— Я этого меньше всего хочу, но самое ужасное, что может произойти, — это если вы останетесь. Ужасное для меня. Думаете, я смогу заснуть, зная, что вы в доме? Что вы где-то совсем близко, а я… — Она замолчала. — Нет.
— Я останусь, — произнес он без какого-либо выражения. — Я вас не побеспокою. Вы примете ванну, ляжете спать и забудете, что я здесь. Но я не собираюсь оставлять вас одну.
Он слишком силен для нее, слишком силен. Но потом, сдавшись, она подумала: «Почему нет? Почему бы не сделать так, как намекала Шамар? Почему бы и нет, хотя бы один раз узнать, что такое настоящая женщина?»
Если он останется, она не будет спать одна.
Телефон зазвонил раньше, чем она успела это сказать. Тихий звонок умолк, когда Эрл нажал на кнопку. На экране показалось лицо Хамейна.
— Виручия, — сказал врач. — Я оповещаю всех. Чорзел умер.
Глава 4
Ничего не изменилось. По дороге во дворец Монтарг чувствовал, что его провели. Владыка так долго был у власти, что казалось невероятным, что теперь не изменится сам порядок вещей. Однако утренняя жизнь в городе кипела как обычно, и имущие, и неимущие не обратили особого внимания на события предыдущей ночи. С величием покончено. Правитель мира умер, и никому до этого нет дела.
Но ему было дело, и Виручии тоже, хотя, конечно, у них есть на это причины.
Он поднялся на последнюю ступеньку лестницы и прошел по коридору, а затем на лифте поднялся на верхние этажи здания. Чорзел жил там; он любил стоять у окна и следить за жизнью внизу. Целая часть здания была оформлена с варварской роскошью, яркие тона, орнамент, воскрешающий символы древности. Мечи, щиты и шлемы, расставленные вдоль стен, — ребяческие проявления его любви к арене.
Перед ним выросла красная тень.
— Милорд?
Всегда настороже, один из прислужников кибера — юный охранник, посвятивший себя благополучию своего хозяина и организации, к которой он принадлежал.
— Я Монтарг. Сарет ждет меня.
— Одну минуту, милорд. — Тень удалилась и бесшумно вернулась. — Вы можете войти, милорд.
Кибер занимал несколько комнат, оформленных со спартанской простотой, вмещающих лишь самое необходимое для жизни, для предметов роскоши место не было даже предусмотрено. Вошедшего Монтарга хозяин приветствовал, стоя у своего стола, живое пламя в красном одеянии, на груди его блестела печать Кибклана. В комнате было жарко, несмотря на кондиционеры, и Сарет откинул капюшон своей мантии. В свете, струившемся из окон, бритый череп придавал ему сходство с мертвецом.
— Милорд. — Он застыл в поклоне.
— Поздравляю, кибер, твое предсказание сбылось на все сто процентов. Владыка мертв.
— Такое предсказание нетрудно сделать, милорд.
— Верно, все люди умирают, но ты точно предсказал час его кончины.
— Всего лишь простая экстраполяция, милорд. — Голос кибера представлял собой ровную модуляцию, лишенную какого-либо раздражения. — Я знал его физическое состояние и располагал информацией от приборов, поддерживающих его жизнь. Предсказать его смерть мог бы любой мой слуга с точно такой же точностью. Полагаю, предсказание было полезным?
— Оно помогло выиграть время, кибер. Я хочу поблагодарить тебя за это.
— А дальше что, милорд?
— Хамейн подозрителен. Он настаивает на проведении расследования причин смерти Владыки. Что они найдут?
— С вероятностью шестьдесят восемь целых семь десятых процента он обнаружит следы убийства. Но на него повлияет его собственная неспособность нести ответственность за неожиданный приступ и стремление избежать порицания.
Его свидетельство будет недостаточным, чтобы убедить остальных.
Монтарг с облегчением кивнул:
— Я не сомневаюсь, что стану наследником. Вопрос в том, желаете ли вы служить мне, как служили Чорзелу?
— Я служу Кибклану, милорд. Если вы желаете нанять его на свою службу, это будет, без сомнения, улажено. Будете ли вы придерживаться той же политики?
— Не знаю. Я должен подумать. Некоторые идеи Чорзела были хороши, но я не уверен, что он всегда действовал с наибольшей возможной эффективностью. — Тон Монтарга стал немного резче. — Я настаиваю на том, что в этом можно упрекнуть тебя, кибер. Он слишком сильно рассчитывал на твои услуги. Мужчина должен сам принимать решения.
— Я даю советы, милорд, ничего более. Я не сужу, не приговариваю и не принимаю ничьей стороны. Мой долг — предлагать логические выводы из любого предполагаемого образа действий, помогать вам найти решение на основе вычисленных мною результатов любой последовательности событий.
Взять пригоршню фактов, и исходя из них, экстраполировать еще сотню других. Из того, что есть, предсказать, что неизбежно должно произойти. Живая машина с компьютером вместо мозгов.
— Власть, — медленно произнес Монтарг. — Чорзел хотел власти. Но он владел целым миром, о какой еще власти может мечтать человек?
— Что такое власть, милорд? Богатство? На деньги можно купить только доступные вещи. Сила? Всегда есть опасность, что может появиться большая сила и разбить вашу. Влияние? Это определяется сменой обстоятельств. Истинная власть основана на одном — на способности заставить других делать то, что вы диктуете. Стоит этого достигнуть, как все остальное последует само. Однако цивилизованные люди часто бывают лояльными в настоящем смысле этого слова. Его ум многообразен, его энергию трудно направить в нужное русло, он склонен попадать в сети противоположных идеалов. Покойный Владыка знал это.
Монтарг тоже хорошо знал это. Он припомнил длиннейшие рассуждения, теории, пустые рассказы Чорзела о других цивилизациях — о том, как тысячи людей умирали по приказу своего правителя, как хоронили старых вождей вместе с сотней молодых воинов, добровольно пожелавших расстаться с жизнью, чтобы не расставаться со своим предводителем. Подобная преданность теперь большая редкость.
— Он хотел быть королем в самом истинном смысле слова, — сказал Монтарг. — Сидеть на своем троне и знать, что весь мир лежит у твоих ног.
— А вы, милорд?
Искушение было непреодолимым — сидеть в высокой ложе над ареной в королевском кресле и обладать верховным владычеством. Он вспомнил рев толпы и представил, как они закричат не при виде убийства, но из-за одного его присутствия. Владеть миром, населенным не арендаторами и неимущими, а рабами.
Он моргнул, почувствовав пристальный взгляд кибера, понимающего, по какому пути блуждало его воображение. Тем не менее, искушение не пропало.
— Мы должны обсудить это, как только я буду объявлен наследником. Каков ваш прогноз на этот счет?
— Вероятность того, что Совет признает ваши права, равна восьмидесяти девяти процентам.
— Должна быть сто.
— Это был бы несомненный факт, милорд, а ничто не может быть достоверным. Всегда имеется возможность появления неизвестного фактора, и во всяком прогнозе это следует допускать. И я должен предупредить вас, что мой прогноз основан на моем нынешнем знании положения дел. Если вам известно что-то, что могло бы повлиять на него, с вашей стороны было бы мудро держать меня в курсе дела.
Монтарг взглянул на аккуратную стопку бумаг на столе, кучу отчетов и связанных с ними данных, многие из которых были мелочами, но для кибера малейший клочок бумаги имел значение.
— Ваши источники информации, по-видимому, вполне компетентны, — сухо сказал он.