И вот теперь выясняется, что именно из-за пристанища безногого карлика мы лишились нашей любимой дачки.
- Вот, - тыкал мне в нос кипой бумаг Макар Сергеевич, - тут все, смотри, почва в поселке...
Минут через двадцать до меня дошла суть дела. Не стану мучить вас подробностями, объясню вкратце. Оказывается, милая опушка с густой травой возле леса превращалась в болото. Новые хозяева осушили его, но дом поставили на "твердом" месте, поэтому здание оказалось почти вплотную придвинуто к нам. Огромное, трехэтажное, с бассейном, оно потребовало тяжелого фундамента, да еще бетонный забор, гараж на четыре машины, домик садовника... К несчастью, именно на границе наших участков обнаружился дефект почвы. Место оказалось не таким "твердым", как считали новые жильцы, и в один далеко не прекрасный момент получился перекос земли. Может быть, все бы и ограничилось легким наклоном нашей дачи, но длительные дожди сделали свое черное дело, и бревенчатое сооружение рухнуло.
- Это они виноваты, Ларионовы, их предупреждали, что дом надо ставить поодаль, нет, не послушались! И что вышло, мать их с музыкой, - злился Макар Сергеевич. - Вот сейчас он сюда явится...
- Кто? - я продолжала ничего не понимать.
- Да ты чем слушаешь, ухом или брюхом? - взвился генерал. - Хозяин идет, Ларионов Глеб Лукич. Ты ему должна судом пригрозить, поняла, дурында?!
В этот момент раздалось шуршание, я машинально выглянула в окно и увидела, как из большой лаково-черной иномарки легко вылезает стройный парень в джинсах и элегантной светлой рубашке. Тяжелый вздох вырвался из моей груди. Юноша явно из породы нуворишей. Дачу Редькина и дворец господина Ларионова разделяют метров триста, не больше, но парнишка предпочел проехать это расстояние в авто. Боюсь, будет трудно с ним договориться.
- Эй, - ткнул меня в бок Макар Сергеевич, - не вешай нос, храброго пуля боится, смелого штык не берет, язви их мать...
Дверь калитки распахнулась, в светлицу генерала влетел аромат дорогого одеколона, хороших сигарет и качественного коньяка.
- Добрый день, Макар Сергеевич.
- И вам того же, Глеб Лукич, присаживайтесь. Юноша подошел к столу, я глянула в его лицо и оторопела. Стройное спортивное тело венчала голова человека, много пожившего и повидавшего. Глебу Лукичу было лет шестьдесят, не меньше.
Глава 2
Следующие полчаса Макар Сергеевич, старательно пытаясь не употреблять крепкие выражения, растолковывал господину Ларионову, что случилось. Глеб Лукич слушал молча, изредка вздергивая брови. Потом, оглядев меня с головы до ног, вежливо осведомился:
- Вы разрешите? - Взял папку с бумагами и принялся их изучать.
Мы с генералом терпеливо ждали.
- Что ж, - сказал наконец Глеб Лукич, - дело совершенно ясное, более того...
- Имейте в виду, - налился свекольной краснотой генерал, - я не дам в обиду эту девочку, мы с ее отцом... Э, да что там... Она подаст в суд на вас, так и знайте! Наш поселок особенный, тут...
Ларионов улыбнулся и повернулся ко мне:
- А что, обязательно судиться?
Улыбка волшебным образом преобразила лицо мужика, стало понятно, что он обаятелен и, скорей всего, как и Редькин, опытный ловелас.
- Нет, - пробормотала я, - можно решить дело миром, только как?
- Да просто, - спокойно пожал плечами Ларионов. - Я построю вам новую дачу, раз старая рухнула по моей вине. Такую же, как была... Сколько у вас комнат?
- Пять: три внизу, две наверху и веранда.
- Без проблем, - сообщил Глеб Лукич и, вытащив из кармана крохотный мобильник, сказал:
- Олег, немедленно бери Константина и дуйте в Алябьеве.
Потом, положив аппарат на стол, Ларионов продолжил, взглянув на часы:
- К полудню прибудет архитектор, и начнем. Ошарашенная подобной оперативностью, я молчала, но Макар Сергеевич, приготовившийся к длительному скандалу, был крайне недоволен и решил хоть немного посвариться:
- Оно хорошо, конечно, что вы так реагируете, только где Лампа станет жить? Между прочим, у нее дети!
Глеб Лукич спокойно поинтересовался:
- Что, и впрямь негде?
Я растерянно кивнула. Дело в том, что в нашей квартире в Москве начался ремонт. Мы специально ждали лета, чтобы начать обустройство. Вообще, в нашей семье много народа. Во-первых, моя лучшая подруга Катя, ее сыновья Кирюша и Сережа, жена последнего Юля, Лизавета и я, Евлампия Романова. Каким образом мы все оказались вместе, рассказывать тут не стану, но поверьте, дружба соединила нас крепче, чем иных людей родство <История знакомства Кати и Лампы описана в романе "Маникюр для покойника", о появлении Лизы рассказывается в детективе "Гадюка в сиропе". Книги выпущены издательством "ЭКСМО-Пресс" в серии "Иронический детектив".>. Квартира наша, объединенная из двух, тихо ветшала, но мы старательно не замечали пятен на обоях и постоянно отлетающего кафеля. Но когда Кирюше на кровать рухнул увесистый кусок штукатурки, а на следующий день сломалась оконная рама в кухне, стало понятно, что откладывать ремонт более нельзя.
Мы с Катюшей рассчитали все замечательно. Сережка и Юля в июне уедут к приятелям в Крым, в июле им предстоят командировки, скорей всего, что и август пройдет в разъездах. Катюша, она у нас кандидат медицинских наук, хирург, отправилась на три летних месяца в клинику города Юм, штат Пенсильвания, это в Америке. Катерину часто зовут "на гастроли", а она не отказывается, желая побольше заработать. Я с Кирюшей, Лизаветой и животными выехала на дачу. На семейном совете мы решили, как "белые люди", нанять прораба, который стал руководить процессом ремонта, избавив хозяев от мучительных переговоров с рабочими. Все шло точно по плану... И вот теперь нам с животными просто некуда деваться, в квартире крушат стены и выламывают дверные проемы, а дача лежит в руинах.
- Совсем негде? - настаивал Глеб Лукич. Я рассказала ему о ремонте. Пару секунд Ларионов молча смотрел на меня, потом решительно хлопнул ладонью по столешнице.
- Собирайся.
- Куда?
- Поедешь ко мне в дом.
- Нет, это невозможно, - затрясла я головой.
- Почему?
- Мы совсем незнакомы...
- Ерунда.
- Но животные...
- Плевать, у самих собака...
- Нас очень много!
- В доме больше двадцати комнат, добрая половина которых пустует.
- Но...
- Послушай, - тихо сказал Глеб Лукич, - как тебя зовут?
- Лампа.
- Имей в виду, когда я говорю, остальные слушают и соглашаются, ясно? Быстро собирай детей, собак, кошек, кто там у тебя еще, рыбки?
- Нет, жаба Гертруда, - растерянно уточнила я.
- Жабу тоже не бросим, - рассмеялся Ларионов. - Двигайся, машина ждет.
- Спасибо, мы дойдем. Глеб Лукич вздохнул:
- Давай шевелись, пакуй шмотки - и в "мере".
- Наши вещи пропали, собирать нечего.
- Все?
- Да. То, что сейчас на нас, принадлежит Редькиным.
- Ладно, завтра съездишь в магазин и купишь все новое, за мой счет, естественно.
- Мы не нищие, спасибо... Сказав последнюю фразу, я примолкла: деньги-то тоже остались в доме.
- Лампа, - строго заявил Глеб Лукич, - немедленно в машину! Эй, как вас там, Лампины дети, шагом марш сюда.