— Это потому что онвыглядиткак ангел, — говорит Тара.
— Тара Линн, не смей ходить туда ни на секунду, — резко отвечает Кэт. — Круус уничтожил бы нас всех, если бы решил, что это принесет ему какую-то выгоду, причем мог бы сделать это дажедо того, как прочитал Книгу и впитал ее силу. Теперь онсамсталСинсар Дабх— самой темной и самой извращенной магической силой фейской расы. Ты уже забыла, что он сделал с Барб? Ты не помнишь, сколько людей уничтожила Книга, когда у неене былотела? А теперь оно у нее есть. Оно под нашим аббатством. И ты считаешь, что оно выглядит как ангел? Что оно красиво? Ты с ума сошла?
Я прошлой ночью не была в катакомбах, так что своими глазами случившегося не видела. Потому что держалась как можно дальше от той, чье имя не называю. Но я слышала о том, что произошло. Все только об этом и говорят.
Чуваки, В’лейн оказался Круусом!
Он не Светлый. Он худший из всех принцев Невидимых.
Я просто не могу поверить. Я же в него втрескалась по уши! Я думала, что он тот, кто нас всех спасет, кто ведет собственный бой заодно с человеческой расой. А оказалось, что он был войной — в буквальном смысле, как один из Четырех Всадников Апокалипсиса, заодно с тремя своими братьями: Смертью, Гладом и Мором. Оказалось, что наши мифы были правдой. Когда они скачут по миру, все летит к чертям. А никто и не знал, что он жив. Крууса вроде как убили три четверти миллиона лет назад. Но все это время он притворялся В’лейном, прятался под гламуром, проник в Светлый Двор, манипулировал событиями, чтобы получить желаемое — власть над обеими расами.
У Фейри терпения, как песка на пляже. Наверное, когда живешь целую хренову вечность, терпеть становится проще.
А еще я слышала, что он один из тех четверых, кто изнасиловал М... ту, чье имя я даже мысленно не называю... в тот день в церкви, когда Гроссмейстер спустил на нее принцев.
А я еще говорила ему, что однажды подарю ему свою девственность! Он носил мне шоколадки и флиртовал со мной!
В’лейн — это Круус.Блин. Иногда просто слов не остается.
Тара дерзко выдерживает взгляд Кэт.
— Это не значит, что я хочу выпустить его на свободу. Я просто говорю, что он красив. И с этим никто не может поспорить. И крылья у него, как у ангела.
Онправдакрасив. И у нас большие, очень большие проблемы. Вчера, когда все оттуда наконец-то вымелись, я спустилась в катакомбы. Пробралась по подземному лабиринту и нашла комнату, в которой когда-то держалиСинсар Дабх.И до сих пор держат — только уже в другой оболочке.
В’лейн больше не выглядит как В’лейн. Он запечатан в центре большого ледяного куба, окруженного клеткой из сияющих прутьев. Его голова запрокинута, глаза сияют радужным огнем, он ревет, и его огромные бархатно-черные крылья широко распахнуты. Яркие татуировки змеятся под кожей, блестящей, как золотая пыль. И он голый. Если бы я не видела других пенисов в фильмах, я бы заволновалась о потере своей девственности.
— Черные крылья, Тара, — говорит Кэт. — Как черная магия — такие же смертоносные. Он был опасен и раньше. Теперь же он в тысячу раз опаснее. Король не должен был позволять ему дочитывать всю Книгу. Он должен был его остановить.
— Мак сказала, что Король не хотел оставлятьСинсар Дабхрасколотой, — говорит Колин. — Он беспокоился, что мы не сможем хранить ее запертой в двух местах.
Я копаюсь в кармане рюкзака, который всегда ношу на плече — никогда ведь не знаешь, что и когда тебе понадобится, а я все время на ходу, — и вытаскиваю еще один «Сникерс». Опять это чертово имя. Еда успокаивает боль в животе, которая просыпается от каждого повтора ее имени.
— Мы не могли ее удержать, даже когда она лежала в одном месте.
— Потому чтоРовенаее выпустила, — говорит Вэл.
Эту часть истории я узнала утром, подслушиваяши-видящих в душевых. КогдаСинсар Дабхзавладела Ровеной вчера ночью, та, кого я не называю, ее убила. Но не раньше, чем Ро выболтала, что сама выпустилаСинсар Дабхна свободу. И все равно некоторые до сих пор треплются, что старая коза достойна хороших похорон! А я говорю, что Грандмистриссши-овечек мертва. Урра! Тащите торт и праздничные колпачки!
— Книга ослабила Ровену.
Ровенародиласьслабой. Ведьма с жаждой силы.
— Возможно, Круус ослабит нас, — говорит Кэт.
Я вздыхаю с батончиком в зубах и проглатываю вздох. Новый временный лидер аббатства и временно исполняющая обязанности Грандмистриссши-видящих всего мира только что допустила большую ошибку. Я кое-чему научилась у той неназываемой личности, с которой некоторое время зависала.Ши-овцам нужна сильная рука. Не такая, как у Ро, которая запугивала, унижала и тиранила, а такая, как у пастуха, который не позволяет стаду разбежаться. Страх и сомнения — главные причины панического бегства. Кэт должна была сказать нечто вроде «хорошо, что все вместе мы сильнее Ровены». Да ребенку же ясно, что там внизу происходит.Ши-видящие напуганы: Ровена мертва, Дублин превратился в руины с бешеными обитателями и толпами монстров, один из хороших парней оказался плохим. Их жизнь слишком быстро изменилась по стольким пунктам сразу, что они не знают, как с этим справиться. И для самого сильного, самого уверенного лидера они легкая добыча, а значит, Кэт придется очень быстро стать таковым.
Пока кто-нибудь куда менее способный и добрый не занял ее место.
Кто-то типа Марджери, которая даже сейчас, сузив глаза, наблюдает за толпой, как термометр в заднице, оценивая накал страстей. Она на год старше Кэт и при жизни старой ведьмы входила во внутренний круг доверенных лиц Ро. Она не станет мириться со сменой начальства, если туда не включат ее. И будет создавать проблемы на каждом шагу. Надеюсь, Кэт знает, насколько опасной может быть Мардж. Все, кто близко общался с Ро дольше... ну, скажем, секунды, чуял в ней нечто действительно страшное. Уж я-то знаю. Я была к ней ближе всех.Ши-овечья политика. Чуваки, я ее ненавижу. Она опутывает тебя, как липкая паутина. Я люблю жить сама по себе!
И все же я то и дело скучаю по аббатству. Особенно когда думаю о том, как они там готовят печенье и все такое. Ну и засыпать под звук чужих голосов тоже здорово. Даже если тебя не понимают, неплохо знать, что ты в этом мире не один.
Кэт права:Синсар Дабх,которая раньше была заперта под нашим аббатством, нельзя сравнить с тем, что оказалось под полом сейчас.
Проблема в том, что она больше не выглядит какСинсар Дабх.
Вся темнейшая магическая сила расы Фей больше не скрыта между листами книжного переплета. Она теперь находится в теле принца Фей, в его обнаженной крылатой красоте. И если вы никогда раньше не видели принца Фей, то уточняю: от такой красоты отваливается челюсть, сами собой выпучиваются глаза и закипает мозг.
Его кто-то выпустит, это лишь вопрос времени.
Кэт еще не поняла одного убийственно важного фактора: множество людей знает, что он теперь там, внизу, по самую макушку нафаршированный самой жуткой магией фейской расы.
Я знаю людей. Я видела их, всяких-разных. Кто-то окажется настолько глуп, что поверит, будто способен его контролировать. Кто-то найдет способ разбить этот лед.
Иерихон Бэрронс — только один из многих, кто охотился заСинсар Дабхтысячелетиями. Никто из них не знал, где находится книга. Если бы знали, они разгромили бы наше аббатство еще в темные века, когда вход в подземный город защищала одна-единственная круглая каменная башня. И они разобрали бы эту башню по камешку, чтобы добраться до цели.
А теперь куча людей и Фей знает, где именно хранится самое мощное из когда-либо существовавшего оружия.
Народ болтает.
Скоро весь мир будет знать, что оно здесь.
Я фыркаю, представляя орды злобного народа, которые ломятся к нам, потрясая оружием и угрожая расправой. Аши-овечки слишком заняты болтовней по поводу того, как лучше обороняться, чтобы выйти и просто начать оборону.
Я вздыхаю.
Кэт смотрит вверх.
Я перестаю дышать, обнимаю колени, плотно подтягиваю их к груди и замираю.
Миг спустя Кэт качает головой и возвращается к разговору.
Я вздыхаю еще раз, но тише.
Она только что совершила вторую ошибку.
Столкнувшись с тем, чего не смогла объяснить, Кэт притворилась, что этого просто нет. Чуваки, ну не страус, а?
О да. Вопрос времени.
Я жду несколько минут, чтобы внизу опять распалились, а потом под прикрытием шума выскакиваю наружу.
Я люблю двигаться своим способом.
И не могу представить себе другой жизни.
Когда меня что-то беспокоит, достаточно только промчаться по городу, пошпионить за медленными черепашками, которые там возятся, — и я уже чувствую себя в миллион раз лучше.