Возьми карту.
Из-за отворота его френча Алексей вытащил карту.
— Найди село Крюково. Это южнее от складов, километров двадцать.
— Карта-то на немецком, я ни в зуб ногой.
— Веди пальцем вниз, ищи Крюково.
— Ага, вот — нашёл. По-чудному как-то написано.
— Дорогу запоминай, карту я тебе не отдам. Найдёшь в селе старосту.
— Так он же предатель, немцам служит!
— Это наш человек. Скажешь ему: «Привет от Петрова! Мы встречались в Смоленске». Он должен тебе ответить: «Как же, помню». А дальше он сориентируется. Или человека своего даст — приведёшь его к складу, или сам найдёт. У партизан есть нечего, да и с одеждой худо, пуще того — с обувью. А тут — целый склад добра.
— Оружия только нет и патронов.
— Оружие они сами у немцев добудут, да и на месте боёв его хватает.
— Всё?
— Остальное — потом. Фамилия старосты — Овчинников.
— Запомнил.
Алексей пошёл в глубь склада. Вещевой склад был отделён от продовольственного переборкой. Он на ощупь нашёл банки с консервами и принёс их раненому.
— Сам есть сможешь?
— Смогу.
Петров ел медленно, накалывая на кончик ножа кусочки тушёнки. Съев полбанки, откинулся на матрас.
— Всё, не могу больше.
— Воды попей. По себе знаю — при ранениях, когда кровь теряешь, пить охота.
На ночь Алексей опустил створки ворот, закрыв склад наглухо, и с ощущением собственной безопасности они отлично выспались.
Утром раненый почувствовал себя немного лучше. Они поели, и Алексей набрал в два котелка воды: должно хватить, пока его не будет.
— Так я пошёл?
— Иди. Всё запомнил?
— Крюково, староста Овчинников. «Привет от Петрова, мы встречались в Смоленске».
— Верно. Иди свободно — ты же в немецкой форме. Не думаю, что в глубинке настоящих немцев встретишь. А если полицаи и попадутся, веди себя уверенно, даже нагло. Ты же хозяин на оккупированной земле!
— Понял.
Алексей приподнял талью створки, протиснулся, отряхнул от пыли френч. Снаружи гулял ветерок, было зябко. И пошёл.
Шёл он ходко, согрелся, даже вспотел. Прошёл через село, провожаемый испуганными взглядами деревенских жителей. Одно плохо: немцы в одиночку и, тем более, пешком не ходили — он это твёрдо знал. Деревенские, конечно, не в курсе, но опытный взгляд несуразность заметит.
Так он и шёл, не останавливаясь. На полпути, когда отшагал уже километров двенадцать, впереди показался мост через реку, и на нём полицай. Но Алексей, памятуя наставления Петрова, шёл уверенно.
Полицай немца приметил, и, когда Алексей взошёл на мост, вытянулся по стойке «смирно». За три метра до Алексея вскинул руку и прокричал:
— Хайль Гитлер!
— Хайль, — ответил Алексей.
Солдатской выправкой и призывным возрастом полицай был похож на дезертира.
Алексей не останавливался, только один раз напился из ручья.
Часам к трём дня, судя по солнцу, он подошёл к селу. У первого же дома спросил старика:
— Крюково?
— Да, да, Крюково, господин немец.
— Где есть староста? — пытаясь коверкать слова на немецкий манер, спросил Алексей.
— Вперёд, господин немец. На перекрёстке направо — там дом с флагом.
Алексей кивнул. За углом в самом деле был большой и добротный бревенчатый дом, скорее всего — бывшая школа или правление колхоза. У входа висел немецкий флаг — красный, с белым кругом и крестом в центре.
Стуча сапогами по крыльцу, Алексей вошёл в дом. Дверь, ведущая в комнату слева, была открыта.
Дверь, ведущая в комнату слева, была открыта. За столом склонился над бумагами плюгавенький мужичонка.
— Бургомистр? — неожиданно для себя спросил Алексей.
— Староста, — поправил его мужичок. Он привстал из-за стола: — Староста Овчинников.
Алексей притворил за собой дверь.
— Привет от Петрова. Мы встречались в Смоленске.
Лицо мужика расплылось в улыбке:
— Как же, помню! Фу ты, я уж испугался было. Садитесь! Сам-то он что не пришел?
— Ранен в ногу. Доктора бы ему.
— Нет доктора, надо его самого везти сюда. В соседнем селе есть фельдшер, может — поможет. Сегодня переночуете у меня, я организую подводу. Завтра с моим человеком пойдёте, он заберет раненого.
— Хорошо.
— Пойдём. Покушаем, отдохнёте.
Дом старосты оказался по соседству. Алексей поел горяченького супчика с деревенским хлебом — давно он не ел домашнего, и попросил добавки.
— Как там Москва? Как дела на фронте?
— Не скрою, бои тяжёлые, но немца держим. А Москву не сдадим, отстоим.
— Вот и славно. Я по делам, а ты можешь поспать, — Овчинников показал ему кровать в маленькой комнате.
Алексей разделся, разулся и улёгся на кровать. Хорошо-то как! Автомат он держал под рукой и спать не стал, вздремнул вполглаза.
К вечеру пришёл староста.
— Завтра утром выезжаешь, будет наш человек. Не пугайся, он полицай.
— Хорошо, что предупредил.
Они встали рано. Пока Алексей завтракал, у ворот дома старосты заскрипела колёсами телега. Остановилась.
Овчинников проводил Алексея за ворота.
На облучке сидел полицай — угрюмого вида детина лет тридцати.
— Ну, удачи! Сергей, трогай!
«Ага, полицая Сергеем зовут», — отметил про себя Алексей.
Всю дорогу полицай молчал.
Алексей сидел в телеге, свесив ноги. Вот и вчерашний мост с полицаем-охранником. Алексей присмотрелся. Ему вдруг показалось, что в его фигуре было что-то знакомое. Да ведь это же Семен, который дезертировал с поста! Вот Иуда!
Алексей достал из кобуры пистолет и снял его с предохранителя.
Колёса телеги застучали о настил моста.
— Стой! — лениво сказал Семён, — он пока ещё не узнал Алексея. Немецкая форма здорово меняет человека. Но это — дело нескольких секунд. Вот Семен перевёл взгляд с полицая Сергея на немца, и подобострастное выражение его лица изменилось. Узнал, паскуда!
Семён рванул с плеча винтовку.
Алексей вскинул пистолет и выстрелил дезертиру в грудь. Семен схватился руками за рану и рухнул на настил моста.
— Ты какого чёрта стрелял? — обернулся Сергей.
— Это дезертир, он меня узнал.
— А, другое дело. Чего с телом делать будем?
— Быстро его в телегу.
Подхватив убитого за руки и за ноги, они забросили его в телегу. Алексей подобрал винтовку и бросил её рядом с телом. Похоже, трёхлинейка ещё та, со склада, с которой Семен в карауле стоял.
Оба настороженно огляделись по сторонам — не видел ли кто? Потом быстро сели в телегу и тронулись.
— Плохо с полицаем вышло, — проговорил Сергей.
— Собаке — собачья смерть! Заслужил!
— Я не о том. Полицай пропал — немцы настороже будут. Назад надо сегодня же. Завтра посты на дороге могут быть выставлены, а у меня в телеге раненый будет.
— Успеем.
Сергей стал погонять лошадь.
Через пару километров они остановились в лесу, сняли с телеги тело убитого, отнесли подальше и, бросив в яму, забросали ветками. А через час уже подъезжали к складу.
— Сергей, ты дорогу запомнил?
— Бывал я в этих краях, но что здесь склад находится, даже не подозревал.