Я спросил Билли Грэма, может ли он рассказать мне, что говорилось в послании Ким Ир Сена. Его ответ был прост: «Нет» – коротко и ясно. Мы сменили тему. Однако доктор Грэм счел возможным рассказать об общей ситуации в Северной Корее и о своих новых программах по распространению его идей среди народов мира. Как всегда, он был интересным гостем, и у нас получилась очень содержательная беседа.
Мы с Билли Грэмом хорошо сработались, в чем я не сомневаюсь: помимо всего прочего я агностик. Не атеист, а агностик. (Атеисты не верят в Бога. Агностики сомневаются.)
В том, что я агностик, виной мое любопытство и пытливый ум. На протяжении многих лет я задавал множеству людей, как в эфире, так и в повседневном общении вопрос о Боге. У агностиков хорошо получаются интервью со священниками и богословами, потому что они любопытны и все время спрашивают: «Почему?» Атеисты для этого подходят меньше, потому что они уверены в своей правоте относительно того, что Бога нет. У агностика же основной принцип – «я не знаю». Они любопытны и на каждом шагу задают этот величайший из всех вопросов: «Почему?».
Билли Грэм всегда дает хорошие, человечные ответы на этот вопрос. Нет сомнения, что он наиболее заслуживающий доверия телепроповедник. Поэтому я и приглашал его столько раз на свои радио – и телепередачи.
Майкл Милкен. Этого «короля дутых облигаций», который был признан виновным по шести обвинениям в мошенничестве с ценными бумагами и приговорен к тюремному заключению, независимо от вашего мнения о нем следует считать отличным гостем ток-шоу. Это один из умнейших людей, которых я повидал на своем веку, о чем свидетельствует его успех в слиянии нескольких ведущих американских корпораций – MCI, Turner Broadcasting, Taco Bell и других. Проводя с ним интервью, я обнаружил, что это отличный собеседник, который дает на мои вопросы честные и прямые ответы. Сейчас он посвящает значительную часть времени, денег, энергии и творческого мышления помощи ученым, ищущим средство от рака простаты, с которым ему также приходится бороться.
Дэнни Кей. Дэнни Кей… ну, это Дэнни Кей, вот и все. Мы с ним отлично поладили, ведь мы оба из Бруклина. Дэнни нельзя не полюбить, подобно множеству артистов, которые своей славой в большой степени обязаны своей искренности. В повседневной жизни Дэнни Кей точно такой же, как на сцене и на экране.
Однажды, когда он был гостем моей радиопередачи, нам позвонила женщина из Толедо и сказала ему:
– Я в жизни не представляла, что смогу с вами поговорить. Я не хочу задавать вам вопросов, а хочу вам кое-что рассказать. Вас любил мой сын. Он хотел быть похожим на вас. Он во всем подражал вам, вы для него были центром вселенной. – И тут она нас огорошила: – Его убили в Корее, когда ему было девятнадцать лет. Во время этой войны он служил на флоте. Мне прислали его личные вещи, в том числе и вашу фотографию – это была единственная фотография, которую он держал в своем рундуке. Я вставила эту фотографию в рамку вместе с его последней фотографией и уже тридцать лет каждый день вытираю с них пыль. Мне казалось, вам будет интересно это узнать.
Дэнни, сидя в студии, плакал, я тоже. Наша слушательница тоже плакала. Потом Дэнни спросил:
– У вашего сына была любимая песня? Она ответила:
– Да, «Дина».
И Дэнни спел одну из своих самых знаменитых песен для этой матери жертвы корейской войны – безо всякого аккомпанемента, даже без рояля, и сквозь слезы.
Это была одна из самых прекрасных минут, которые мне довелось пережить в эфире, именно потому что она была так человечна. И произошло это благодаря Дэнни, его открытости – в данном случае не стремлении говорить о себе, а желании сочувствовать другому и искренне проявлять свои эмоции, к чему многие люди иногда бывают не готовы.
И произошло это благодаря Дэнни, его открытости – в данном случае не стремлении говорить о себе, а желании сочувствовать другому и искренне проявлять свои эмоции, к чему многие люди иногда бывают не готовы.
Розанна Арнольд. Розанна нравится мне как личность, и в то же время мне ее жалко. Она беспокойная женщина. Но она очень многогранный человек с разносторонними интересами и преуспела не только в качестве комической актрисы, но и как предприниматель, который владеет и управляет двумя телепередачами и несколькими компаниями.
Мне нравится интервьюировать Розанну. Она, безусловно, знает свой предмет, всем известно, как страстно она относится к своей работе, у нее отличное чувство юмора, которое она не прочь обратить и против себя, и, разумеется, бойцовские качества.
Во время своего последнего выступления в передаче «Ларри Кинг в прямом эфире» она допустила грубую ошибку, которая меня удивила, поскольку она опытный телевизионщик. Она была чересчур накрашена и плохо шла на визуальный контакт: все время отворачивалась от меня и камеры. Выше я уже говорил о важности визуального контакта. На телевидении он не менее важен, чем в беседе с глазу на глаз. Телезрители посмеются над излишним количеством макияжа или просто не обратят на него внимания, но нежелание смотреть в глаза собеседнику и в камеру, в особенности если речь идет о такой неоднозначной фигуре, как Розанна, создает у зрителей впечатление, что гостья студии что-то скрывает или у нее есть причины избегать взгляда ведущего и объектива камеры.
МОИ ХУДШИЕ ГОСТИ
Порой люди, которые, казалось бы, должны быть интересными и у которых есть что рассказать, оказываются плохими или посредственными гостями. У них также есть чему поучиться, даже если вы не предполагаете, что вас когда-либо будут интервьюировать в телевизионном ток-шоу. Человек, который все время «бренчит на одной ноте», будь то политическая, эмоциональная или философская, – это плохой собеседник.
Анита Брайант[30 - Бизнесвумен, известная феминистка.] могла бы быть и лучшим гостем, чем оказалась. По-моему, раньше она была отличным собеседником, но к тому времени, когда я пригласил ее на свое ток-шоу, все ее мысли были заняты религией. Само собой разумеется, для нее это имеет большое личное значение. Однако «новообращенные» люди оказываются не слишком хорошими гостями ток-шоу, поскольку Бог и религия – это, кажется, единственный предмет, о котором они хотят говорить. Нужно немало потрудиться, чтобы вывести их за пределы этой единственной темы или заставить говорить о ней так, чтобы это было понятно другим.
Боб Хоуп разочаровал меня по другой причине. Хоуп одержим не какой-то одной темой, а каким-то одним стилем – он стремится на любой вопрос ответить каламбуром.
Как я уже говорил, в неформальной обстановке он так не поступает, но перед включенной камерой, кажется, считает себя обязанным играть. Боб отвечает на вопросы короткими фразами и слишком часто щеголяет афоризмами. Его невозможно заставить говорить на общие темы или о себе. Я пытался завести с ним беседу на театральные темы, которые могут быть интересны нашим телезрителям, но он предпочитает сыпать шуточками. Для комика это вполне естественно, но для хорошего интервью каламбуров мало.
Уильям Рашер – хороший гость, поскольку отвечает трем из четырех моих критериев, но он плохой гость, поскольку действует мне на нервы. Думаю, так же он действует и на наших зрителей, кроме тех, кто придерживается крайне правых взглядов. Раньше он был издателем The National Review, а сейчас твердолобый, догматичный публицист.
Те, кто родился в Бруклине, поймут меня, если я скажу, что Рашер меня «достает». «Достает» – это не глагол, особенно в Бруклине. Это слово означает, что личность того или иного человека действует на вас, как звук пальца, трущего мокрое стекло.