Элвис нахмурился: в этот день Самира была в футболке с надписью "LEFT 4 DEAD", на шее красовалось штук шесть ожерелий и связок бус.
- Что за цирк? Это кто еще такая? - поинтересовался он у Серваса. - Значит, вот как теперь выглядят полицейские? Куда катится мир!
- Вы - Элвис Эльмаз?
- Нет, Аль Пачино. Чего вам? Вы явно не из-за моей жалобы явились.
- Ты угадал.
- Конечно, нет. С первого взгляда видно, что вы из KFC.
KFC, Kentucky Fried Chicken, популярная сеть ресторанов быстрого питания, специализирующаяся на жареных цыплятах. Преступники называют так уголовную полицию. Элвис Констанден Эльмаз был маленьким, коренастым, с круглой, наголо бритой головой, опоясывающей квадратные челюсти бородкой и сережкой с крошечным цирконом в ухе. А может, и с бриллиантом. Одна повязка была наложена на его мускулистый торс - от низа живота до диафрагмы, другая - на правое предплечье.
- Что с вами случилось? - спросил Сервас.
- А то вы не знаете! Дал маху. Три удара ножом в брюхо и один в руку. Эти ублюдки чудом меня не завалили. "Жизненно важные органы не затронуты, вы везунчик, мсье Эльмаз" - так сказал этот придурок-доктор. Он хочет продержать меня тут еще два дня, говорит, я много дергаюсь и рана может открыться. Ладно, врач он, не я. Но я ноги отлежал, а жратва здесь хуже, чем в тюряге.
- Эти ублюдки? - переспросила Самира.
- Их было трое. Сербы. Вы, может, не знаете, но эти подонки-сербы и мы, албанцы, никогда не могли ужиться. Все они - шваль и жулье.
Самира кивнула. Ту же "песню" она слышала в интерпретации другой стороны. Кстати, у нее в жилах текло немного боснийской крови, а еще - капелька итальянской: ее семья немало постранствовала по миру…
- Так что же случилось?
- Мы схлестнулись в кафе и продолжили на улице. Я был здорово поддатый, правду сказать.
Эльмаз по очереди оглядел полицейских.
- Я не знал, что два дружка этой сволочи сидят внутри. Они неожиданно накинулись на меня, как психованные, а потом разбежались, точно крысы. Я лежал на тротуаре и истекал кровью, думал, на этот раз - все, кранты. Но, видно, у таких злыдней, как я, тоже есть ангел-хранитель, как думаешь, красотка? Не дашь сигаретку? Убить готов за затяжку.
Самира с трудом удерживалась от желания наклониться и вонзить палец Эльмазу между ребрами, прямо через бинты.
- Ты что, табличек не видел? - зло бросила она. - "Не курить!" Что стало причиной ваших разногласий?
- Разногласий… Красиво излагаешь, подруга! Я же сказал: они - сербы, я - албанец.
- И всё?
Он ответил не сразу.
- Нет.
- Что еще?
- Баба, конечно, черт подери. Куколка, что вертелась вокруг меня.
- Из их компании?
- Точно.
- Красивая?
Лицо Элвиса Констандена Эльмаза просияло, как новогодняя елка.
- Не то слово! Настоящая секс-бомба! Не знаю, что она делала с теми неудачниками. Я на нее пялился, что правда, то правда, она заметила, подошла поболтать. Может, хотела их позлить или была не в настроении… Тут-то все и закрутилось. Разногласия, как вы это назвали.
- Значит, "Скорая" доставила вас сюда вчера вечером, ночью вам сделали операцию, а потом перевели в эту палату?
Темные глаза Элвиса блеснули.
- А почему это так важно? Вам ведь плевать на мою историю… Вы хотите знать продолжение. Что-то случилось.
- Господин Эльмаз, вас выпустили из тюрьмы четыре месяца назад, верно?
- В точку.
- Вы были осуждены за кражи с применением насилия, похищение, незаконное удержание, сексуальные деликты и изнасилование…
- Ну и что? Я свое отсидел.
- Вы всегда нападали на молодых красивых брюнеток.
Взгляд Элвиса потемнел.
- К чему вы клоните? Это было давно. - Он моргнул. - Что произошло вчера вечером? Напали на какую-нибудь красотку?
Взгляд майора упал на стоящий у кровати столик на колесах, где лежала газета. Он прочел заголовок и изменился в лице:
УБИЙСТВО МОЛОДОЙ ПРЕПОДАВАТЕЛЬНИЦЫ В МАРСАКЕ
Расследование поручено полицейскому, раскрывшему преступление в Сен-Мартене.
Черт, черт, черт! Он схватил газету и, не слушая вопросов Самиры и ответов Эльмаза, начал листать ее.
Статья обнаружилась на третьей странице и была короткой.
"Майор Сервас из угрозыска Тулузы, тот самый, что зимой 2008–2009 года вел дело об убийствах в Сен-Мартене, самое крупное за последние годы в провинции Юг-Пиренеи, будет расследовать убийство преподавательницы Марсакского лицея, где учатся дети местной элиты".
Автор статьи уточнял, что молодую женщину нашли в ее собственном доме, "связанной и утопленной в ванне".
Хорошо еще, что пресс-служба догадалась умолчать о фонарике в горле жертвы, чтобы обезопасить себя от психов, которые в ближайшие часы начнут бомбардировать полицию звонками с признаниями. Зато отдали на съедение его, назвав имя. Гениально. Сервас почувствовал нарастающий гнев. Он бы с удовольствием "по-свойски" поговорил с идиотом, допустившим утечку. Возможно, это сделал сам Кастен?
- В котором часу произошла стычка? - продолжила допрос Чэн.
- В двадцать один тридцать - двадцать два ноль-ноль…
- Свидетели?
Элвис хрипло хохотнул и закашлялся.
- Десятки!
- А чем ты занимался до того?
- Вы что, оглохли? Я жрал и кадрил девку! Говорю же, меня многие видели! Да, я совершал ошибки - в прошлом, но треклятые бабы, на которых я нападал, сами виноваты: какого черта они поперлись ночью на улицу, а? В Албании женщины по ночам сидят дома. Приличные женщины…
Самира Чэн ткнула пальцем в бок албанцу, выбрав место наугад. Ткнула и сильно нажала. Через повязку. Элвис скривился от боли. Сервас собрался вмешаться, но его подчиненная убрала руку.
- Молись, чтобы твое алиби оказалось надежным, - произнесла она нехорошим, холодно-скрипучим голосом. - У тебя проблема, Элвис. Может, у тебя встает через раз? Или ты скрытый гомик? Ну да, конечно… Любил мыться в душе на зоне?
Албанец изменился в лице, его глаза превратились в два тусклых нефтяных озерца. В палате было жарко, но Мартену вдруг показалось, что по спине пробежала струйка ледяной воды, у него участился пульс. Сыщик нервно сглотнул. Он уже видел подобный взгляд. Очень давно. Десять лет назад… Живший в нем маленький мальчик просто не мог этого забыть. Перед мысленным взором Серваса возникли лица двух мужчин, появившихся во дворе их дома тем роковым июльским вечером. Они были похожи на Элвиса - волки, нелюди с пустыми глазами… Он подумал о матери, услышал ее крики и мольбы, увидел привязанного к стулу отца и себя, маленького Мартена. Он спрятался в шкафу под лестницей, все слышал, обо всем догадывался. Придя работать в полицию, Сервас не раз пересекался с подобными… существами. Он вдруг ощутил непреодолимую потребность глотнуть свежего воздуха, убежать из этой палаты, вырваться из больницы. Он кинулся в туалет, боясь не удержать рвоту.
- Это не он.
Сервас кивнул, соглашаясь.
Они шли по коридорам в сторону холла. Сыщику ужасно хотелось курить, но развешанные повсюду таблички призывали его к порядку.
- Знаю, - ответил он. - Его алиби похоже на правду, кроме того, он вряд ли мог разобраться с почтой Клер Дьемар в лицее и не имел причин следить за Юго и пичкать его наркотиками.
- Такие, как он, не должны ходить по улицам, - сказала Самира, когда они миновали кафетерий.
- Ни один закон не позволяет сажать человека в тюрьму только за то, что он "опасен", - возразил Сервас.
- Рано или поздно Элвис сорвется.
- Он отсидел свой срок.
Самира покачала головой.
- Единственная действенная терапия для таких типов - отреза́ть им яйца, - объявила она.
Сервас искоса взглянул на свою подчиненную: она не шутила. Он испытал облегчение при виде стеклянных дверей холла, сунул руку в карман, но тут заметил последнюю табличку и снова почувствовал себя подростком на беговой дорожке: дышать нечем, сил на финишные двадцать метров не осталось.
Двери наконец открылись, и они "выпали" в жаркий влажный воздух. Сервас напрягся. Обделенные никотином легкие требовали своей порции яда, но дело было не только в этом… А в чем еще? Его подсознание включилось, когда они прошли мимо первой таблички, запрещающей курение в больнице, но он никак не мог разобрать, что говорит его внутренний голос.
- Если это не он, мы возвращаемся к исходной точке, - заметила Самира.
- То есть?
- Юго…
Сыщик ухитрился посмотреть на часы и одновременно достать сигарету.
- Едем в Амбушюр. Надави на экспертов. Я хочу узнать результат до вечера. Если убил Юго, почему он опустошил компьютер Клер, а не свой собственный телефон?
Самира в ответ только руками развела, глядя вслед шефу, удаляющемуся в сторону мостика-перехода.
К шлагбауму, завывая сиреной, подъехала "Скорая", и Серваса внезапно осенило. Он понял, почему не может выбросить из головы проклятые таблички с перечеркнутой красной чертой сигаретой.
Шагая по переходу над деревьями, Мартен достал телефон, нашел номер Марго, нажал на кнопку вызова и услышал варварскую мелодию - мешанину звуков электрогитары и горловой отрыжки. Сервас досадливо поморщился: хорошо, что Марго отключает сотовый на занятиях, но сейчас это стало помехой его расследованию. Он набрал одним пальцем ЭСЭМЭС:
"Юго курит? Перезвони мне. Это важно".
Не успел он закончить, как телефон завибрировал.
- Марго? - спросил он, идя к лифту.
- Нет, это Надия, - ответил женский голос.
Надия Беррада возглавляла отдел технической экспертизы. Мартен вызвал лифт.
- Компьютеры "запели", - объявила она.
- И?
- Сообщения действительно стерли, но мы восстановили входящие и исходящие. Последние датированы днем смерти. Ничего необычного. Электронные письма коллегам, личные послания, сообщения, о педагогических совещаниях и семинарах, реклама.
- Есть что-нибудь Юго Бохановски или от него?
- Нет. Ни одного… Зато некий "Тома́ девятьсот девяносто девять" регулярно ей писал. И его сообщения носят… как бы это сказать… интимный характер.
- Насколько интимный?
- Достаточно интимный. - Надия сделала паузу и прочла: - "Жизнь станет волнующей и интересной, потому что мы любим друг друга", "Огромная. Тотальная. Невероятная. Всепоглощающая тоска по тебе", "Я - замок, ты - ключ, я твой навеки, я - твой бельчонок, отныне и навсегда"…
- Кто это писал, она или он?
- Оба. На семьдесят пять процентов - она. Он чуть менее откровенен, но она его зацепила… Да, эта баба была горячей штучкой!
По тону Надии Сервас понял, что найденные сообщения заставили ее задуматься. Он подумал о них с Марианной… Тогда не было ни электронной почты, ни текстовых сообщений, но они написали друг другу сотни подобных писем. Восторженных, лиричных, наивных, пылких, забавных. Писали, хотя виделись каждый день. В них горел такой же живой огонь. Сервас чувствовал - он что-то нащупал. Эта баба была горячей штучкой… Надия нашла точные слова. Он поднял глаза на мокнущие под дождем верхушки деревьев, растущих под переходом.
- Скажи Венсану, пусть срочно установит личность этого "Тома девятьсот девяносто девять".
- Уже. Ждем ответа.
- Молодец. Сообщи, как только получишь. И вот еще что, Надия: можешь взглянуть на список вещественных доказательств?
- Что ты хочешь знать?
- Была ли среди предметов, найденных в кармане у мальчишки, пачка сигарет?
Сервас ждал ответа и не вошел в лифт, опасаясь, что металлические стенки заглушат сигнал. Надия вернулась на линию минуты через четыре.
- Ни пачки, ни сигареты, ни косячка, - сказала она. - Ничего такого. Это тебе поможет?
- Возможно. Спасибо.
Сервас представил себе, как Надия роется в куче улик, и ему в голову пришла мысль о тетради на письменном столе Клер и о написанной там фразе:
"Слово "друг" порой лишено смысла, чего не скажешь о слове "враг"".
Он почувствовал, как по позвоночнику пробежала дрожь. Клер Дьемар записала эту фразу в новенькую тетрадь незадолго до смерти и оставила открытой на столе. Зачем? Чувствовала неотвратимую угрозу? Возможно, она нажила врага? Связана эта запись с расследованием или нет? Смутная идея начала обретать четкие контуры. Мартен снова достал телефон.
- Ты за компьютером? - спросил он, когда Эсперандье ответил.
- Да, а что?
- Можешь поискать для меня фразу в "Гугле"?
- Фразу в "Гугле"?..
- Не умничай.
- Цитату?
- Вроде того.
- Подожди… Готово, диктуй.
Сервас повторил фразу.
- Это что, вопрос из телевикторины? - пошутил Венсан. - Ага… Скажи-ка, разве не ты учился на филологическом?
- Не зли меня.
- Виктор Гюго.
- Что?
- Цитата. Из Виктора Гюго. Объяснишь, что к чему?
- Позже.
Он закрыл мобильник. Виктор Гюго… Неужели это совпадение? В оставленной на видном месте тетради Клер Дьемар сделана одна-единственная запись. О враге… О Юго? Сервас не забывал, что речь идет о Марсаке - университетском городке, как подчеркнул Франсис. Он сравнил Марсак с шекспировским Эльсинором, тем местом, где умели хранить тайну и соблюдать молчание и знали толк в злословии, где удар кинжалом в спину наносили с невероятным изяществом и утонченностью - и где любое прямое обвинение считалось самой непростительной бестактностью. Он помнил, что имеет дело с эрудитами, людьми, обожающими загадки и аллюзии. Скрытые смыслы, тонкую изворотливость - даже в подобных, драматических, обстоятельствах. Фраза появилась в тетради не случайно.
Возможно ли, что Клер назвала - не назвала, намекнула! - имя своего врага и даже будущего убийцы?
14
Вернувшись в контору, Сервас направился в кабинет Эсперандье.
- Как мальчишка?
Подчиненный майора снял наушники - он наслаждался песней "Make it Wit Chu" группы "Queen of the Stone Age" - и пожал плечами.
- В порядке. Активности не проявляет. Спросил, нет ли чего почитать. Я предложил ему одну из моих манг. Он отказался. Кстати, срок действия ордера временного задержания истекает через шесть часов.
- Я знаю. Позвони прокурору. Попроси продлить.
- Основание?
На сей раз плечами пожал Сервас:
- Понятия не имею. Что-нибудь придумаешь. Пошарь в своем мешке с хитростями.
Придя к себе, Мартен несколько минут проверял ящики стола, пока не нашел то, что искал. Номер телефона. Парижский. Сыщик размышлял, глядя на цифры: он давно не звонил по этому номеру и надеялся, что звонить больше не придется, что вся эта история осталась для него в прошлом.
Он взглянул на часы. Набрал номер. Представился, услышав мужской голос.
- Давненько мы не беседовали, - съязвил его собеседник. - Чему обязан такой честью, майор?
Сервас сообщил о том, что случилось накануне, припася диск Малера "на закуску". Он готов был услышать: "И вы побеспокоили меня из-за такой ерунды?" - но реакция оказалась совсем иной.
- Почему вы не позвонили сразу?
- Из-за обычного диска, пусть и найденного на месте преступления? Он наверняка не имеет никакого отношения к делу.
- Место преступления, где вроде бы случайно обнаруживают сына одной из ваших старинных знакомых, потом - и это совершенно логично - в дело вступает тулузская полиция, а жертва - молодая тридцатилетняя женщина, соответствующая профилю других жертв. Венчает дело музыкальный отрывок, звучавший в тот вечер, когда Юлиан убил свою жену. Не смешите меня!
Сервас записал: "Юлиан". Гоняясь за швейцарцем, преследователи сроднились с ним. Сыщик почти не дышал. Собеседник прав. Его мысли пошли в том же направлении, когда накануне вечером он обнаружил диск, но потом отвлекся. Под таким углом зрения элементы дела вызывают беспокойство. Сервас подумал, что парижский коллега хорош - за три секунды ухватил суть.
- Всё как всегда, - вздохнул источник сыщика. - Нас информируют, когда есть время, когда собственное "я" отошло на второй план или когда все следы остыли…
- А у вас есть что-нибудь новое?
- Вам бы хотелось услышать утвердительный ответ, верно? Жаль вас разочаровывать, майор, но мы тонем в информации, она заливает нас мутным потоком, как ливень. Сообщения по большей части настолько нелепы, что мы даже не принимаем их в расчет; на проверку же тех немногих, что заслуживают внимания, уходит пропасть времени и сил. Его видели тут и там. В Париже, Гонконге, Тимбукту… Один свидетель уверен, что он работает маркером в казино Мар-дель-Плата, где каждый вечер играет в бильярд. Другой видел его в аэропорту Барселоны или Дюссельдорфа. Женщина подозревает, что ее любовник - это Гиртман…
По бесконечно усталому голосу собеседника Сервас понял, что тот пребывает в унынии, но тон внезапно изменился, как будто его осенило.
- Речь идет о Тулузе?
- Да, а что?
Ответа не последовало. Мартен услышал, что человек разговаривает с кем-то еще, прикрыв ладонью трубку, так что слов разобрать сыщик не мог. Через несколько секунд их беседа продолжилась:
- Недавно кое-что случилось, майор. Мы выложили его портрет в Интернет, использовали особую программу, чтобы изменить лицо и сделать с десяток разных версий: с бородой и усами, с длинными волосами, короткими волосами, с темными и светлыми волосами, с разными носами и так далее, и тому подобное. Вы понимаете, о чем я. Буду краток: мы получили сотни ответов и изучаем все по очереди. Кропотливая работа… - В голосе снова прозвучала усталость. - Один оказался интересней других: некий тип, владелец заправки на автостраде, утверждает, что он заливал у него и покупал газеты. Был на мотоцикле, с крашеными волосами, бородкой и в темных очках, но хозяин заправки категоричен: рост и телосложение соответствуют описанию, как и легкий акцент - возможно, швейцарский. В кои-то веки нам повезло - мы просмотрели записи с камер видеонаблюдения магазина. Заправщик прав: это может быть и он, я сказал - может…
Кровь застучала в висках Серваса.
- Где находится АЗС? Когда это произошло?
- Две недели назад. А вот это вам понравится, майор: заправочная станция находится рядом с Буа де Дур, на А20, к северу от Монтобана.
- Мотоцикл попал на пленку? Номер известен?
- Не знаю, случайность это или умысел, но он поставил мотоцикл вне поля обзора. Мы обнаружили его след на одном из пунктов уплаты дорожной пошлины - южнее, на дороге Париж - Тулуза. Изображение не очень четкое… Что касается номера: у нас есть первые цифры, но мы работаем… Понимаете, почему эта история так важна? Если на мотоцикле приезжал Гиртман, значит, он сейчас в вашем секторе.
Ошеломленный Сервас смотрел на результат поиска. Он напечатал слова "ЮЛИАН ГИРТМАН" в Google и получил результат: 1 130 000 ответов.
Сервас откинулся на спинку кресла и задумался.