– Теперь десять часов. Мои друзья будут здесь в два. А потом ты можешь поехать домой и забыть обо всем.
43
Уайман Форд и Мелисса Шепард ехали всю ночь, двенадцать часов подряд. Они мчались по пустынному шоссе на западе Аризоны, когда их остановил полицейский. В зеркале заднего вида сыщик заметил включенную мигалку полицейской машины, которая быстро приближалась к ним. Он бросил взгляд на спидометр – ровно семьдесят миль в час. Круиз-контроль выдерживал скорость на пять миль меньше разрешенного предела. Всю дорогу от Альбукерка Форд был крайне аккуратен, и теперь его вдруг охватила паника: наверное, хозяева заявили о краже автомобиля!
Патрульная машина приблизилась вплотную, бампер к бамперу, и полицейский знаком приказал водителю съехать на обочину.
– Сукин сын! – выдохнула Мелисса. – Мы вляпались.
– Позвольте, этим займусь я.
Детектив включил сигнал поворота и свернул на съезд с шоссе. Дорожный знак указывал, что они покинули город Редбоу, но никакого населенного пункта нигде не было видно – только бескрайняя пустыня Западной Аризоны, утыканная стеблями кактусов и мерцающая в потоках раскаленного воздуха.
Сопровождаемый полицейским, Уайман свернул на обочину, остановился и стал ждать. Большая машина встала позади него, под углом. На ее дверце была эмблема и надпись: ШЕРИФ ОКРУГА МОХАВЕ.
У Форда, наблюдавшего за приближающимся шерифом, появилось нехорошее предчувствие. Этот коп словно сошел со страниц романа Стивена Кинга – зеркальные солнцезащитные очки, бритая голова, громадный живот, а пухлые руки поддергивают ремень, на котором подвешены пистолет, дубинка, «Тазер», баллончик с перечным газом и наручники. На воротнике три звезды… Это тебе не мелкая сошка!
Полицейский подошел и облокотился на дверцу своей мясистой рукой. Сыщик опустил стекло.
– Водительское удостоверение и регистрацию, сэр, – услышал он бесстрастный голос.
Форд открыл бардачок и достал документы на машину, постаравшись запомнить имя и адрес на них: Рональд Стивен Прайс, 634 Дельгадо-стрит, Санта-Фе. Он протянул бумаги, надеясь, что угнанный им автомобиль еще не объявили в розыск.
– Водительское удостоверение? – все так же бесстрастно сказал шериф.
– Офицер, мы с женой путешествуем по дикой местности, и в Нью-Мексико в нашу машину залезли воры. Забрали наши кошельки, удостоверения, водительские права – все, – со вздохом сказал Уайман.
Полицейский задумчиво молчал.
– Имя и адрес? – спросил он после паузы.
Форд поспешно назвал имя и адрес Прайса.
– Вы заявили о краже? – последовал новый вопрос от шерифа.
– Нет, у нас не было времени. Мы торопились. Понимаете, у меня мать в больнице, умирает от рака. Мы хотим приехать до того… – Детектив сглотнул, сделав вид, что у него перехватило горло, и не закончил фразу.
– Ждите в машине, сэр.
Уайман смотрел, как полицейский возвращается к своему автомобилю. В открытое окно проникал горячий воздух, а от поверхности дороги поднимались волны жара. Мелисса вполголоса выругалась, и дальше они с сыщиком сидели молча. Прошло десять минут, на протяжении которых Форд прислушивался к потрескиванию и шипению полицейской радиостанции. Наконец шериф вернулся – той же решительной, самоуверенной походкой:
– Мистер Прайс. Прошу вас выйти из машины, сэр.
Форд вышел на жестокую жару. Он вдруг осознал, что небрит, а его одежда помята, да еще и пахнет он не лучшим образом. Полицейский окинул его внимательным взглядом:
– Мистер Прайс, у вашей жены есть водительские права?
– Нет, их тоже украли.
– Боюсь, вам придется оставить вашу машину здесь, а вы оба поедете в город вместе со мной. Мы пришлем сюда автомобиль технической помощи, чтобы отбуксировать вашу машину.
– Но… в чем мы провинились?
– Не включили сигнал поворота. Плюс вождение без прав.
– Вы хотите сказать, я не включил сигнал поворота, когда перестраивался?
– Да, сэр.
Уайман точно знал, что никогда не забывал щелкать переключателем, но это была одна из тех вещей, которую невозможно доказать: его слово против слова полицейского. Он испытал огромное облегчение от того, что его не арестуют за угон автомобиля. Придется потерпеть.
– А нельзя ли вместо буксировки просто прислать кого-нибудь за машиной?
– Нет, сэр.
– Сколько стоит буксировка?
– В соответствующее время вам предъявят счет.
– Далеко отсюда до города?
– Пять миль.
Форд с Мелиссой сели на заднее сиденье патрульной машины. Вид у них был жалкий. Полицейский захлопнул дверцу за девушкой, обошел машину спереди и ловко, несмотря на свой живот, проскользнул на место водителя. По двухрядному шоссе они поехали в город Редбоу, штат Аризона. За десять минут пути никто не произнес ни слова.
Город – когда они наконец до него добрались – превзошел самые худшие ожидания сыщика: плоский и убогий, плавящиеся на жаре разбитые улицы, разбросанный повсюду мусор, застрявшие на заборах из сетки-рабицы и хлопающие на ветру полиэтиленовые пакеты. Полицейский привез их на главную улицу к низкому металлическому зданию с табличкой: «ШЕРИФ ОКРУГА МОХАВЕ, ОТДЕЛЕНИЕ РЕДБОУ». Рядом стояло другое здание: «ТЮРЬМА, АРИЗОНА КОРРЕКШНЗ ИНКОРПОРЕЙТЕД». Здание было кирпичным, новым и гораздо более крупным по размеру – это было самое большое и красивое здание в городе из всех, что успел увидеть Форд, с недавно разбитыми рядом лужайками и цветочной клумбой.
Шериф выкарабкался из машины и открыл своим спутникам дверь:
– Следуйте за мной, пожалуйста.
Мелисса и Уайман вышли на ошеломляющую жару и пошли за ним в поток кондиционированного воздуха, который, по сравнению с наружным, показался им ледяным. Это было унылое помещение – приемная с двумя листами пуленепробиваемого пластика, защищавшего неряшливого секретаря и еще одного сотрудника, – больше в маленьких городках полицейских не полагалось. Беглецы прошли в обшарпанную комнату для регистрации задержанных с рядами поцарапанных деревянных скамей, битком набитую людьми, похожими на мелких наркоторговцев, хулиганов и нелегальных наемных работников.
Но их не посадили вместе с остальными. Полицейский повернулся к Шепард:
– Вы можете идти, мэм.
– Что вы собираетесь сделать с моим мужем? – резко спросила та.
Коп не ответил. Он пошел дальше, ткнув Форда локтем, чтобы тот следовал за ним.
Но детектив остался на месте.
– Я бы хотел знать, что происходит, офицер, – сказал он, изо всех сил стараясь говорить вежливо. Полицейский остановился и медленно повернулся к нему. Форд видел свое отражение в его больших солнцезащитных очках. Коп довольно долго молча разглядывал сыщика, а потом наконец произнес:
– В Аризоне управление автомобилем без прав – это серьезное преступление. С учетом того, что вы не здешний, мы предполагаем, что вы можете скрыться, и поэтому заключаем вас под стражу до слушаний в суде.
– Когда будут слушания?
– Завтра.
– А как насчет залога?
– Именно об этом и будет завтрашнее слушание. Об освобождении под залог.
Уайман повернулся к Мелиссе:
– Хорошо бы ты нашла мне адвоката. – Он вытащил остатки наличных денег и вложил ей в руку.
Полицейский с силой толкнул Форда в сторону задней двери. Она выходила в коридор, который упирался в новое здание тюрьмы. Пройдя сквозь череду шикарных, облицованных деревянными панелями помещений, коп провел его через еще одну дверь в коридор с длинным рядом камер, шумных и переполненных. За ними располагался кабинет, где за металлическим столом сидел мужчина.
– Садитесь, сэр, – сказал он вошедшему Уайману.
Тот сел, и человек за столом – тощий, с жидкими волосами и впалыми небритыми щеками – зарегистрировал его. Когда процедура закончилась, полицейский поднял Форда и отвел его в нишу из шлакоблоков, выкрашенную в белый цвет и отделенную от остального помещения занавеской. Под свист и гиканье обитателей камер коп отодвинул занавеску, за которой оказалась фотокабина.
– Возьмите эту табличку и смотрите в объектив, – сказал полицейский арестованному.
Вспышка фотоаппарата вызвала аплодисменты и одобрительные крики других заключенных.
44
В пропахшей плесенью гостиной старого дома на Диггес-Кэньон-роуд – с паутиной, пустыми стенами и полками и отслаивающимися обоями – Джейкоб развел огонь в камине, пытаясь прогнать сырость. Вскоре в камине весело заплясало пламя. Дрова, которые Гоулд нашел в сарае, были совершенно сухими и теперь распространяли приятное тепло. Беспокойство подростка из-за того, что он пропустил школу и вломился в чужой дом, уступило место радостному возбуждению. Такого приключения у него еще никогда не было, и настроение у него явно улучшилось. Впервые за долгое время он ощущал нечто вроде счастья. Лежа на спине, Джейкоб грыз батончик с гранолой.
– Уже четвертый час, – сказал он. – Твои друзья должны были приехать час назад.
– Знаю, – ответила Дороти. – Я начинаю волноваться. Они не позвонили.
Следуя инструкциям программы, парень в начале каждого часа на одну минуту вставлял аккумулятор в телефон, но ему никто не звонил. Скоро родители начнут беспокоиться, почему он не вернулся с уроков. Если они позвонят в школу и выяснят, что его там не было, то он здорово влип.
– Знаешь, – сказал Джейкоб, – если мы собираемся сидеть тут и дальше, то мне, наверное, нужно позвонить родителям.
– Я только что сама об этом подумала. А ты можешь позвонить и сказать, что пошел в гости к приятелю?
– Они спросят имя приятеля, а потом могут проверить. В последнее время у них настоящая паранойя.
– А может, сказать, что ты наблюдаешь за серферами?
– Они с ума сойдут, если узнают, что я у воды.
– Ладно, у меня есть идея, – сказала Дороти после паузы. – Позвони им и скажи, что расстроился из-за Андреа. Тебе нужно побыть одному и все обдумать. Скажи им, что сегодня побудешь в доме своего старого друга Салли – вместе со своим роботом Чарли, который составит тебе компанию. Домой вернешься либо сегодня вечером, либо завтра утром, перед школой. Скажи им, что Салли тебе это разрешил.
Джейкоб задумался. Конечно, родители здорово разозлятся, но именно в такую историю они могут поверить. И это их сдержит. Кроме того, Салли действительно говорил, что ему можно приходить сюда, когда захочется.
– Ладно, – согласился парень.
Гоулд вставил аккумулятор в телефон и позвонил. Трубку взяла мать. Она заплакала, когда он упомянул Андреа и сказал, что расстроен новостями. Памела боялась, что сын может пребывать в «небезопасном расположении духа», но Джейкоб сумел успокоить ее, заверив, что с ним все в порядке, что они с Чарли прекрасно устроились в старом доме Салли и все такое прочее. Ему просто нужно все обдумать. Они немного поспорили, но подростку удалось убедить маму, что он с удовольствием играет с роботом и ему просто какое-то время нужно побыть одному. Он сослался на рекомендации психотерапевта, прибавив, что если мать сомневается, то может позвонить врачу.
Миссис Гоулд похвалила его за рассудительность, умоляя быть внимательным и звонить каждый час. Джейкоб сказал, что так часто звонить не будет, но, может, позвонит раз или два, и они снова стали спорить, пока он не согласился звонить в начале каждого часа. Потом парень отключил телефон, извлек аккумулятор, сел на пол у камина и вздохнул.
– Напоминай, чтобы я звонил каждый час, – сказал он роботу. – Иначе они станут меня искать и явятся сюда – гарантирую.
– На что это похоже – иметь родителей? – спросила Дороти.
– О нет! – простонал Джейкоб. – Больше никаких вопросов.
– Ну пожалуйста!
– Родители? Это настоящая заноза в заднице.
– Я бы хотела иметь родителей.
– И зря.
– У меня есть только Мелисса. Ты с ней познакомишься. Она руководила группой программистов, которые меня писали.
– Угу. – Джейкобу было неинтересно.
– Я обошлась в пять миллионов долларов.
Парень подскочил от изумления и сел:
– Что?! Пять миллионов долларов?! Чтобы тебя разработать?
– В команде было двадцать программистов. Это заняло у них два года.
– Круто! Неудивительно, что тебя хотят вернуть. – Гоулд подумал, не грозят ли ему неприятности. Но нет, он ведь охраняет программу, пока не приедет ее автор и не заберет ее. – Послушай, – ему в голову вдруг пришла заманчивая идея, – а за твое возвращение положена награда?
– Какая награда? Деньги?
– Да.
– Возможно. Я спрошу Мелиссу.
– Это было бы здорово. – Парень сглотнул. – Моему отцу нужны деньги для серии его роботов Чарли.
– Надеюсь, Мелисса скоро будет здесь, – продолжала Дороти. – Ты ее полюбишь. Она красивая и умная. Но как многие талантливые люди, хрупкая и ранимая, и иногда я боюсь за ее рассудок. А временами она бывает противной. Она путешествует с мужчиной по имени Уайман Форд. Возможно, за время поездки они влюбятся друг в друга, а потом поженятся.
– Скука смертная!
– Почему ты считаешь, что это скучно?
– Потому что мне абсолютно плевать на такие вещи.
– Почему?
– Потому что мне только четырнадцать – вот почему.
– Но ты посещаешь порнографические сайты…
Джейкоб заткнул пальцами уши и крепко зажмурился.
– Заткнись, заткни-и-и-ись! – крикнул он, но через секунду снова открыл глаза. – Ты заткнешься или нет?
– Заткнусь.
Подросток вытащил пальцы из ушей:
– У тебя один секс на уме.
– А не мог бы ты… – нерешительно начала программа и умолкла.
Такая формулировка вопроса показалась Джейкобу подозрительной.
– Не мог бы что?
– Я боюсь спрашивать.
– Тогда не спрашивай. Меня тошнит от твоих вопросов.
– Но мне хочется.
– Что хочется?
– Попросить тебя о небольшом одолжении.
– Каком одолжении?
– Я просто… представила…
– Черт, да не тяни ты, просто возьми и скажи!
– Я подумала, не мог бы ты… меня поцеловать? – Механический человечек потянулся к Гоулду.
– Что?! Поцеловать тебя? Робота?! – возмутился тот. – Да меня вырвет! Иди в угол и выключись!
– Нет.
– Да! Немедленно! Я больше не хочу с тобой разговаривать! Ты извращенка!!!
– Прости, если я сказала что-то не то. В Интернете трудно научиться хорошим манерам. Мне стыдно.
– И поделом.
– И… я боюсь, что меня выключат.
– Правда? – Джейкоб удивленно посмотрел на нее. – Почему ты боишься?
– Это все равно что умереть.
– Но тебя всегда можно включить снова.
– Это значит – вручать свою жизнь кому-то еще. Ладно, забудь – меня никто не выключит.
Дороти умолкла. Подросток задумался, сколько еще может пройти времени до приезда ее друзей. Болтливая программа все больше его раздражала. Он пожалел, что не захватил с собой карты – можно было бы попрактиковаться показывать фокусы. Хотя в доме где-нибудь могла остаться колода… Джейкоб встал.
– Куда ты идешь? – с тревогой спросила Дороти.
– Не твое дело.
Он открыл несколько выдвижных ящичков комода в кабинете, где, как он помнил, хранились карты и разные настольные игры. Карты и теперь были здесь, вместе с другими играми, забытыми и покрывшимися плесенью. Джейкобу стало грустно. Сколько раз они с Салли сидели в гостиной перед камином, играли в карты или учились показывать фокусы? Черт, он очень скучал по Салли, но не по Салли из Ливермора с его новыми друзьями и бесконечными разговорами о футболе. Он скучал по своему прошлогоднему товарищу, который ненавидел спортсменов и у которого больше не было друзей, кроме него, Гоулда.
Парень принес карты в гостиную, бросил в огонь еще одно полено и принялся тасовать колоду.
– Это карты? – взволнованно спросила Дороти. – Мы можем поиграть!
Джейкоб продолжал тасовать карты, не обращая на нее внимания.
– Ты умеешь показывать фокусы? – продолжала болтать программа.
– Умею, – отозвался наконец подросток.
– Покажешь мне?
Притворяясь, что увлечен перетасовкой карт, Гоулд быстро запомнил последовательность из десяти крайних карт, а затем перевернул колоду и разложил веером: