И это не вопрос. Он в этом просто уверен.
Она кивает и, почти улыбаясь, глядит вверх на скалы. ‑ Иногда я украдкой занималась этим. Возле нашего дома было подходящее место.
‑ Общество разрешало тебе заниматься восхождениями? ‑ переспрашивает Хантер.
Она смотрит на него с чувством оскорбленного достоинства. ‑ Нет, они не разрешали . Я нашла способ заниматься этим без их ведома.
‑ Мы с тобой будем помогать взбираться остальным, ‑ предлагает Хантер. ‑ Тогда дело пойдет быстрее. Ты справишься?
Инди смеется в ответ.
‑ Будь осторожна, ‑ предупреждает Хантер. ‑ Здесь совсем другой камень.
‑ Я знаю, ‑ отвечает она.
‑ А ты сможешь взбираться один? ‑ спрашивает меня Хантер.
Я киваю. Я не говорю ему, что именно так и предпочитаю делать обычно. Если сорвусь, то, по крайней мере, никого не утяну за собой. ‑ Я присмотрю за тобой сначала.
Инди оглядывается на Кассию и Элая. ‑ Кто из вас пойдет со мной? ‑ Элай, ‑ говорит Кассия. ‑ Выбор за тобой.
‑ Кай, ‑ тут же дает ответ Элай.
‑ Нет, ‑ говорит ему Хантер. ‑ Кай не имеет такого опыта восхождений, как мы.
Элай открывает рот, чтобы запротестовать, но я качаю головой. Он внимательно смотрит на меня, а потом отходит и становится рядом с Инди. Кажется, я замечаю слабую довольную улыбку на лице Инди, прежде чем она отворачивается к скалам.
Я наблюдаю, как Кассия пристегивается, готовясь идти за Хантером. Потом проверяю Элая, насколько хорошо он пристегнулся. Когда поднимаю взгляд кверху, Хантер уже готов начать. Кассия крепко стискивает зубы.
Я совсем не волнуюсь за подъем. Хантер – лучший скалолаз. Ему нужно, чтобы Кассия осталась невредимой и помогла ему в пещере. Я поверил Хантеру, когда он сказал, что ему необходимо знать, почему Общество поступает именно так, а не иначе. Он, по‑прежнему, думает, что знание причины как‑то поможет. Но он пока еще не знает, что эта причина не будет достаточно удовлетворительной для него.
Едва перевалившись через край Каньона, мы бежим. Я держу Элая за одну руку и Кассию за другую, мы мчимся, дыша поверхностно и быстро, и наши ноги почти летят над каменистой поверхностью.
Мы выставлены на обозрение и обнажены на этой скале под открытым небом на несколько долгих секунд.
И они кажутся недостаточно долгими. Я чувствую, что могу убегать отсюда вечно.
Посмотри!хочется выкрикнуть. Я все еще жив. Все еще здесь. Не смотря на то, что твоя статистика и твои чиновники желали иного.
Ноги быстры.
Легкие полны кислорода.
Держусь за тех людей, которых люблю.
Люблю.
Самая безрассудная вещь из всех.
Как только мы приближаемся к краю, то расцепляем руки. Они понадобятся нам для веревок.
Второй каньон это настоящая расселина – крохотная и узкая – меньше, чем ущелье фермеров. После того, как мы все достигли подножья утеса, Кассия указывает на длинную гладкую поверхность. Она выглядит, как песчаник, но в ней есть что‑то странное. ‑ Вот то место, где, как мы думали, есть вход, ‑ произносит она. Ее губы сжимаются. ‑ Тело того парня там, под кустами.
Чувство свободы, которое я ощущал до этого, исчезло. Осознание того, что Общество нависает над этим ущельем, подобно разорванным бегущим облакам, оставшимся после грозы.
Другие тоже замечают это. Лицо Хантера помрачнело, и я понимаю, как ему больно, ведь Общество захватило то место, которое он считал своим.
Хантер подводит нас к маленькой пещере в том месте, где стены ущелья образуют своеобразные складки. Мы впятером, наклонившись, едва помещаемся внутри нее. Задняя стена пещеры оканчивается грудой камней. ‑ Вот здесь мы проделали лазейку внутрь, ‑ поясняет Хантер.
‑ И Общество до сих пор не обнаружило ее? ‑ Инди выглядит скептически.
‑ Они даже не знают, как нужно искать, ‑ говорит Хантер. Он приподнимает один из валунов. ‑ Позади этих камней есть расщелина.
‑ Позади этих камней есть расщелина. И, как только мы проникнем внутрь и пройдем через нее, то доберемся до угла Каверны.
‑ И как же мы это сделаем? ‑ интересуется Элай.
‑ Сдвигайте землю, ‑ отвечает Хантер. – И задерживайте дыхание в особо узких местах. ‑ Он тянется к одному из валунов. ‑ Когда закончим, я пойду первым, – бросает он через плечо. ‑ Затем Кассия. На поворотах будем перекликаться. Двигаемся не спеша. Будут места, где придется ложиться на спину и передвигаться, отталкиваясь ногами. Если застрянете, зовите на помощь. Держитесь рядом, чтобы услышать меня. Я помогу, если будут какие‑то затруднения. В конце пути будет очень тесно.
Я на мгновение колеблюсь, думая, вдруг это ловушка. Могло ли это подстроить Общество? Или Инди? Я ей не доверяю. Наблюдаю, как она помогает Хантеру с камнями, в пылу работы ее длинные растрепанные волосы развеваются вокруг головы. Чего она хочет? И что прячет?
Я кидаю взгляд на Кассию. Она на новом месте, где все не так, как ей было привычно. Она видела людей, которые умерли при ужасных обстоятельствах, она страдала от голода, терялась и шла через пустыню, пытаясь отыскать меня. Пережила все то, чего девочка из Общества никогда не должна была испытать. Ее глаза загораются, когда она смотрит на меня, и это вызывает у меня улыбку. Задерживайте дыхание?как будто говорит она. Сдвигайте землю?Так мы постоянно занимаемся этим.
Глава 32
Кассия
Расселина настолько узкая, что Хантер с трудом заползает в нее. Он исчезает внутри, даже не оглядываясь. Я следующая.
Я бросаю взгляд на Элая, его глаза широко распахнуты. ‑ Может быть, тебе стоит подождать нас здесь, ‑ предлагаю я.
Элай кивает. ‑ Я ничего не имею против пещеры, ‑ говорит он. ‑ Но это туннель .
Я не заостряю внимание на том, что он самый маленький среди нас, и застрять ему будет сложнее всего, так как понимаю, что он имеет в виду. Это неправильно, это противоречит здравому смыслу, ползти подобно червякам вглубь земли. ‑ Все в порядке, ‑ говорю я. ‑ Тебе не нужно идти. ‑ Я приобнимаю его одной рукой и сжимаю за плечи. ‑ Не думаю, что это отнимет у нас много времени.
И снова Элай кивает. Он уже выглядит получше, не таким бледным. ‑ Мы вернемся, ‑ повторяю я. ‑ Явернусь.
Элай заставляет меня думать о Брэме, и о том, как я покинула его.
Со мной все отлично до тех пор, пока я не начинаю думать так много, пока не начинаю вычислять, сколько тонн скалы находится надо мной. Я даже представления не имею о том, сколько весит один кубический фут песчаника, но общий его вес, должно быть, просто огромен. А количество воздуха по отношению к камню, наверно, очень невелико. Не потому ли Хантер посоветовал нам беречь дыхание? Он знал, что воздуха здесь недостаточно? Что я могу выдохнуть, и в следующий раз уже нечего будет вдохнуть?
Не могу сдвинуться с места.
Камень так плотно окружает меня. Проход такой темный. Всего несколько дюймов отделяет меня от земли; я крепко прижата к поверхности, лежу на спине, впереди меня чернота и позади чернота, и неподвижная скала надо мной и подо мной и со всех сторон. Масса Каньона давит на меня; я боялась ее необъятности, а сейчас боюсь ее тесноты.
Мое лицо повернуто к небу, которого не могу видеть, такому голубому над этими камнями.
Пытаюсь успокоиться, убеждаю себя, что все в порядке. Живые существа выбирались и из более тесных мест, чем это. Я просто бабочка‑траурница, заключенная в кокон, слепая и со склеенными крыльями. И вдруг я представляю, что кокон может не раскрыться, что бабочка внутри просто окажется недостаточно сильной, чтобы разорвать его.
Рыдание рвется через горло.
‑ Помогите, ‑ зову я.
К моему удивлению, это не Хантер отзывается спереди. Это голос Кая позади меня.
‑ Все будет хорошо, ‑ успокаивает он. ‑ Проталкивайся потихоньку вперед.
Даже сквозь панику, я слышу музыку в его глубоком голосе, звуки пения.