До Кейт дошло, что он сумел объяснить ее затруднения с визой не более чем в десяти словах.
– Именно так, Джим… Мозги у тебя еще мхом не заросли со времен велосипедных дозоров. Она одна из немногих американок, что я повидал здесь за полтора года, и она хочет усыновить действительно приютского ребенка, очень больного… Больной, но совершенно не заразный… а этот хрен из отдела виз вставляет палки в колеса. Да… Согласен, вопрос жизни и смерти.
Кейт почувствовала, как ее обдало холодом, когда она услышала это из чужих уст. Джошуа. Умер. Она вспомнила крошечные пальчики, доверчивые глаза; подумала о бесчисленных безымянных могилках, что ей пришлось видеть возле детских домов и больниц в Бухаресте и других местах.
– Хорошо, Джимми… тебе того же, старик… Кев, думаю, пока в Хьюстоне… А Дейл работает над очередной книжкой в Грэнт-Титонз или еще где-нибудь… Нет-нет, у Лоренса это уже третья свадьба, он приглашал меня. У них был какой-то знаменитый гонщик, который подрабатывает в качестве дзен-гуру, он-то и провел церемонию… И тебе, амиго. Еще позвоню.
О'Рурк вышел из кабинки и коснулся ее колена жестом отца, успокаивающего плачущего ребенка. Кейт подавила распиравшую ее злость. Она стала вспоминать знакомых гематологов, администраторов из ЦКЗ, репортеров, газетчиков, медицинских обозревателей. Среди них наверняка найдется кто-нибудь с большим весом, чем джорджтаунский приятель О'Рурка. Кто-нибудь окажет давление на Госдепартамент. За три дня?
– Я провожу вас до больницы, – сказал священник.
– Хорошо, – согласилась Кейт. Прежде чем они вышли из здания посольства, она сжала его локоть под черным рукавом пальто. – Спасибо, мистер О'Рурк. Спасибо за попытку помочь.
– Ради Бога, миссис Нойман.
Они были уже в дверях, когда сверху слетел по ступенькам мистер Кроули. Он так спешил, что почти скользил по мраморному полу. Волосы его растрепались, галстук съехал набок, на раскрасневшемся лице выделялось бледное пятно вокруг рта, а в глазах было такое выражение, что Кейт подумала, уж не полное ли и окончательное крушение карьеры только что привиделось этому чиновнику с ускользающей фамилией.
– Миссис… м-м-м… доктор Нойман! – воскликнул он с явным облегчением в голосе. – Я рад, что мне удалось перехватить вас. Произошло недоразумение… Боюсь, я сам допустил ошибку.
Он протянул ей ворох бумаг.
– Мы устроим так, что заявление на визу будет рассмотрено до завтрашнего утра. Эта временная виза должна удовлетворить румынские власти, если у них возникнут какие-нибудь вопросы…
Уже позже, по дороге в больницу, Кейт спросила О'Рурка:
– Кстати, а что вы делали в посольстве?
– Приходил по делам.
– Что-нибудь насчет сомнительных усыновлений? Он пожал плечами. У Кейт вдруг совершенно некстати мелькнула мысль, что он выглядит очень опрятным, симпатичным мужчиной, настоящим ирландцем в своем черном наряде с белым воротничком.
– Иногда, – сказал священник, – я не только препятствую, но и содействую.
– Вы очень помогли мне. Возможно даже, что вы дали Джошуа последний шанс выжить.
Кейт помолчала, глядя на поток машин, проносящихся по бульвару Бэлческу.
– А как фамилия вашего друга Джима? Отец О'Рурк потер подбородок.
– Извольте. Харлен.
– Сенатор Харлен? Сенатор Джеймс Харлен, возглавляющий Комитет по иностранным делам?… Которого госсекретарь Бейкер хотел взять заместителем, хоть он и из другой партии? Тот, которого Дукакис чуть не назначил кандидатом в вице-президенты вместо Ллойда Бентсена в 88-м году?
Священник улыбнулся.
– Джимми оказался прав, когда решил, что это будет не лучшим ходом.
Я же хотел, чтобы он баллотировался, что показывает лишь мою наивность. Но он собирается дождаться 96-го года и выйти на выборы… не в роли вице-президента. Из демократов только он да Куомо обладают всеми необходимыми для президента качествами… а у Джимми, мне кажется, для этого хватит и энергии, и новых идей.
– И вы с ним друзья, – сказала Кейт, лишь потом сообразив, насколько глупо это прозвучало.
– Были друзьями. Давным-давно.
О'Рурк смотрел в сторону Национального бюро по туризму на противоположной стороне бульвара, но взгляд у него был отсутствующий.
– Если бы я верила в чудеса, то сказала бы, что они постоянно происходят со мной в последнее время, – призналась Кейт.
При этих словах ее охватило странное чувство. «Это правда. Это не сон. У меня будет ребенок». Она испытывала то же ощущение, что и в юности, когда, преодолевая страх, стояла на краю пятнадцатифутового трамплина в Кенморском муниципальном бассейне: и прыгнуть боязно, и отступать гордость не позволяет.
– Единственным чудом кажется то, что румынский чиновник из министерства оказывает услугу без взятки, – сказал О'Рурк.
Заметив, что она дрожит, он хотел было взять ее за руку, но передумал. Кейт почувствовала на себе его внимательный взгляд.
– Знаете, миссис Нойман, если мальчику суждено выжить, то чудеса придется делать вам.
– Знаю, – ответила она.
Затем, поняв, что, кажется, не произнесла этого вслух, повторила громко и отчетливо:
– Я знаю.
Глава 12
Кейт и Джошуа должны были вылететь в Соединенные Штаты в понедельник двадцатого мая, но еще накануне вечером, в воскресенье, она не сомневалась, что их не выпустят из страны.
ЮНИСЕФ, который совместно с Международным фондом помощи ЦКЗ патронировал ее шестинедельную поездку в Румынию, заранее прислал ей билет на рейс «Пан-Америкэн», а поскольку в аэропорту Отопени не принимали телефонных подтверждений заказов, Кейт чуть ли не каждый час звонила в Национальное бюро по туризму, чтобы убедиться в его правильности. Мало того, она заставила Лучана два раза съездить в аэропорт в субботу и три – в воскресенье и удостовериться, что рейс не отменен, а ее место забронировано. Хотя Джошуа отдельный билет был не нужен, она попросила Лучана проверить и это.
Мистер Станку – низенький, краснощекий, жизнерадостный человек, представляющий собой полную противоположность стереотипу восточноевропейского бюрократа и ничем не напоминавший других увиденных Кейт румынских чиновников, – подтвердил, что выездная виза Джошуа оформлена правильно и имеет законную силу. На формальном требовании насчет получения согласия одного из родителей никто не настаивал. С румынской стороны процедура усыновления оказалась на удивление простой.
Американское посольство действовало медленнее, но в субботу днем мистер Кроули уже оформил выездную визу для Джошуа. Лучан приносил в больницу фотоаппарат, чтобы снять ребенка, но оказалось, что фотография не нужна. В США все формальности будут завершены в Центре по усыновлению в Скалистых горах со штаб-квартирой в Денвере, и у Кейт вряд ли возникнут проблемы, когда она окажется на месте.
Поначалу главный администратор Первой окружной больницы господин Попеску был не очень-то доволен тем, что эта вспыльчивая американка забирает одного из его подопечных, причем ничего не заплатив ему за такую возможность, но звонки из Министерства здравоохранения и заверения румынских педиатров в том, что у ребенка почти нет шансов выжить, а его дальнейшее содержание – лишь дополнительные расходы для больницы, успокоили его до такой степени, что в последний день работы Кейт он только глуповато ей улыбался.
Все бумаги были наконец оформлены. «Пан-Америкэн» получила уведомление, что в США перевозится очень больной ребенок, и приготовила во Франкфурте дополнительное медицинское оборудование.