Потребовалось совсем немного времени, чтобы создать экспериментальный корабль, и за этот период я имел возможность лишний раз убедиться в талантливости Ортиса. Однако его мысли и сердце оставались для меня закрытой книгой.
В конце 2024 года корабль отравился в свое странное путешествие, и почти немедленно по моей рекомендации началась работа по конструированию большого корабля, который начал сооружаться еще в 2015 году. Неудача, постигшая марсианский корабль, поколебала уверенность нашего правительства в необходимости новой попытки, пока казавшиеся непреодолимыми препятствия не смогут быть разрешены. Ортис снова был моим помощником, и поскольку все необходимое было под руками, менее чем за восемь месяцев «Барсум» — как мы окрестили корабль, — был построен и тщательно снаряжен для межпланетного путешествия. Различные «восьмые» лучи, которые должны были помочь нам в преодолении притяжения Солнца, Меркурия, Венеры, Земли, Марса и Юпитера, были заключены в специальные баки, тщательно сконструированные и встроенные в корпус корабля. Кроме того на носу корабля находился маленький бак с Восьмым Лунным лучом, который должен был обеспечить нам беспрепятственный полет мимо Луны без боязни падения на ее бесплодную землю.
Время от времени еще приходили сигналы с марсианского корабля. Они были слышны в течение почти пяти лет со дня старта, однако их интенсивность все ослабевала. Команде удалось, благодаря теоретическим усилиям, справиться с притяжением солнца, используя для этого Юпитер, и теперь они находились в космосе на полпути между этой планетой и Марсом. В течение последних четырех лет этому кораблю могло просто не везти, однако единственное, в чем мы были уверены, это то, что его команде никогда не удастся вернуться на Барсум.
Что касается нашего экспериментального кораблю, то он находился в пути уже восемь месяцев. И насколько были точны предсказания Ортиса, что даже самые чувствительные приборы не могли заметить отклонения от намеченного курса. Именно в этот момент Ортис начал бомбардировать правительство просьбами разрешить ему отправиться в космос на новом корабле, который к этому времени был уже построен. Однако власти тянули с ответом до конца 2025 года. Экспериментальный корабль, к этому времени уже находившийся в полете больше года, по-прежнему не отклонился от курса, и власти все же уверовали в то, что успех путешествия обеспечен, и что оно не связано с бесполезным риском для космонавтов.
Для полета на «Барсуме» требовался экипаж из пяти человек и, как это было заведено на протяжении столетий, когда дело касалось особо опасных предприятий, объявили набор добровольцев. В результате этого более половины персонала Интернационального Мирного Флота умоляли о разрешении попасть в число членов экипажа.
Правительство, в конце концов, отобрало пять человек. В результате я снова невольно явился причиной огорчения и досады Ортиса — именно меня поставили главным над Ортисом, двумя лейтенантами и курсантом, которые составили экипаж.
«Барсум» превышал по размерам корабль, запущенный марсианами. Это позволило запастись продуктами на пятнадцать лет. Корабль был оснащен более мощными моторами, которые позволили развивать среднюю скорость до двенадцати тысяч миль в час. Кроме этого у нас имелись двигатели, недавно изобретенные Ортисом. Они, используя энергию света, могли обеспечить нам в случае отказа других двигателей скорость в половину примерно меньше средней крейсерской. Никто из нас не был женат. Жена Ортиса, о которой я говорил ранее, недавно умерла. Правительство взяло опеку над нашими капиталовложениями. На прощание для нас был дан чудесный бал в Белом Доме 24 декабря 2025 года, а в Рождество наш корабль величественно поднялся со стартовой площадки, где он был установлен, под звуки оркестров и криков тысяч наших сограждан прямо в синеву неба.
Я не буду утомлять вас сухим инженерным описанием двигателей и оборудования. Достаточно будет сказать, что было три типа двигателей: одни служили для полета сквозь атмосферу, другие — сквозь эфир, последние же составляли самую главную часть. Они состояли из мощных мультивыхлопных сепараторов, которые в большом количестве отделяли настоящий Барсумский Восьмой луч и выбрасывали его с огромной скоростью в направлении Земли, толкая корабль к Марсу. Эти сепараторы были таким образом спроектированы, чтобы выделять и Земной Восьмой луч, который был необходим для возвращения.
Последнее изобретение Ортиса — вспомогательный двигатель, о котором я уже упоминал, был установлен на корабле и легко трансформировал из мертвого пространства лучи от любой планеты, в том числе и от солнца. Это давало нам возможность передвигаться в любом месте Вселенной путем простого выделения и последующего испускания восьмых лучей, получаемых от ближайшего небесного тела. Четвертый тип генераторов служил для выделения кислорода из эфира, другой испускал изолирующие лучи, которые обеспечивали постоянство температуры и внешнего давления. Их действие было аналогично действию атмосферы, окружающей ЗемлЮ. Наука, таким образом, позволила нам создать целый маленький мир, который по нашему желанию летел в космосе — маленький мир, населенный пятью обитателями.
Если бы не Ортис, путешествие обещало быть интересным. Что касается Веста и Джея, то они были удивительно приятными компаньонами, с которыми можно было вести дела. Портон, шестнадцатилетний курсант, обладал такими хорошими манерами, так охотно и тщательно выполнял свои обязанности, что полюбился нам буквально с момента старта. На борту «Барсума» было три каюты. Одну занимал я, другую Ортис с Вестом, в третьей жили Джей с Нортоном. Джей и Вестом были лейтенантами. Они вместе учились в Летной Школе. Они, конечно, желали бы занять отдельную каюту, но только в том случае, если бы это предложил сам Ортис или бы приказал я. Я колебался, а что касается Ортиса, то трудно было ожидать чего-либо от человека, который никогда в жизни не считался ни с чьими желаниями. Мы все вместе: и Вест, и Джей, и Нортон готовили пищу. Однако, что касается управления кораблем, то здесь табель о рангах соблюдался строго. Если бы мы не чувствовали себя равными, вряд ли вообще было возможно подобное предприятие — более чем пять лет нам предстояло жить вместе — впятером. У нас были книги, письменные принадлежности и игры, и кроме этого, конечно, мы поддерживали постоянную радиосвязь с Землей и Марсом. Нам сообщали последние новости с обоих планет. Мы слушали оперы и концерты, слушали музыку обоих миров, так что нам хватало развлечений.
В отношении ко мне Ортиса чувствовалась сдержанность; однако, надо отдать ему должное, внешне все выглядело прекрасно. Конечно же, мы не расшаркивались, да я и не мог бы, зная, что Ортис ненавидит меня, к тому же презирая его характер. Интеллектуально он был выше всяких похвал, именно в этой области мы встречались без всяких предубеждений. У нас состоялось много плодотворных дискуссий в первые дни нашего, как оказалось, короткого путешествия.
Примерно на второй день я заметил, что Ортис стал проявлять повышенный интерес к Нортону. Это было совсем не в характере Ортиса, заводить друзей, однако, он и Нортон подолгу оставались вместе и, казалось, получали огромное удовольствие от общества друг друга. Ортис был прекрасным рассказчиком. Он прекрасно знал свою специальность и был изобретателем и ученым высокого класса. Нортон, хотя еще почти совсем мальчик, обладал живым умом. Он был лучшим из своих соучеников, возглавляя список лучших курсантов этого года, и я не мог не заметить, что когда дело доходило до науки, он буквально впитывал каждое слово, которым снисходительно одаривал его Ортис.
Прошло примерно шесть дней, и вот Ортис подошел ко мне и сказал, что так как Джей и Вест — соученики и товарищи, то они наверняка были бы не прочь поселиться вместе.