Со стороны он стал похож на самую толстую в мире балерину, пытающуюся сорвать цветочек.
Холли, наверное, рассмеялась бы, не будь ее голова забита мыслями об Опал Кобой.
Ременная дорога несла своих пассажиров от клиники Аргона вдоль края площади в итальянском стиле к низкому туннелю, вырезанному лазером в толще скалы. При виде проносящейся мимо них троицы завтракавшие в уличных кафе эльфы застывали, не донеся до рта вилку с салатом.
Собственно, видеть на «палке» эльфийку в форме Подземной полиции было делом обычным, но земной парень, одетый как гробовщик, в черное, и скрюченный человек-гора — это нечто…
Высота туннеля была не больше метра, поэтому Батлеру пришлось вытянуться вперед, на длину трех ременных петель, сплющив сразу несколько палок. По пути Батлер, нос которого скользил всего в каком-нибудь метре от стены туннеля, заметил красивые светящиеся пиктограммы, изображавшие сцены из человеческой истории.
«Таким образом, проезжающие здесь юные эльфы каждый раз узнают кое-что о своем собственном прошлом. Круто!» — удивился Батлер, но тут же вернулся мыслями к своим обязанностям телохранителя. Он не имеет права попусту разбрасываться мыслями, пока вместе с боссом находится здесь, под землей.
«Просто нужно запомнить это, — сказал себе Батлер. — Вот вернемся, тогда можно будет спокойно обо всем вспомнить и подумать».
Площадь Полиции — Полис-плаза — сверху выглядела как мощеный крест, в центре которого был аккуратно выложен позолоченный желудь — эмблема Подземной полиции. Возможно, такое украшательство являлось даже лишним, поскольку офицерам ПП, как правило, было не до того, чтобы любоваться из окон четвертого этажа на то, как переливается позолоченный желудь в лучах искусственного солнца.
Сегодня все обитатели этого этажа сгрудились, словно пригоршня скатившихся с наклонной доски камешков, в Оперативном зале, к которому примыкал кабинет-лаборатория Фоули.
Холли сразу направилась в самую гущу, пробиваясь своими острыми локотками сквозь странно молчаливую толпу. Батлеру достаточно было всего один раз громко прокашляться, и толпа мгновенно расступилась перед ним, словно утянутая в стороны от гиганта мощными магнитами. Артемис протолкался сквозь Оперативный зал к командору Траблу Келпу и Фоули, которые стояли возле большого, во всю стену, экрана, и неотрывно следили за разворачивающимися на нем событиями.
Фоули услышал ахи, сопровождавшие Батлера, где бы он ни появлялся в Хэвене, и оглянулся.
— Четверок с собой не притащил? — прошептал кентавр Артемису. Это была его обычная шутка на протяжении последних шести месяцев.
— Я вылечился, и тебе это хорошо известно, — ответил Артемис. — Что здесь происходит?
Холли расчистила себе местечко позади Трабла Келпа, который с годами начинал все больше походить на ее бывшего босса, командора Джулиуса Рута. Командор Келп настолько ревностно относился к своим обязанностям, что получил после выпуска из Академии имя Трабл — «Судорога». Известно, что однажды он, например, пытался арестовать какого-то тролля за разбрасывание мусора — задержание закончилось тем, что на кончике носа у Трабла появилась заплатка из искусственной кожи, которая, если взглянуть на нее под определенным углом, отсвечивала желтым.
— У вас новая стрижка, командир, — заметила Холли. — Битрут сделал себе очень похожую.
Командор Келп не оторвал глаз от экрана. Холли подтрунивала потому, что нервничала, и Трабл знал об этом. У нее были причины нервничать. Впрочем, в той ситуации, которая разворачивалась перед ними, более подходящим чувством был бы, пожалуй, смертельный ужас.
— Взгляните на это шоу, капитан, — сурово сказал Келп. — Оно говорит само за себя.
— Взгляните на это шоу, капитан, — сурово сказал Келп. — Оно говорит само за себя.
На экране были три фигуры — стоящий на коленях пленник и двое захватчиков. Холли не сразу рассмотрела Опал Кобой, потому что искала пикси среди тех двоих, что стояли на ногах, и только потом поняла, что Опал — это пленница.
— Это трюк, — сказала Холли. — Просто трюк.
— Смотри и увидишь, — пожал плечами командор Келп.
Артемис подступил ближе к экрану, внимательно изучая картинку.
— Вы уверены, что это прямая передача?
— Передача прямая, — ответил Фоули. — Но они могут крутить для нас и запись.
— Откуда идет сигнал?
Фоули взглянул на карту на своем собственном экране. Линия сигнала тянулась от эльфийского спутника вниз к Южной Африке, оттуда на Майами, а затем разбегалась в сотне других направлений, начиная напоминать небрежные каракули ребенка.
— Они захватили спутник и подали сигнал через сеть отражателей. Он может идти откуда угодно.
— Солнце высоко, — стал размышлять вслух Артемис. — По направлению теней я сказал бы, что действие происходит около полудня. Если это действительно прямая передача.
— Превосходно, это сужает район поисков всего до четверти планеты, — саркастически заметил Фоули.
Гул голосов в зале усилился, когда на экране один из коренастых гномов, стоявших позади Опал, поднял человеческий автомат — это хромированное оружие в его тонких пальчиках казалось огромной пушкой.
Показалось, что в Оперативном зале резко похолодало.
— Мне нужна тишина, — сказал Артемис. — Попросите всех выйти.
В другой ситуации Трабл Келп ответил бы, что у Артемиса нет прав здесь командовать, и, наверное, даже позвал бы в зал еще больше сотрудников, но сегодня был не тот день.
— Все вон, — рявкнул он собравшимся в зале офицерам. — Холли, Фоули и Гадкий мальчишка остаются.
— Полагаю, что я тоже останусь, — сказал Батлер, отводя ладонью от своей головы свисающую с потолка лампу.
Никто не возразил.
Обычно, когда им предлагали убираться вон, офицеры ПП делали это враскачку, с чувством собственного достоинства, но сейчас они ринулись бегом из зала к ближайшему монитору, не желая пропустить ни малейшей детали происходящего на экране.
Фоули закрыл за ними дверь своим копытом, а затем затемнил окно, чтобы ничто снаружи не рассеивало внимание. Оставшаяся четверка собралась полукругом перед экраном, наблюдая за тем, что должно было выглядеть как последние минуты жизни Опал Кобой. Во всяком случае, одной из Опал Кобой.
На экране были два гнома в закрывающих лица, непроницаемых для ультрафиолетовых лучей масках, которые можно было запрограммировать так, чтобы они напоминали кого угодно. В данный момент маски изображали Пипа и Кипа, двух котят из популярного мультфильма, который часто крутили по ПТВ, однако тела выдавали в них гномов — с крепкими бочкообразными торсами и накачанными предплечьями. Они располагались перед ничем не примечательной серой стеной, склонившись над маленькой пикси, стоявшей на коленях в чем-то вроде залитой грязью колеи — вода касалась ее ног, пачкая изящный спортивный костюм.
Запястья Опал были связаны, рот заклеен лентой, а сама пикси выглядела ужасно испуганной.
Гном с автоматом заговорил сквозь маску голосом котенка Пипа.
— Объясняю популярно, — мультяшно промяукал он, отчего его слова прозвучали еще более зловеще. — Мы захватили одну из Опал, вы держите у себя вторую. Вы отпускаете свою Опал, и тогда мы не убиваем эту. У вас на все было двадцать минут, теперь осталось пятнадцать.
И котенок Пип взвел курок своего автомата.