.." Это вы писали?
-- Да. .
-- Настаиваете на этом и сейчас?
-- Конечно.
Мальков протянул вторую папку Аркадию Аркадьевичу:
-- Дайте ему на опознание подпись... Если опознает, пусть подтвердит.
АркадийАркадьевич быстро подошел к Исаеву, положил перед ним папку, в
которойбыласделанапрорезь,вмещавшаявсебянемецкуюподпись--
"Штирлиц".
-- Ваша? Или фальсификация?
-- Моя.
-- Удостоверьте русской подписью.
-- Сначала я должен посмотреть, какой текст я подписывал.
-- При чем здесь текст? Речь идет о подлинности вашей подписи.
-- Яничего не подпишу, непосмотрев текста-Аркадии Аркадьевич открыл
папку: подпись была на чистом листе бумаги.
Исаев перечеркнул подпись, расписался заново и приписал
"подпись верна, полковник Исаев", поставил дату и место -- "МГБ СССР".
Как только АркадийАркадьевичотошелот Исаева,Мальковподнял над
головой третью папку:
-- "Обязуюсь по возвращении вСССРработать наанглийскую разведку с
целью освещениядеятельнЬсти МГБ СССР.ПолковникИсаев(Юстас)". Это что
такое?! Чья подпись?! Чья бумага?! Английская бумага и ваша подпись!
--Вамжепрекрасноизвестно,чтоэтофальсификацияРата,так
называемого Макгрегора, --ответил Исаев. -- Я неочень понимаю, зачем вам
обставлятьсяфальшивками?Никтонезнает, чтоявернулся, шлепните без
фальшивок -- и концы в воду...
Мальков ответил с яростью:
--Тогданампридетсяшлепатьи вашу бабу!Выжехотелисней
повидаться?!Помнитенемецкуюпословицу:"Чтознаютдвое,то знаети
свинья"?! Акакие у насестьоснования ее расстреливать?!Нет и не было!
Тянет на ссылку!.. А сейчас придется выбиватьрешение на ее расстрел! -- он
обернулся к АркадиюАркадьевичу.--Все душеспасительныеразговоры с ним
кончать!Илив течение недели выбейтеиз него то,что надо, или готовьте
материалы на Особое совещание, я проведу нужный приговор...
И, резко поднявшись с кресла, Мальков пошел к двери; Аркадий Аркадьевич
семенил следом, всем своим видом даваяпонять малость свою, растерянность и
вину.
Обежав Малькова, Аркадий Аркадьевич распахнул дверь, и тут Исаев громко
сказал:
-- Деканозов, стойте!
Реакция Деканозова, называвшего себя Мальковым, была поразительной:он
присел, словно заяц, выскочивший на стрелка.
--Выслушайте,чтоя вам скажу, -- требовательнорубилИсаев. -- И
поручите такназываемомуАркадиюАркадьевичувыключитьмикрофоны -- для
вашейже пользы: работая с Шелленбергом, япрослушивал часть ваших бесед с
Герингом и Риббентропом, а также с Ниночкой.
..
Деканозов медленно выпрямился и коротко бросил Аркадию Аркадьевичу:
-- Вподвал, расстрелять немедленно,делооформите потом, -- и снова
открыл дверь.
Исаев рассмеялся -- искренне, без наигрыша:
--Мой расстрелозначаетивашрасстрел, Деканозов, потому что моя
одиссея, все то, чтоя знал, хранится в банке и будетопубликована, если я
исчезнуокончательно... Сядьте напротив меня, я вам кое-что расскажу -- про
Ниночку тоже...
--Молчать!-- Деканозов сорвалсяна крик; кричать, видно,не умел,
привыкктому, чтобы окружающиеслышали егошепот,не то что слово.--
Выбейте из него, -- сказал он заметнопобледневшему Аркадию Аркадьевичу, --
все, что он знает! Где хранится его одиссея?! Принесите ее мне на стол. Срок
-- две недели, -- и он снова распахнул дверь.
-- Деканозов, -- усмехнулсяМаксим Максимович, -- возможно, вы выбьете
из меня все, я не знаю, как пытают в томздании, где не осталось ни одного,
кто начал работать всемнадцатом? Заранееобговорено,что рукопись вернут
только в руки, в Лос-Анджелесе, один наодин. И если мои друзья неполучат
моего приглашения -- они, кстати, стали и нашими друзьями, ибо поверили мне,
-- ине проведут месяц уменя в гостях, в моем доме, -- они опубликуют то,
что я им доверил. Ключ от моего сейфа в банкеу них, отдадут они его только
мне -- в присутствии адвокатаи нотариуса...Моя подпись налюбом письме,
если вызаставите меняегонаписать, будет сигналом к началу их работы...
Хотите, чтобы я процитировал отрывок из вашей беседы с Герингом, которому вы
передавалиустноепосланиеСталина?Вынеучли,скемимеетедело,
Деканозов... Меня послали на смерть -- к нацистам... И я уже умер, работая в
их аппарате... Но там янаучился так страховаться, как вам и неснилось...
Вы ломали честных инаивных людей... А меня национальный социализмГитлера
научилбыть змеем, просчитывать всевозможности...Яне думал,чтомне
придется применять этот навык усвоих... Отныне я не считаю вас своими... Я
вас считаюпартнерами... Атеперьможете идти,ясказал то, чтосчитал
необходимым...ПоднимитеегокКомурову,-- растерянно сказал
Деканозов, отвернувшись от Аркадия Аркадьевича. -- Я буду там...
Налесоповалевовремя пятиминутногоперекура подполковникавиации
РозинИванОнуфриевич, кавалер двухорденовЛенина,Отечественной войны
(второй степени) и КраснойЗвезды, ныне зэк14-846-к, осужденныйрешением
Особого совещания на двадцать пять
лет каторги за "каэровскую деятельность" (вернувшись из роднойдеревни
Климовичи,сказалдрузьям,что встранеидетистребление крестьянства,
наместники изобластей обрека,ют людей на голодную смерть), собрал взносы с
членов партии; на первом закрытом партсобрании уговорились платитьпо рублю
из той зарплаты, которую стали давать тем, кто выполнял норму; до пятнадцати
рублей в месяц(самыенизкооплачиваемыенегры и пуэрториканцы получали за
час работына стройке полторадоллара;американскиекоммунистыборолись
против этого бесчеловечного выкачивания пота и крови из рабов капитала).