Да, он висит вверх ногами, к тому же в командной рубке носовой торпедной батареи кромешная тьма, не горят даже аварийные лампы на аккумуляторах. Ничего хорошего этот факт не сулил, но Торп выбросил его из головы и сосредоточил внимание на непослушных руках. На обшлагах скафандра -лампочки, надо их включить… Удалось, хоть и не без труда. Затем он попробовал сориентироваться в их слабых лучах.
– Склоняюсь к выводу, что нас осталось только пятеро. - Уорнес говорил так, словно еле дышал. - На всякий случай проведу перекличку. Лейтенант Торп, носовые торпеды. Похоже, вы теперь второй по званию после меня. Хэдли, правое кормовое орудие. Глэдден, силовой отсек. Шкода, радиорубка. Спрашиваю в последний раз, жив еще кто-нибудь?
Ответом было только безразличное шуршание статики.
– Ну что ж. Итак, нас пятеро. И мы живы. Сейчас вы поочередно доложите обстановку, а там попробуем составить общую картину. Торп?
– Сэр, у меня тут кромешная тьма. Пока удалось только включить фонари на скафандре. Дырок на нем нет, судя по давлению воздуха.
– А как сами?
– В голове туман, похоже, я на какое-то время потерял сознание. А в остальном, кажется, порядок.
– Спасибо. Хэдли, теперь вы.
– Целехонек, сэр, - ответил голос с раскатистым «р», сразу выдающим ирландца. - Тряхнуло меня крепко, но больше ничего не беспокоит. В отключке полежал, как и мистер Торп. Я тут слегка осмотрелся. Насколько отсюда вижу, весь кормовой отсек - клочьями. Дальше посмотреть, сэр?
– Да, поосторожнее. Спасибо. Шкода?
Дрожащий, очень высокий голос сделал фальстарт, а затем повторил спокойнее:
– Сэр, тут тоже кругом темно. Разгром полный, это ясно. Убили и лейтенанта Джуно. Аппаратуру - в кашу…
– А сами как?
– Правая рука не слушается, сэр. Виноват…
– Ладно. Не волнуйтесь. Глэдден, теперь вы. Громко захрипела статика, и в ней с трудом различался нетвердый голос техника-сержанта Глэддена.
– Силовой отсек искрошило осколками бомбы. Кроме меня, выживших нет. Да и я недолго протяну.
– О черт! Как понимать?
– Радиация, сэр. Тут кругом все синее. Осколки защиту разнесли в куски. Корабль автоматически нас заблокировал. Потому-то и сижу в потемках.
– Немедленно прими противорадиационные таблетки!
– Слишком поздно, сэр. Да и какой в них прок при подобной плотности излучения. Глупо…
– Глэдден! - прокричал Уорнес. - Не сдавайся!
– Я же говорю, сэр, глупо это. Я двигатель осмотрел - вроде в порядке. Запросто могу снять автоматическую блокировку. Но если я это сделаю, вся наша лоханка прожарится за полминуты. Глупо. Мы все - покойники. Один конец…
– Отставить! - рявкнул Уорнес. - Всем внимание! Нам крепко досталось, понятно. Повреждений не исправить, но мы еще живы. Мистер Торп и Хэдли, вы, похоже, способны двигаться. Вот мое предложение: постарайтесь выяснить, исправны ли спасательные шлюпки. Шкода, в состоянии ходить? Вы им помогите. Если хоть один «стручок» невредим, у нас есть шанс. Глэдден!
Захрипела статика - Глэдден включил свой передатчик:
– Меня забудьте, сэр. Я тут останусь. Мне крышка, и я это знаю. А если вам для чего-нибудь понадобится ток или тяга, скажите. Только решайте побыстрее, а то мне долго не протянуть.
Последнюю фразу Торп услышал уже в движении, он нашаривал клапан декомпрессии отсека. И тут он понял, что упустил из виду одну деталь.
– Капитан Уорнес, а как вы? Целы, сэр?
– Обо мне не будем.
– Сэр, мы имеем право знать. Нас ведь осталось только пятеро. - Джереми нащупал клапан и почувствовал, как раздувается скафандр. Воздух из отсека уходил за борт.
– Сэр, мы имеем право знать. Нас ведь осталось только пятеро. - Джереми нащупал клапан и почувствовал, как раздувается скафандр. Воздух из отсека уходил за борт. Под его ладонью сдвинулась рукоять замка, отошла дверца люка, показались звезды.
– Право? - Уорнес хмыкнул. - Какие могут быть права в такой ситуации? Глэдден прав. Мы все - мертвецы, хоть еще и не признали этого. Цепляемся за жизнь, да что толку? Лейтенант, меня раздавило. Сорвался с переборки чертов блок управления, упал мне на ноги. Ниже пояса ничего не чувствую. Я не успел надеть скафандр, но потом кое-как дотянулся до шлема, потому-то мы сейчас и разговариваем. Однако не торопитесь меня списывать. Сейчас пригодятся любые мозги. Так что скажете насчет шлюпок? И как наш «Поиск» выглядит со стороны?
Торп пристегнул карабин страховочного фала к кольцу на корпусе корабля и поплыл в пустоте, пытаясь развернуться лицом к «Поиску». Кругом великая тьма царственно блестела шикарными огнистыми алмазами. На другом конце тонкого фала «Поиск» казался до боли крошечным - игрушка, несомая ветрами пустоты. Он беспомощно вращался перед Торпом, и было видно, куда угодил вражеский снаряд - рядом с переборкой, что отделяла командный отсек от машинного. Там зияла черная брешь с рваными краями. Всю эту часть корабля взрыв превратил в обломки. Торп увидел карлика в звездном ореоле - это мог быть только Хэдли. Осмотрел корму и убедился, что Хэдли оценил ущерб правильно. Дыра на дыре. Хотя основные и корректировочные дюзы вроде целы, торчат из обломков, будто пальцы стальной руки.
Корабль медленно вращался, и Торпа постепенно сносило; он ухватился за фал и легонько дернул.
– Шлюпки на средней части корпуса можно не проверять, - доложил он. - И на корме. Там - крошево. Нос выглядит поприличнее. Двигаю туда.
– Подтверждаю, - рыкнул Хэдли. - Я тоже полезу вперед, может, Шкоде помочь надо будет.
Через несколько минут все трое собрались на выступавшем из борта «Поиска» колпаке, под которым находилась правая носовая шлюпка. Торп доложил:
– Сэр, этот «стручок» вроде цел. Мы сейчас придем, вынесем вас…
– Садитесь в него и уматывайте! - перебил Уор-нес. В голосе капитана звучали злость и боль. - Мне ничем не поможете. Вам меня даже не одеть. К тому же, чтобы пробраться сюда, надо декомпрессовать отсек. И вообще, я долго не протяну. Удачи, лейтенант. И вам, ребята…
– Мы не можем отчалить, бросив вас на произвол судьбы. - Приказ поверг Торпа в ужас. Он попытался вообразить капитана Уорнеса, вообразить, как он, полураздавленный, умирает в одиночестве. Ничего не получалось.
– Ради бога! Улетайте! - закричал Уорнес. - Мне конец, честное слово. У меня есть ампула с ядом. С тех пор как подбили первый мой корабль, я с ней не расстаюсь. Быстрая смерть. Имеет ведь право человек достойно провести свою последнюю минуту! Черт побери, улетайте! - раздался щелчок, и рация капитана умолкла.
Торпом завладела слабость - и душой его, и телом. Голова звенела, как пустая жестянка. Он был весь в поту и конденсате. Желудок стянулся в узел. А кругом сверкали прелестные и высокомерно-равнодушные звезды. Корабль погиб, погибли пятнадцать человек, и остальных уже можно считать покойниками, тут Глэдден и капитан совершенно правы. Изорванный, пробитый металл, безжизненные механизмы и невообразимые космические расстояния - и три беспомощных человечка, которым хватает безрассудства еще на что-то надеяться.
– Уводить «стручок» бесполезно, - прорычал Хэдли. - Что потом? Ждать? Чего? Кто за нами явится? И самим куда лететь?
– Должен же быть выход, - пробормотал Торп.
– Отсюда даже в «Паули» неделя лета до ближайшего жилья, - угрюмо произнес Шкода. - На «стручке» мы никуда не доберемся.
– Если Глэдден прав и корабельный двигатель уцелел…
– Он в порядке, - вклинился нежданно в разговор голос Глэддена вместе со шквалом статики.