Она пытается отдышаться, допивает залпом остатки моего мартини, а затем, вся красная и запыхавшаяся от смеха, спрашивает:
— Виктор, и что я тебе должна на это ответить?
— Ты сбросила на меня бомбу
, зайка, — мурлыкаю я, не сводя с нее глаз.
Пытаясь скрыть изумление, она переспрашивает:
— Что я сделала?
— Ты сбросила на меня бомбу, — повторяю я. — Ну, типа, очаровала меня.
— И когда это произошло?
— Когда мы впервые увидели друг друга.
— И?
— И теперь это случилось вновь.
— Ну что ж, ты с этим справишься, — говорит она. — Справился же тогда.
— И тем не менее у тебя возникли кое-какие мысли по этому поводу, — говорю я, по-прежнему гипнотизируя ее взглядом.
— Да, возникли, — улыбнувшись, отвечает она.
— И какие же, Джейми?
Немного помолчав и посмотрев мне в глаза, она отвечает:
— Я думаю, что ты — потенциально интересный субъект, с которым я не отказалась бы вновь поддерживать знакомство.
— Ты всегда была для меня одной из пятидесяти самых желанных женщин в мире.
— Ну так что, будем дружить снова, Виктор? — интересуется она, опустив веки, а затем вновь резко подняв их.
Внезапно то, как она сказала эти слова и выражение на ее лице — стопроцентно сексуальное — приводят меня в волнение, и мое лицо начинает гореть. Я пытаюсь выдавить из себя какой-нибудь ответ, но мне удается промямлить только: «Э-э-э, гм-м, я не знаю», после чего снова смущенно уставиться в стол.
— Да не пугайся ты так, — говорит Джейми. — Я же не сказала «давай трахаться». Я просто сказала, почему бы нам снова… не стать друзьями.
— Зайка, меня уже больше ничто не пугает.
— Вот и отлично, — говорит она после некоторой паузы, изучая меня. — Это просто замечательно, Виктор.
После того как со стола убрали тарелки и мы съели один десерт на двоих, Джейми спросила:
— О чем ты сейчас думаешь?
После долгой паузы, во время которой я обдумываю, каким путем лучше пойти, я говорю:
— Я думаю: «Принимает ли она до сих пор наркотики?»
— И? — поддразнивает она.
— И «может, у нее даже есть что-нибудь при себе?»
Улыбаясь и подыгрывая мне, Джейми отвечает:
— Нет. — Небольшая пауза. — Но я знаю, где их можно достать.
Я подзываю официанта и прошу его выписать счет. После того как тот его приносит, до Джейми кое-что доходит:
— Слушай, так ты и в самом деле платишь за ужин? Невероятно!
— Послушай, зайка, я на подъеме, — объясняю я. — Мне платят. Я в полном порядке.
Наблюдая за тем, как я отсчитываю требуемую сумму и добавляю к ней жирные чаевые, Джейми бормочет себе под нос:
— Может быть, все в мире действительно начинает меняться.
Когда мы с Джейми присаживаемся на маленький светло-зеленый диванчик, стоящий под массивной стальной лестницей, начинает играть мелодичный трип-хоп, а повсюду кругом белые цветы, циферблат огромных электронных часов мерцает во тьме, отбрасывая огромные тени на потолок, а мы нюхаем очень качественный кокаин, которым Джейми разжилась без особых проблем, а еще она украла блендер с одной из кухонь, так что мы наслаждаемся ярко-оранжевым пуншем с мякотью фруктов на основе текилы, и где-то мимоходом Джейми успела переодеться в черный костюм Jil Sander, и папарацци низкого полета пытаются сфотографировать нас, но Джейми очень устала, и я тоже устал и возбужден настолько, что уже не могу позировать, поэтому я отгоняю их, выкрикивая: «Эй, каждый имеет право посидеть хоть немного в одиночестве. Господи, мы — такие же люди, как вы!», и тогда папарацци перекидываются на кого-то другого, случайно прошедшего мимо, и я смотрю, с легким разочарованием, как они нас покидают. Мы снимаем темные очки, кладем их в карманы. Мы даем друг другу прикурить.
— Спасибо, Виктор, — говорит Джейми, выдыхая дым. — Тебе совершенно необязательно быть таким, э-э-э, твердым, но мне приятно, что ты пытаешься… защитить меня.
— Слушай, тут все стали такие тощие и красивые, зайка, — тараторю я, чувствуя, как кокаин проникает во все мои поры. — И зубы у всех стали, типа,
— Я подвигаюсь к ней еще ближе, так что наши бедра соприкасаются.
— Да, я такая. — Она закуривает сигарету и улыбается. — Маленькая дрянь.
— Что у нас там случилось в Кэмдене, зайка? — спрашиваю я. — Не могу вспомнить, хоть убей.
— Ну, во-первых, все началось с того, что мы выяснили, что ты — полный идиот, — сообщает она небрежно, выпуская струю дыма.