Джоэл не посещал, но признаваться в этом не хотел. Врать тоже было неудобно, поэтому он пробормотал:
— Папа однажды водил нас на Трафальгар-сквер.
— Ага. В Национальную галерею. И что ты о ней думаешь? Немного скучновато? Или там было что-то интересное?
Джоэл теребил нитку на футболке. Он знал, что на Трафальгар-сквер есть какой-то музей, но они ходили на площадь смотреть на огромные стаи голубей. Они сидели на бортике фонтана и наблюдали за птицами; Тоби еще захотел вскарабкаться на льва, расположенного у основания высокой колонны в центре площади. Уличный музыкант играл на аккордеоне, девушка, выкрашенная золотой краской, стояла неподвижно, изображая статую. За это ей кидали монетки. Папа купил у мороженщика сахарные рожки, но они сразу растаяли, потому что день был жарким. Мороженое текло у Тоби по футболке и по рукам. Папа намочил носовой платок в фонтане и отмыл Тоби, когда тот доел рожок.
Давно Джоэл не вспоминал об этом. От этой картины у него защипало глаза.
— Да, если бы мы знали, как карты лягут, мы бы заранее продумали свой ход, — ни с того ни с сего произнес Айвен. — Но дьявольская игра в том и заключается, что мы этого не знаем. Жизнь застает нас врасплох, часто со спущенными штанами.
Джоэл не совсем уловил мысль Айвена, но не стал вдаваться в подробности, поскольку суть прекрасно понял. Одно мгновение сменяется другим. Вот они идут забирать Несс с урока танцев; ладошка Тоби в отцовской руке; Джоэл отстает на тридцать секунд — возле магазина распродаж в контейнере на улице лежат футбольные мячи. Он рассматривает их и даже не сразу понимает, что это за четыре хлопка, за которыми — громкий крик.
— Я вот что принес. — Повинуясь внезапному порыву, Джоэл вынул из кармана листки и протянул Айвену.
Тот взял их. Слава богу, он больше не говорил о картах и об их раскладе. Айвен положил листки на полотенце и склонился над ними так же, как склонялся над часами. Он молча читал, пережевывая мяту. Он по очереди изучал строчки. У Джоэла зачесались лодыжки; казалось, часы стали тикать громче обычного. Джоэл думал: «Какой же я дурак, что принес свои стишки. Идиот, кретин, тупица. Просто сдохнуть можно».
Наконец Айвен повернулся к мальчику.
— Величайший грех, — начал Айвен, — растратить свой дар напрасно, зная, что он у тебя есть. Проблема в том, что большинство людей не подозревают о своем богатстве. Они судят по внешним признакам, поскольку их научили смотреть только на достижения и результаты. Они отказываются признать, что настоящее благо — в процессе, в путешествии, в том, как распоряжается человек своим талантом, а вовсе не в том, сколько материальных ценностей он накопил.
Для Джоэла это было чересчур, поэтому он ничего не ответил. К тому же ему пришло в голову, что Айвену его произведения показались дурацкими, и теперь он просто не знает, как на них реагировать.
Тут Айвен открыл деревянный ящик, стоявший на столе, и достал оттуда карандаш.
— У тебя врожденное чувство ритма и языка, но местами не хватает навыка, и это портит впечатление. Давай возьмем вот это стихотворение… Вот. Покажу тебе, что я имею в виду.
Айвен подозвал Джоэла к столу и начал объяснять. Он употреблял термины, которых мальчик не понимал, и делал пометки на бумаге, растолковывая их значение. Айвен говорил медленно, с такой дружеской симпатией, что Джоэл без всякой неловкости внимал ему. Кроме того, Айвен был абсолютно серьезен, и Джоэл понимал, что таково отношение Айвена к его творчеству.
Джоэл с таким увлечением слушал речь Айвена, так внимательно наблюдал за тем, как тот находит возможность улучшить каждое стихотворение, что вспомнил о времени, только когда раздался бой часов. Мальчик взглянул на циферблат — прошло почти два часа. Он пробыл у Айвена лишний час и, значит, на час опоздал в Учебный центр за Тоби.
Джоэл с возгласом «Черт возьми!» выскочил в прихожую.
Айвен что-то крикнул ему вслед, но Джоэл его не услышал. Единственное, что он слышал, шлепанье своих кроссовок по асфальту.
Глава 16
Джоэл пулей влетел в холл Учебного центра. Задыхаясь, он выпалил: «Тоби… прости», но в холле никого не было, кроме молодой женщины, которая грудью кормила младенца, в то время как другой малыш, с пустышкой во рту, держался за ее юбку.
Джоэл все же поискал Тоби, словно тот мог спрятаться под диваном или за вазой с искусственными цветами. После этого Джоэл отправился за Люси Чинакой. Та сидела в своем кабинете.
— Как, он не дождался тебя, Джоэл? — Она удивленно посмотрела на свои часики. — О, ты ведь должен был прийти еще в…
Люси не закончила фразу из сострадания, увидев отчаянное лицо Джоэла. Она встала со стула.
— Пойдем поищем его вместе, — довольно ласково произнесла она.
Но Тоби в Учебном центре не было — ни в игровой комнате, ни в компьютерной, ни в классной, ни в рисовальной. Джоэл сделал вывод, что произошло самое худшее: каким-то образом Тоби улизнул и оказался один в городе.
— Пойдем со мной, позвоним, — предложила Люси Чинака, но Джоэл выскочил на улицу.
Губы у него пересохли, соображал он плохо. Мальчик даже не мог точно воспроизвести в памяти маршрут, по которому они с Тоби обычно возвращались. Вообще они редко ходили одним и тем же путем — если что-нибудь смущало Джоэла, он сворачивал, не объясняя брату причины. Поэтому не существовало определенной схемы, лишь направление было неизменным.
Джоэл оглядывался по сторонам в напрасной надежде заметить знакомую фигурку. Но никто не шел на цыпочках, с лавовой лампой в руках и волочащимся шнуром. Джоэл совершенно растерялся. Тут он вспомнил о Кендре — ее магазин был совсем рядом — и приободрился.
Джоэл решительно зашагал к тетке. Он всматривался во все заведения, которые встречались по дороге. Возле игорной лавки он остановился и спросил у пьяницы Боба, не заходил ли Тоби, в ответ Боб прохрипел свое обычное «Эй, эй!» да сжал подлокотники инвалидной коляски, словно хотел что-то добавить, но не смог.
Когда Джоэл вошел в магазин, Кендра обслуживала китаянку. Услышав колокольчик, она автоматически повернулась к двери и, увидев Джоэла, перевела взгляд в поисках Тоби. Затем она посмотрела на старые часы, которые висели над стеллажом с поношенной обувью.
— Где твой брат? — спросила Кендра.
Все поняв, Джоэл развернулся и покинул магазин.
— Джоэл! — раздался вслед крик тетки. — Объясни, что происходит!
Вернувшись к Учебному центру, он остановился и попытался все обдумать. Вряд ли Тоби перешел через дорогу и отправился в Уэст-Килбурн, ведь малыш никогда там не был. Это сужало область поисков: Тоби мог пойти либо направо в сторону Грейт-Вестерн-роуд, либо налево в сторону Кенсал-Таун.
Джоэл устремился направо и попробовал представить себя на месте брата. Скорее всего, решил он, Тоби бесцельно шагал вперед, а потом свернул на боковую улицу. Джоэл тоже так поступит и, если повезет, найдет Тоби. Наверняка что-нибудь привлекло внимание Тоби, он задумчиво стоит, и его мысли блуждают где-то далеко. А может, он устал и сел на землю, ожидая, пока его найдут. Или, что самое вероятное, проголодался и ходит по магазинчикам с разными чипсами и шоколадками.
Стараясь думать только об этом и отгоняя страшные мысли, Джоэл направился по первой боковой улочке. Вдоль нее тянулись одинаковые кирпичные дома. Машины были припаркованы носом вплотную к бордюру, а велосипеды, многие без шин, были прикованы цепями к фонарям. Улица сворачивала влево, и Джоэл увидел, как на повороте кто-то выбрался из кабины фургона. Человек был одет в синий комбинезон и, судя по всему, вернулся домой с работы. Но не заходил в один из кирпичных домов, а стоял и смотрел куда-то в сторону. Он что-то крикнул, потом вынул из кармана мобильный и набрал номер. Поговорил по телефону и снова закричал.
Джоэл прибавил шаг. К тому моменту, когда он поравнялся с фургоном, мужчина уже скрылся в доме. Джоэл повернул голову. На расстоянии десяти или двенадцати домов группа парней, как свора собак, окружила маленькую фигурку, которая, съежившись, лежала на земле и пыталась защищаться.
Джоэл сорвался с места.
— Не тронь его, Уатт! — на бегу кричал он.
Но Нил Уатт не собирался оставлять Тоби. Он был намерен исполнить свое обещание. Вся его команда присутствовала в полном составе. Когда Джоэл подбежал, Нил уже многое успел: Тоби описался и плакал; лавовая лампа, разбитая вдребезги, валялась на земле. Посреди разлитой жидкости, обломков стекла и пластика тянулся шнур, напоминая раздавленную змею.
В глазах у Джоэла покраснело, потом потемнело, потом прояснилось. Не размышляя ни секунды, он безрассудно бросился прямо на Нила Уатта, но успел нанести один-единственный удар, да и тот мимо. Один приятель Нила схватил Джоэла, другой ударил его прямо в живот. Нил крикнул: «Этот поганец мой!» Дальше события развивались стремительно. На Джоэла обрушился град кулаков; он почувствовал вкус крови на губах. Его дыхание прервалось, он упал на асфальт. Удары ботинок и кроссовок приходились точно по ребрам.