Интермир - Нил Гейман 4 стр.


В самолете я не оказывался с тех пор, как мы всей семьей навещали тетю Агату на Пасху. Какие перелеты? Ушибленное колено ныло.

– Ты кто? – наконец спросил я. – Сними маску!

Он будто не слышал просьбы.

– Зови меня Джей, – ответил он. То ли имя, то ли только его первая буква. Незнакомец уверенно протянул руку, как будто я был обязан ее пожать.

Но раздумывать над тем, стоит ли это делать, мне не дали. Внезапно полыхнула зеленая вспышка, ослепив меня, а через долю секунды уши заложило от оглушительного взрыва.

– Беги! – крикнул Джей. – Да не туда – обратной дорогой! Я их задержу.

Я никуда не побежал, а наоборот, застыл как вкопанный.

В воздухе, примерно метрах в трех над нами, зависли три сверкающих серебряных диска. На каждом, как серфингист на гребне волны, балансировал человек в сером облегающем комбинезоне, держа наготове сеть с грузилами: такие бывают у рыбаков или у гладиаторов.

– Джозеф Харкер! – ровно и бесстрастно сказал один из них. – Сопротивление бесполезно. Не пытайтесь скрыться. – «Гладиатор» для убедительности помахал сетью.

По сети, потрескивая, пробегали голубые искры электрических разрядов. Я понял, что они пришли за мной и, если поймают, будет очень больно.

– Беги! – отпихнул меня Джей. Я, не мешкая, припустил как ошпаренный. Кто-то из «серфингистов» завопил от боли.

Машинально оглянувшись, я увидел, как с диска падает тело – наверняка Джей постарался.

Двое понеслись за мной по воздуху, не отставая ни на шаг. Их тени скользили по земле у меня под ногами, так что можно было не оборачиваться.

Я чувствовал себя диким зверем из документального фильма про живую природу – львом или тигром, за которым гонятся охотники с заряженными транквилизатором ружьями. Если зверь бежит по прямой, его обязательно схватят. Надо петлять. Я рванулся в сторону. И очень вовремя – сеть едва не накрыла меня, задев правое плечо. Рука тут же онемела – пальцами не пошевелить.

Тогда я переместился. Не знаю даже, как и что я сделал. Но на секунду туман стал плотнее, замерцали огни, послышался перезвон ловушки для ветра – и я остался в одиночестве. Преследователи исчезли, таинственный мистер Джей с зеркальным лицом тоже куда-то подевался. Обычный тихий октябрьский день: мокрые листья облепили бордюр, сонный Гринвиль живет своей обычной жизнью.

Сердце колотилось так бешено, словно готово было выпрыгнуть из груди.

Я шагал по Мейпл-роуд, на ходу потирая онемевшую руку, пытаясь отдышаться – и понять, что происходит.

Мой дом больше мне не принадлежит. Для живущих в нем людей я – никто. За мной гоняются плохие парни на летающих крышках от канализационных люков и незнакомец в бронированных штанах с зеркалом вместо лица.

Что делать? Идти в полицию? Ага, разбежался! К ним с такими байками по сто раз на дню приходят, и все рассказчики тут же отправляются прямо по назначению – в психушку.

Только одному человеку можно рассказать все. Я свернул за угол, и передо мной выросло здание школы.

Нужно срочно отыскать мистера Димаса.

Я взбежал по лестнице, настороженно поглядывая на небо, где в любой момент могли появиться «гладиаторы» на летающих дисках. Нет, все чисто.

Внутри никто даже не взглянул на меня.

Шел пятый урок, коридоры опустели. Торопливо, почти бегом, я направился к кабинету мистера Димаса. Он никогда не был моим любимым учителем – чего только стоили его чумовые зачеты, – но всегда казался человеком, который в критической ситуации головы не потеряет.

А у меня ситуация была самая что ни на есть критическая.

И кстати, разве не по его вине все это закрутилось?

Быстрым шагом я добрался до кабинета и заглянул в класс сквозь дверное стекло. Мистер Димас сидел за столом, перед ним лежала стопка тетрадей. Я постучал. Не поднимая головы, он сказал: «Войдите!» – и продолжал проверять работы.

Я приблизился к столу. Мистер Димас сосредоточенно водил взглядом по строчкам.

– Мистер Димас! – окликнул я, стараясь унять дрожь в голосе. – Можно вас на минутку?

Он поднял голову, взглянул на меня и выронил ручку. Я наклонился, подобрал ее и положил на место.

– Что-то не так? – спросил я.

Мистер Димас выглядел бледным и, как я не сразу понял, испуганным. Разинув рот и тряхнув головой (папа сказал бы, «как паутину стряхивает»), он уставился на меня и протянул мне правую руку.

– Пожми! – скомандовал он.

– Э-э… мистер Димас… – не хватало только, чтобы он тоже свихнулся, как остальные.

От ужаса у меня просто ноги подкосились: да остался здесь хоть один взрослый в трезвом уме? Пальцы мистера Димаса подрагивали, но руку он не убирал.

– Вы как будто привидение увидели, – заметил я.

Учитель сурово посмотрел на меня:

– Джои, не шути так. Если ты Джои, конечно. Пожми!

Я протянул ему руку. Он сдавил ее почти до боли, словно проверяя, есть ли в ней кости и мышцы, и заглянул мне в глаза.

– Ты настоящий. Ты существуешь. Что это значит? Ты и впрямь Джои Харкер? Сходство поразительное.

– Да честное слово! – По правде говоря, я готов был разреветься, как маленький. Неужели у него крыша поехала? Он всегда мыслил здраво – на свой лад, конечно… Когда в местной газете «Гринвильский курьер» мэр Хэнкль назвал мистера Димаса «нелепым, как снегоуборочная машина в разгар лета», каждому было понятно, что это значит. Мне позарез нужно было с кем-то поделиться, и мистер Димас по-прежнему подходил для этого лучше других.

– Понимаете, – начал я, – сегодня… происходит что-то странное. И по-моему, вы единственный, кто может во всем разобраться.

Бледный как полотно мистер Димас слабо кивнул. В дверь постучали, и он с облегчением произнес: «Войдите!»

Это был Тед Рассел. На меня он даже внимания не обратил.

– Мистер Димас, тут такое дело: родители обещали машину, если я без пар четверть закончу. А ведь по обществознанию у меня двойка выходит?

Оказывается, есть вещи, которые никакая альтернативная реальность изменить не в силах – из плохих оценок Тед не вылезает ни здесь, ни там.

Огорчение на лице учителя сменилось раздражением:

– И почему эта проблема должна быть моей, Эдвард?

Вот теперь это был тот мистер Димас, которого я помнил. От облегчения я встрял в разговор, не подумав:

– Он прав, Тед. Чем позже ты сядешь за руль, тем лучше для города. Ты же вообще ходячая авария.

Тед обернулся. Неужели врежет мне при учителе? Его хлебом не корми – дай ударить кого послабее, а это, считай, полшколы. Он замахнулся – и замер, узнав меня.

Кулак остановился в воздухе, а оцепеневший Тед отчетливо произнес:

– Матерь божья, мой судный день настал!

Разрыдавшись, он вылетел из кабинета и помчался со скоростью света, как будто от этого зависела его жизнь.

Я недоуменно посмотрел на мистера Димаса. Он придвинул ногой стоящий рядом стул и подтолкнул его ко мне.

– Садись, – велел учитель. – Опусти голову. Дыши медленно.

Я подчинился, и вовремя, потому что мир или, вернее, его часть, сосредоточенная в классе, поплыла перед глазами.

Назад Дальше