Оно произошло 15 октября 1997 года. Его я в целях расследования учитывать не буду и сосредоточусь только на тех эпизодах, которые он довел до конца. Первый эпизод произошел в Гранд‑отеле рано утром 1 ноября 1997 года. – Над первым квадратиком Праудфут надписал: «Г.‑О.». – Второй имел место через две недели в частном доме на Хоув‑Парк‑роуд. – Над вторым квадратиком он надписал: «Х.‑П.‑Р.». – Третий – снова через две недели, рядом с Дворцовым пирсом. – Над третьим квадратиком он надписал: «Д. П.». – Четвертый эпизод имел место опять‑таки через две недели на автостоянке на Черчилл‑сквер. – Над четвертым квадратиком появились буквы «Ч.‑С.». – Возможно, пятое нападение он совершил утром на Рождество, еще через две недели, на Истерн‑Террас, хотя подтверждения у нас нет. – Над пятым квадратиком он надписал: «И.‑Т.» – и, развернувшись к Рою Грейсу, посмотрел на него в упор. – Нам известно, что все пять женщин незадолго до нападения покупали в разных обувных магазинах Брайтона дорогие туфли. Я считаю, что наш объект отлично ориентируется в брайтонских обувных магазинах. Может статься, он все же иногородний, но это маловероятно. Так называемые гастролеры, как правило, надолго не застревают на одном месте: совершают одно, максимум два преступления, а потом уезжают.
Грейс обратился к Майклу Форману, который занимался опросом соседей жертв:
– Майкл, ты побывал в обувных магазинах, где потерпевшие покупали себе туфли? Они оборудованы камерами?
– Сейчас просматривают записи, босс.
Джулиус Праудфут обвел пять черных квадратиков одним кругом.
– Добавлю, что все нападения Туфельщик совершал примерно в одном районе. Переходим к последним эпизодам.
Взяв красный фломастер, он начертил в нижней половине доски три квадратика, пометив их номерами от единицы до тройки.
– Первое нападение произошло в отеле «Метрополь», который, как вам известно, расположен рядом с «Грандом». – Над первым квадратиком он написал букву «М». – Второе нападение, приблизительно через неделю, произошло в частном доме на тихой жилой улице. На Дроуввэй. – Он надписал над вторым квадратиком букву «Д». – Третье нападение – хотя признаю, что здесь почерк несколько отличается, – произошло через два дня на Дворцовом пирсе… ну да, теперь его называют Брайтонским пирсом. – Над третьим квадратиком доктор Праудфут надписал буквы «Б. П.» и обернулся к членам следственной группы. – Дроуввэй находится совсем рядом с Хоув‑Парк‑роуд. Для того чтобы увидеть, насколько близко географически совершены нападения, не нужно быть нобелевским лауреатом.
Констебль Форман поднял руку:
– Доктор Праудфут, ваше мнение для нас очень ценно. Исходя из вашего богатого опыта, что вы можете нам сообщить о личности насильника?
Праудфут улыбнулся. Лесть он любил.
– Что ж. – Он картинно развел руками. – Детство у него почти наверняка было трудным. Вполне возможно, он вырос в неполной семье или в семье с суровыми религиозными традициями. Допускаю, что в детстве он подвергался сексуальным домогательствам со стороны одного или обоих родителей или близкого родственника. В прошлом, скорее всего, привлекался за совершение мелких преступлений. Обычно такие начинают с жестокого обращения с животными. Позже совершают мелкие кражи у одноклассников. Живет, скорее всего, один; в детстве у него было мало друзей или вообще не было.
Доктор Праудфут помолчал; прежде чем продолжить, откашлялся.
– В период полового созревания увлекся жестким порно. Возможно, тогда же начал совершать преступления на сексуальной почве: акты эксгибиционизма, непристойные нападения – в общем, вы понимаете.
Доктор Праудфут помолчал; прежде чем продолжить, откашлялся.
– В период полового созревания увлекся жестким порно. Возможно, тогда же начал совершать преступления на сексуальной почве: акты эксгибиционизма, непристойные нападения – в общем, вы понимаете. Часто пользуется услугами проституток. Скорее всего, предпочитает тех, кто практикует садомазо. Вполне возможно, он наркоман; скорее всего, кокаинист.
Криминалист‑психолог снова помолчал, давая аудитории переварить услышанное.
– Полагаю, он любит переодеваться в женскую одежду, что для меня является показателем как того, что он живет в мире фантазий, так и того, что он очень умен. Кроме того, у него извращенное чувство юмора, что может сыграть в деле решающую роль. Нельзя упускать из виду и выбор мест, где он совершал нападения – и в девяносто седьмом году, и сейчас. Важны и промежутки между эпизодами. На его ум указывает и то, что он осведомлен о достижениях современной криминалистики. Кроме того, он разбирается в методах работы полиции или имеет непосредственный опыт такой работы.
Руку подняла констебль Эмма Джейн Бутвуд:
– Если тот, кого мы сейчас ищем, и Туфельщик – одно лицо, почему он на целых двенадцать лет ушел в тень, а потом взялся за старое?
– Такое случается, и нередко. В Соединенных Штатах был сексуальный маньяк‑убийца, Деннис Рейдер. После женитьбы и рождения ребенка он на целых двенадцать лет прекратил нападения. Потом, правда, семейная жизнь ему наскучила и он уже собирался взяться за старое. К счастью, его успели вовремя арестовать. Возможно, тот, кого мы ищем, живет по такому же сценарию. Впрочем, возможно и другое: например, он на двенадцать лет уезжал в другой район страны или даже за границу и насиловал женщин там, а теперь вот вернулся на родину.
Когда оперативка закончилась, Грейс попросил криминалиста‑психолога на несколько минут зайти к нему в кабинет. Дверь он плотно закрыл. Когда он сел за стол, в окна ударили первые капли дождя.
– Не хотел спорить с вами при подчиненных, доктор Праудфут, – решительно заявил Грейс, – но меня очень заботит третье нападение, на аттракционе «Поезд‑призрак». Почерк‑то совершенно другой!
Праудфут кивнул, самодовольно улыбнувшись, как папаша, довольный успехами сынишки в арифметике:
– Скажите мне, суперинтендент, каковы, по‑вашему, главные отличия!
Грейса раздражал покровительственный тон психолога, но он старался не поддаваться.
– Во‑первых, – он загнул один палец, – в отличие от остальных жертв Мэнди Торп не купила свои туфли недавно. Она приобрела их несколько месяцев назад в Таиланде, куда летала в отпуск. Учтите, в число остальных жертв я включаю и Рейчел Райан, о судьбе которой мы по‑прежнему ничего не знаем. Все пять предыдущих жертв купили себе дорогие туфли за несколько дней или даже часов до нападения. Как и две нынешние жертвы, Никола Тейлор и Рокси Пирс. А вот с Мэнди Торп все по‑другому… – Грейс поднял второй палец. – Во‑вторых, что, по‑моему, тоже важно, в отличие от остальных туфли Мэнди Торп недорогие. На ней была подделка под «Джимми Чу».
– Простите, суперинтендент. Не хочу вас обидеть. Хотя я, разумеется, не слишком хорошо разбираюсь в дорогой женской обуви, но мне кажется, что подделки шьются с одной целью: чтобы со стороны их нельзя было отличить от подлинников.
Грейс покачал головой:
– Дело не в том, что их невозможно отличить. Тот, кого мы ищем, находит своих жертв в обувных магазинах. В‑третьих, и самое важное, он не заставил Мэнди Торп ублажать себя с помощью туфель. Он ведь именно от этого получает удовольствие, испытывая власть над своими жертвами!
Праудфут пожал плечами; непонятно было, согласен он с Грейсом или нет.
– Молодая женщина была без сознания, поэтому мы точно не знаем, что он с ней сделал.