вопрос. А и в самом деле — что?
Глава 10
СКЛАД
И решать надо скорее, уже конец октября. Ещё хорошо, что осень сухая, дожди идут редко и непродолжительные. Но с началом ноября вполне может лечь снег, ударят первые морозы. Тогда совсем худо будет в лесу, если они всё-таки решат идти к своим. К тому же шинели выделяться на снегу будут, а белых маскхалатов на складе нет — Алексей уже узнавал у Виктора. Хотя кое в чём снег помощником будет. Низ ворот если припорошит, то вблизи будешь стоять — не увидишь. И следов, которые они могут оставить у склада, тоже не будет. Всё, решено: они уходят, оставив склад.
Алексей объявил о своём решении утром, сразу после завтрака.
— Виктор, пройди по складу, возьми каждому по «сидору». Загрузи, что посытнее — консервы, сухари. И вот что ещё — не забудь три простыни.
У Виктора от удивления глаза на лоб полезли.
— Простыни-то зачем?
— Кто знает, сколько идти придётся. Если первый снежок выпадет, мы заметны будем.