— Дела? — спросила она. — Какого дела?
— Речь идет о финансируемом правительством исследовательском проекте, вы в нем когда-то участвовали, — ответил Винс, повторив фразу, с которой, как его проинструктировали, он должен был начать разговор.
Она внимательно изучила предъявленное им служебное удостоверение с фотографией.
Винсу было на это наплевать. Фальшивое удостоверение он получил от тех же самых людей, которые наняли его десять месяцев назад, когда у него было задание в Сан-Франциско, и с тех пор он показывал его трижды и ни разу не прокололся.
Хотя он знал: удостоверение не вызовет у нее подозрений, но не был уверен, что сам выдержит проверку. На нем был темно-синий костюм, белая сорочка, синий галстук и начищенные башмаки — обычное одеяние агента ФБР. Его габариты и бесстрастное выражение лица тоже соответствовали роли, которую ему было поручено сыграть. Однако убийство доктора Вэтерби и предстоящие в течение ближайших нескольких минут еще два убийства настолько возбуждали Винса, переполняли каким-то маниакальным ликованием, что он едва скрывал свои эмоции. Смех буквально душил его, а все попытки сдержаться с каждой минутой становились все безуспешнее. Еще когда Винс сидел за рулем неприметного зеленого «Форда», угнанного им минут сорок назад для выполнения этого задания, его начало сильно трясти, но не оттого, что он нервничал, а от чувства переполнявшего его предвкушения почти сексуального свойства. Ему даже пришлось остановиться у обочины и посидеть минут десять, чтобы отдышаться и успокоиться. Элизабет Ярбек подняла взгляд от фальшивого удостоверения на Винса, встретилась с ним глазами и нахмурилась.
Он рискнул улыбнуться, хотя осознавал опасность того, что может непроизвольно расхохотаться и таким образом выдать себя. У него была мальчишеская улыбка, которая не соответствовала его внушительной внешности и могла оказывать обезоруживающее действие на собеседника.
После минутного колебания доктор Ярбек улыбнулась в ответ. С удовлетворенным видом она вернула ему документы и пригласила войти.
Мне нужно поговорить с вашим супругом тоже, — напомнил ей Винс, пока женщина закрывала входную дверь.
— Он в гостиной, мистер Паркер. Сюда, пожалуйста.
Гостиная была большая и светлая. Светло-кремовые стены и ковер. Светло-зеленые диваны. Через огромные, во всю стену, окна, затемненные снаружи зелеными матерчатыми козырьками, были видны тщательно ухоженные участки и дома на холмах внизу.
Джонатан Ярбек засовывал пригоршни щепок между поленьев, которые он заложил в кирпичный камин, готовясь развести огонь. Он встал, отряхнул ладони, и его жена представила ему Винса:
— Джон Паркер из ФБР.
— ФБР? — переспросил Ярбек, недоуменно вскинув брови.
— Мистер Ярбек, — сказал Винс, — если в доме находятся остальные члены вашей семьи, я бы хотел, чтобы они тоже присутствовали при нашем разговоре.
Ярбек отрицательно покачал головой.
— Дома только Лиз и я. Ребята сейчас в колледже. А в чем дело?
Винс выхватил пистолет с глушителем из внутреннего кармана пиджака и выстрелил Джонатану Ярбеку в грудь. Адвоката отбросило назад к каминной полке, где он на мгновение замер, как пришпиленный, а затем упал на лежавшие на полу латунные принадлежности для камина.
«Ссссснап».
От удивления и ужаса Элизабет Ярбек остолбенела. Винс быстро подскочил к ней, схватил левую руку и сильно вывернул ее за спину. Когда женщина вскрикнула от боли, он приставил ей пистолет к виску и сказал:
— Если не будешь молчать, мозги вышибу.
Винс провел ее через комнату к телу мужа. Джонатан Ярбек лежал лицом вниз на совке для угля и кочерге с латунной ручкой. Он был мертв. Но Винс не хотел рисковать и выстрелил еще два раза с близкого расстояния ему в затылок.
Он был мертв. Но Винс не хотел рисковать и выстрелил еще два раза с близкого расстояния ему в затылок.
Лиз Ярбек испустила странный мяукающий звук и разразилась рыданиями.
Винс был почти уверен, что даже ближайшие соседи не могут рассмотреть происходившего в гостиной из-за большого расстояния между домами и дымчатых стекол на окнах, но на всякий случай решил разделаться с женщиной в более укромном месте.
Он повел ее в глубь дома через холл, пока, наконец, они не подошли к двери спальни. Там Винс сильно толкнул Элизабет, и она упала на пол.
— Лежи смирно, — сказал он.
Винс включил прикроватные лампы, затем подошел к раздвижным стеклянным дверям, выходящим на открытую террасу, и задернул шторы.
В тот момент, когда он повернулся к Элизабет спиной, она вскочила на ноги и побежала к двери в холл.
Винс догнал ее, ударил о стену, затем кулаком в живот и швырнул на пол. Приподняв голову женщины за волосы, он заставил ее посмотреть ему в глаза.
— Послушайте, леди. Я не собираюсь застрелить вас. Я пришел сюда, чтобы убить вашего мужа. Только его одного. Но, если вы попытаетесь удрать, я буду вынужден сделать с вами то же самое, понятно?
Это, конечно, было неправдой. Ему поручили убить именно ее, а мужа пришлось убить только потому, что он оказался дома. Однако Винс не соврал, сказав, что не застрелит Элизабет. Он просто хотел, чтобы она не сопротивлялась и не пыталась бежать, пока он не свяжет ее и не разделается с ней в более спокойной обстановке.
Двух человек Винс застрелил, и это было приятно, но теперь он хотел продлить удовольствие, убить ее помедленнее. Иногда убийство можно смаковать, как хорошую еду или вино, или красивый закат.
Задыхаясь и рыдая, Элизабет спросила:
— Кто вы?
— Тебя не касается.
— Что вы хотите?
— Заткнись и не дергайся, останешься живой.
Она стала торопливо бормотать молитву, произнося слова слитно и иногда прерывая их короткими вздохами отчаяния.
Убедившись, что шторы плотно задернуты, Винс вырвал телефон из розетки и швырнул его через всю комнату.
Схватив женщину за руку, он заставил ее встать и потащил за собой в ванную комнату. Затем стал выдвигать ящики, пока не нашел то, что искал, — аптечку. Ему нужен был пластырь.
Притащив Элизабет обратно в спальню, Винс заставил ее лечь на спину на кровать и с помощью пластыря связал ей щиколотки и запястья. Открыв ящики комода, он достал оттуда кружевные трусики, скомкал их и засунул ей в рот в виде кляпа и сверху заклеил пластырем.
Женщину била сильная дрожь, и глаза ее часто моргали от разъедавших их слез и пота.
Винс вышел из спальни в гостиную и опустился на колени рядом с трупом Джонатана Ярбека. Он перевернул тело лицом вверх. Одна из пуль, которая вошла в затылок Ярбека, пробила ему спереди горло прямо под подбородком. Его открытый рот был полон крови. Один глаз закатился, и виден был только белок.
Винс посмотрел мертвецу в целый глаз.
— Спасибо, — сказал он искренне и почтительно. — Благодарю вас, мистер Ярбек.
Затем он закрыл мертвецу веки и поцеловал их.
— Спасибо за то, что вы мне дали.
После этого Винс прошел в гараж, где, порывшись в шкафах, нашел некоторые инструменты. Он выбрал молоток с удобной рукояткой в резиновой облицовке и головкой из полированной стали.
Когда Винс вернулся в тихую спальню и положил молоток рядом со связанной женщиной, глаза ее смешно округлились.
Она начала ерзать и ворочаться, стараясь освободить руки из липких пут, но тщетно.
Винс стал снимать с себя одежду.
Видя, что Элизабет смотрит на него с таким же ужасом, с каким она смотрела на молоток, он сказал:
— Пожалуйста, не беспокойтесь, доктор Ярбек. Я не собираюсь насиловать вас.
Винс повесил пиджак и рубашку на спинку стула.