– Мы не думали, что кто-то вернется, сэр, – пробормотал Оутс.
– Лоулер, посвети-ка сюда. Пулевое. – Я показал на пятно, выступившее на куртке полицейского. – Но крови довольно мало, видишь, лужица под ним все еще растет? Парня убили буквально за несколько минут до того, как мы тут объявились.
– Мы не слышали выстрела. Поглотитель на стволе?
Я пожал плечами:
– Все возможно.
– Поглотитель нельзя просто так купить в оружейном магазине. Это не дамский пугач за пять фунтов.
– Есть люди, для которых достать армейское снаряжение не представляет труда. Возможно, работал профессионал. Уличные шайки забирают дорогие часы, – я указал на цепочку, торчавшую из кармана жилетки старика, – а здесь… Здесь им требовалось нечто иное.
– А значит, они не могли уйти очень далеко. Мы приехали со Смокед-стрит и никого не встретили… Оутс! Ты знаешь район. Куда отсюда можно направиться?
Констебль посмотрел на тело напарника:
– Или по Видоу-стрит к заброшенным причалам, или по этому безымянному переулку к складам. Но там черт ногу сломит, инспектор.
– Приди в себя, парень. Пусть Колин отрабатывает говядину.
Уже через минуту спаниель взял след и натянул поводок. Мы поспешили за ним.
– Ты узнал старика? – спросил у меня Билли на ходу.
– Да. Ты звонил и предложил клиента. Это он.
– Вот черт! Взялся за его дело? Может быть, есть связь?
– Отказал. Не интересно для меня. А насчет связи… – Я прошел прямо по луже. – Рано пока говорить об этом. Что ты сам знаешь о нем?
Билли развел руками:
– Извини, ничего не могу сказать. Мне позвонил репортер криминальной хроники, мы давно сотрудничаем. Сказал, что у него есть знакомый с деликатным делом. Не посоветую ли я кого-нибудь из своих ребят. Ну а я вспомнил о тебе.
– Сэр! – Лоулер указал на крыши зданий впереди. – Дым.
Его почти не было видно в ночи, но я ощутил запах, который ни с чем не спутаешь. Такой бывает около паровозного депо или в порту.
– Готов поставить недельное жалованье, что возле берега разогревает котел какая-то посудина.
Мы с Билли переглянулись. Довольно странно. Причалы давно закрыты, речной департамент решил не восстанавливать уничтоженную после бомбежки дирижаблями искиров инфраструктуру старого порта. Никаких крупных лодок с тех пор здесь не швартовалось. Невыгодно, да и опасно, с учетом лома, лежащего на дне реки и грозящего пропороть днище.
– Скорее всего, контрабандисты проворачивают какие-то делишки. – Я посмотрел на бегущего вперед пса. След он точно не потерял. – Могли ли люди Ингрема убить полицейского?
– Если не понесут ответственности – вполне.
– Стой, Оутс! – быстро сказал Лоулер и, не став полагаться на слова, взял мальчишку за край служебной куртки, толкнул к стене, в густой мрак.
Мы с Билли присоединились к ним, ничего не спрашивая. Все же опыт, въевшийся в наши кости во время войны, никуда не исчезает. В опасной ситуации поступай так же, как впереди идущий, и, если он прячется, не поленись сделать то же самое. А вопросы задавай позже. Как говорится – лучше испугаться и перестраховаться, чем быть храбрым, но почти сразу же мертвым.
– Стрелок на крыше, инспектор. Перекрывает выход к причалам по Видоу-стрит.
– Где?
– Здание с балконами. Триста шагов от нас.
Я осторожно выглянул из-за угла, посмотрел на коммунальный, уже лет семь как заброшенный дом с черными провалами выбитых окон. Никакого движения.
– Ты его увидел сквозь дождь в ночи с такого расстояния? – удивился я.
– Уверен, что не ошибся?
– У него «Канарейка», сэр. Разгонные катушки на этой винтовке мерцают, если она слишком долго на боевом взводе.
Я все еще сомневался.
– Лоулер из Первого Королевского, – бросил Билли. – Тянул лямку в Акаиси, пока ты мерз в лесах и варил сапоги на обед.
– Неужели?
– Второй горнострелковый батальон, сэр, – с гордостью произнес констебль.
Я посмотрел на него новым взглядом. Служба в Первом Королевском уже говорила о многом. А горные стрелки этого полка и вовсе ребята известные. На второй год войны их забросили на территорию искиров, и они почти четыре месяца удерживали перевалы в горах Акаиси, пока наши не высадили десант на побережье и не подтянули артиллерийские части, чтобы утюжить южную столицу с прилегающих высот. Другое дело, что в итоге вся эта затея привела к катастрофе нашего Восточного фронта, но парни вроде Лоулера в этом точно не виноваты.
– Мимо «Канарейки» мы не проскочим, – пробормотал я. – Давай-ка прогуляемся, констебль.
Он ухмыльнулся, снял шлем и передал его Оутсу, затем ремень и куртку, чтобы бронзовые пуговицы на ней случайно не блеснули, если поблизости окажется какой-нибудь источник света.
– Билли, прикроешь нас снизу. – Я взял у Оутса его шоковую дубинку.
– Против «Канарейки» это довольно затруднительно. Но сделаю все, что смогу. – Мой бывший напарник достал из-под плаща шестизарядный «Лорд», затем отстегнул болтавшуюся на поясе объемную кобуру, извлек из нее длинный ствол и с помощью универсального ключа поставил его на пистолет вместо короткого, увеличивая дальность стрельбы и точность. Щелчком присоединил кобуру, превращая ее в приклад. – Здесь я его вряд ли достану. Поднимусь на соседнее здание. Дайте мне три минуты, а затем выдвигайтесь.
Пожарная лестница нашлась в торце здания, в вертикальном закрытом тупике, больше похожем на кирпичную могилу, в которой поселился целый табун отожравшихся крыс. Когда мы вошли, они довольно неспешно разбежались в разные стороны, прячась среди остатков выброшенной из окон мебели и прочего мусора.
Стальные перила были не только влажными, но и обжигающе-холодными, даже через кожаные перчатки. Я старался не торопиться, чтобы ботинки с набойками не издавали предательских звуков. Лоулер поднимался сразу за мной.
Оказавшись наверху, я тут же сделал шаг вправо и пригнулся, прячась за широкой трубой дымохода, одной из множества на крыше. Осмотрелся и не сразу увидел его. Он сидел в плаще, наброшенном сверху на громоздкую конструкцию компенсатора, и глазел себе под ноги. Вид у него был как у человека, которому до смерти надоело заниматься глупым делом. «Канарейка» чудовищным насекомым застыла на треноге, а ее ствол был направлен не на улицу, а куда-то в небо.
Лоулер сокрушенно покачал головой, видя такую небрежность, зашел ничего не подозревающему парню за спину, и шоковая дубинка сделала все остальное.
Я посмотрел на север, увидел выпрямляющуюся фигуру Билли на соседней крыше. Поднял руку, показывая, что все в порядке и он может спускаться, а затем начал помогать молчаливому Лоулеру расстегивать скобы компенсаторного жилета и наплечников стрелка.
– Человек Ингрема, сэр.
– Верно, – подтвердил я, закатывая рукав и видя цифру – тридцать пять – знак преступников этой части города. – Контрабандист. Откуда у них такие игрушки?
– Хотел бы я знать, сэр. – Он протянул мне наручники, а сам занялся жилетом.
Я защелкнул браслеты, приковав отключившегося бандита к поручню лестницы, затем застегнул копперу нижние крепления наплечников.
– Справишься с этой штукой? – Я протянул ему тяжеленный пояс с десятью стаканообразными патронами.