Миша мечтал о будущем, когда он станет высоким и сильным, будет носить брюки клеш или, еще лучше, обмотки, шикарные солдатские обмотки
защитного цвета.
У него винтовка, гранаты, пулеметные ленты и наган на кожаной хрустящей портупее. И еще вороной, замечательно пахнущий конь, тонконогий,
быстроглазый, с мощным крупом, короткой шеей и скользкой шерстью. И он, Миша, поймает Никитского и разгонит всю его банду.
Потом он и Полевой отправятся на фронт, будут вместе воевать, и, спасая Полевого, он совершит геройский поступок. И его убьют. Полевой
останется один, будет всю жизнь грустить о Мише, но другого такого мальчика он уже не встретит...
Затем кто-то черный и молчаливый тасовал его мысли, как карты, и они путались и пропадали в темноте...
Миша засыпал.
4. НАКАЗАНИЕ
Это наказание придумал, конечно, дядя Сеня. И самое обидное - дедушка с ним заодно.
За завтраком дедушка посмотрел на Мишу и сказал:
- Набегался вчера? Вот и хорошо. Теперь на неделю хватит. Сегодня придется посидеть дома.
Весь день сидеть дома! Сегодня! В воскресенье! Ребята пойдут в лес, может быть, в лодке поедут на остров, а он...
Миша скривил губы и уткнулся в тарелку.
- Надулся, как мышь на крупу, - сказала бабушка. - Научился шкодить...
- Хватит, - перебил дедушка, вставая из-за стола. - Он свое получил, и хватит.
Миша уныло слонялся по комнатам. Какой, право, скучный дом!
Стены столовой расписаны масляной краской, она потускнела местами и потрескалась: пузатое голубое море под огромной белой чайкой; ветвистые
олени меж прямых, как палки, сосен; одноногие цапли; бородатые охотники в болотных сапогах, с ружьями, патронташами, перьями на шляпах и умные
собаки, обнюхивавшие землю.
Над диваном - портреты дедушки и бабушки в молодости. У дедушки густые усы, бритый подбородок упирается в накрахмаленный воротничок с
отогнутыми углами. Бабушка - в закрытом черном платье, с медальоном на длинной цепочке. Ее высокая прическа доходит до самой рамы.
Миша вышел во двор. Два дровокола пилили там дрова. Пила весело звенела: дзинь-дзинь, дзинь-дзинь; земля вокруг козел быстро покрывалась
желтой пеленой опилок.
Миша уселся на бревно возле будки и разглядывал дровоколов. Старшему на вид лет сорок. Он среднего роста, плотный, чернявый, с прилипшими к
потному лбу курчавыми волосами. Второй - молодой белобрысый парень с веснушчатым лицом и выгоревшими бровями, какой-то рыхлый и нескладный.
Стараясь не привлекать их внимания, Миша засунул руку под будку и нащупал сверток. Вытащить? Он искоса посмотрел на пильщиков. Они прервали
работу и сидели на поленьях. Старший свернул козью ножку, ловко вращая ее вокруг пальца, и, насыпав с ладони табак, закурил. Молодой задремал,
потом открыл глаза и, зевая, проговорил:
- Спать охота!
- Спать захочешь - на бороне уснешь, - ответил старший.
Они замолчали. Во дворе стало тихо. Только куры, выбивая мелкую дробь в деревянной лоханке, пили воду, смешно закидывая вверх свои
маленькие, с красными гребешками головки.
Дровоколы поднялись и начали колоть дрова. Миша незаметно вытащил сверток, развернул его. Рассматривая клинок, он увидел на одной его грани
едва заметное изображение волка.
На второй - скорпиона, на третьей лилии.
Волк, скорпион и лилия...
Что это значит?
Около Миши вдруг упало полено. Он испуганно прижал кортик к груди и прикрыл его рукой.
- Отойди, малыш, а то зашибет, - сказал чернявый.
- Малышей здесь нет! - ответил Миша.
- Шустрый! - сказал чернявый. - Ты кто? Комиссаров сынок?
- Какого комиссара?
- Полевого.
- Нет. Он живет у нас.
- Дома он? - Чернявый опустил топор.
- Нет. Он к обеду приходит. Он вам нужен?
- Да нет. Мы так...
Дровоколы кончили работу. Бабушка вынесла им на тарелке хлеб, сало и водку. Они выпили. Белобрысый - молча, а чернявый со словами: "Ну,
господи благослови", потом долго морщился, нюхал хлеб и в заключение крякнул: "Эх, хороша!" - и почему-то подмигнул Мише.
Они не спеша закусывали, отрезая сало аккуратными ломтиками, обгрызая и высасывая шкурку. Потом выпили по ковшу воды и ушли.
Но бабушка не уходила. Она установила на треножнике большой медный таз с длинной деревянной ручкой, подложила под него щепок и огородила от
ветра кирпичами. Сейчас будет варить варенье и уже не уйдет со двора. Как быть с кортиком? Миша встал и, пряча кортик в рукаве, пошел к дому.
- Не шуми: дедушка спит, - предупредила бабушка.
- Я тихо, - ответил Миша.
Он вошел в зал и спрятал кортик под валик дивана. Как только бабушка уйдет со двора, он положит его обратно под будку. В крайнем случае
вечером, когда стемнеет.
В доме тишина. Только тикают стенные часы да жужжит муха на окне. Чем бы заняться?
Миша подошел к комнате дяди Сени. За дверью слышались покашливание, шелест бумаги. Миша открыл дверь:
- Дядя Сеня, почему моряки носят кортики?
Дядя Сеня лежал на узкой смятой койке и читал. Он посмотрел на Мишу поверх пенсне:
- Какие моряки? Какие кортики?
- Как это "какие"? Ведь только моряки носят кортики. Почему? - Миша уселся на стуле с твердым намерением не уходить до самого обеда.
- Не знаю, - нетерпеливо ответил дядя Сеня. - Форма такая... Все у тебя?
Этот вопрос означал, что Мише надо убираться вон.
- Разрешите, я немного посижу? Я буду тихо-тихо.
- Только не мешай. - Дядя Сеня углубился в книгу.
Маленькая комната у дяди Сени: кровать, книжный шкаф, на письменном столе чернильница в виде пистолета. Если нажать на курок, она
открывается. Хорошо иметь такую чернильницу! Вот бы ребята в школе позавидовали!
На стенах комнаты развешаны картины и портреты. Вот Некрасов. На школьных вечерах Шурка-большой всегда декламирует Некрасова. Выйдет на
сцену и говорит: "Кому на Руси жить хорошо". Сочинение Некрасова". Как будто без него не знают, что это сочинил Некрасов.
Рядом с портретом Некрасова - картина "Не ждали". Каторжанин неожиданно приходит домой. Все ошеломлены. Дочь удивленно повернула голову.
Она, наверное, забыла отца. Вот его, Мишин, отец уже не вернется. Он погиб на царской каторге, и Миша его не помнит.
Сколько книг у дяди Сени! В шкафу, на шкафу, под кроватью, на столе.