Милдред вела колонку кулинарных советов во <Всячине> и преподавала домоводство в школах Пикакса. – Устроим дегустацию блюд, – продолжала она, – конкурс выпечки, ярмарку полезных для здоровья продуктов, подготовим <Поваренную книгу Мускаунти>, прочитаем лекции о питательности и калорийности продуктов.
– Я – за! – с обычным энтузиазмом перебила её Хикси. – Мы сможем организовать продажу всего этого в ресторанах, подобно тому, как проводится дегустация вин и сыров, можно устроить вечеринки с фуршетом, а также организовать в клубе гурманов продажу готовых обедов со скидкой.C'est magnifique!– Она когда-то немного учила французский, надеясь пожить в Париже.
В кабинете воцарилось гробовое молчание. К чести присутствующих, они с неодобрением относились к коммерческим устремлениям Хикси. Кто-то даже негромко выругался по-французски.
Помощь подоспела от Джуниора, который подал мысль организовать рождественский фестиваль.
– Квилл, если прицепить ему белую бороду, засунуть пару подушек под брючный ремень, а усы посыпать чем-нибудь вроде муки или пудры, может изображать Санта-Клауса, – пояснил он.
Квиллер промычал что-то невнятное, а Хикси закричала:
– Здорово! Особенно если Квилл подъедет на эскимосских санях с упряжкой из пятнадцати собак. Езда на собаках – это чертовски экзотический вид зимнего спорта. Послушайте, мы же можем прославиться благодаря этому на всю страну! Газетчики в зимний период сами не свои до всяких новых выдумок.
– Так, уже теплее, – сказал Райкер, – или холоднее, как вам больше нравится. Снег в эту пору – наше богатство, так как бы нам воспользоваться им?
– Конкурс снеговых скульптур! – предложила Милдред Хенстейбл, преподававшая в школах Пикакса не только домоводство, но и основы искусствоведения.
– А как насчёт маленькой такой зимней олимпиады? – кинул идею редактор спортивного раздела. – Лыжный кросс по пересечённой местности, бег в снегоступах, парусные гонки по льду, подледный лов рыбы, гонки собачьих упряжек…
– Рыцарский турнир на снеговых лопатах, – дополнил Джуниор, – по крайней мере, это лучше и чище, чем женские бои в грязи.
Райкер повернулся на вертящемся кресле в сторону Квиллера.
– Квилл, а ты так и проспишь всё на свете в своём углу?
Прежде чем ответить, Квиллер пригладил усы.
– Кто из вас слышал о большом лесном пожаре, случившемся в тысяча восемьсот шестьдесят девятом году, от которого погибли сотни первых поселенцев Мускаунти? Огонь тогда уничтожил фермы, деревни, леса, диких зверей и птиц. В Пикаксе уцелело только здание городского суда, поскольку было сложено из кирпича.
Роджер Мак-Гилливрей, репортер отдела общих новостей, считавшийся в редакции историком-краеведом, сказал:
– Я слышал о пожаре, но не нашёл никакого упоминания о нем ни в одной из исторических книг. К тому же газет с репортажами о тех событиях не сохранилось.
– Ну а я, признаюсь вам, откопал залежи информации о тех днях, – сказал Квиллер, выпрямляясь в кресле. – Да, несмотря на то что от нас до ближайшего цивилизованного места четыре сотни миль, в нашей истории есть такое, от чего у любого волосы встанут дыбом! Поверьте, об этом стоит рассказать, и не только средствами печати, нужно, чтобы это увидели все – старые и молодые, весь округ.
– Как ты нашёл эти материалы? – спросил Роджер.
– Роясь в чуланах и шкафах… в поисках скелетов, – с лукавством ответил Квиллер.
– Предположим, нам удастся написать сценарий, – задумчиво проговорил Райкер, – но как всё это показать?
– Согласен, это будет нелегко, – подтвердил Квиллер, – никаких картин, фотографий или рисунков нет.
Издатель выключил магнитофон.
– Всё! Вы высказали семь или восемь хороших предложений. Предлагаю хорошенько их обдумать и встретиться снова дня через два… А сейчас за работу!
В дверях Хикси схватила Квиллера за руку и зашептала:
– У меня есть идея, Квилл, как придать повествованию об этом страшном бедствии ещё более драматическую окраску.C'est vrai!
Он внутренне содрогнулся, припомнив другие её блистательные идеи и то, чем они заканчивались: соревнование <Кто более правдоподобно изобразит пьяного> перешло во всеобщую потасовку… во время демонстрации кулинарного искусства у Хикси вспыхнули волосы… Коко отказался есть те <замороженные продукты для привередливых кошек>, которые, согласно её намерениям, должен был рекламировать с телеэкрана… не говоря уже о неудавшейся попытке перебраться во Францию. Однако, придав своему голосу галантность, он предложил:
– Может, поужинаем в <Луизе>, там ты мне и расскажешь о своей идее?
– Идёт! – ответила она. – Плачу я. Потом включу это в перечень редакционных расходов.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Обстановка закусочной У Луизы не отличалась оригинальностью, да и подавали там лишь традиционные блюда, но других закусочных или ресторанов в деловой части Пикакса не было, к тому же старомодный, хотя и несколько обшарпанный интерьер заведения располагал к дружескому общению и доверительной беседе. В витрине красовалось захватанное меню с замусоленными углами, перечислявшее подаваемые в этот день кушанья. По вторникам обычно готовились горячие сандвичи с индейкой и картофельное пюре под соусом – ничего особенного, зато ломти мяса отрезались здесь прямо от зажаренной тушки; хлеб выпекался прямо на кухне белокурой булочницей, которая ежедневно приступала к работе в пять часов утра; картофельное пюре делалось из настоящего картофеля, выращенного на хорошо удобренной почве Мускаунти.
Когда у Квиллера и Хикси приняли заказ, Хикси сказала:
– Я слышала, нынешней зимой ты не собираешься жить в своем амбаре. – Она имела в виду старинный амбар для хранения яблок, который Квиллер, перестроив, превратил в комфортабельное жилище.
– Зимой выпадает слишком много снега, – пояснил он, – у меня нет желания возиться с его расчисткой. Поэтому я снял дом Гейджев на Гудвинтер-бульваре. Там о расчистке снега заботятся городские власти.
Он не счёл нужным сообщать ей, что Полли Дункан, главная женщина в его жизни, обитает в каретном сарае во дворе дома Гейджев и что он греет свою душу мечтами о тихих совместных вечерах, частых ужинах или завтраках (а может быть, одно будет переходить в другое) с этой милой его сердцу особой.
– Ясно. Давай перейдём к делу, – сказала Хикси после того, как им подали тарелки, распространяющие аппетитный запах настоящего мясного соуса. – Так каким образом ты узнал об этом страшном пожаре? Если, конечно, это не профессиональная тайна.
Квиллер самодовольно разгладил усы.
– Суть дела в том, что один из предков Джуниора был историком-любителем и своего рода летописцем. Он вёл записи, в которых регистрировал несчастные случаи, происходившие при валке леса, рассказывал об эпидемиях, отмечал уровни весенних паводков и так далее, записывал воспоминания стариков. В его тетрадях, исписанных четким почерком, – он пользовался металлическим пером, которое редко оставляло на бумаге кляксы, – я и нашел описание лесного пожара тысяча восемьсот шестьдесят девятого года со всеми печальными подробностями. Он был очевидцем этих событий… Ну а что за блестящая мысль пришла тебе в голову, Хикси? – заключил свой рассказ Квиллер.