ГолосМельникабылхолоден и скрипуч, как старый ржавый
нож.
-- У меня нет объяснений.
-- Совсем нет? Вам нечего мне сказать?
-- Я не понимаю, как это произошло. Но ямогурассказать
то, что знаю.
--Вынепонимаете?--Мельникповысилголос.--
Происходитрасшифровкаагентуры,вашей,ЮрийВикторович,
агентуры,а не чьей-нибудь, а вы не знаете, как это произошло?
Позвольте спросить, кто же еще, кроме лично вас, мог знатьимя
агента?
--Выошибаетесь,-- Юра старался говорить спокойно, но
это ему плохо удавалось. -- Никита Мамонтов никогда несостоял
у меня на связи. Он не был моим агентом.
--ЮрийВикторович, вы сами прекрасно понимаете, что это
голословное утверждение. Я могу проверить все ваши документы по
агентуре, и если я не найду там упоминания о Мамонтове, это все
равно не будет означать, что он не сотрудничалсвами.Мыс
ваминепервый день на свете живем и отлично знаем, сколько у
оперсостава не оформленной должнымобразомагентуры.Давайте
пройдемсяпоследовательнопотекстустатьи.Выработали с
Мамонтовым в девяносто пятом году?
-- Так точно.
-- Вы действительно были уверены в его виновности?
-- Да.
-- Почему не нашли доказательств?
--Тамвсеупиралосьвсвидетельскиепоказания.Со
свидетелямихорошопоработалилюдиУсоева,имы ничего не
смогли сделать. С точкизрениякриминалистикиубийствобыло
совершено безупречно грамотно. Представьте: по перрону сплошной
массойдвижется толпа людей, сошедших с поезда, а ей навстречу
бежит другаятолпа,потомучтонасоседнийпутьэтойже
платформыподалипригороднуюэлектричку.Втакихусловиях
выявитьследы,пригодныедляидентификации,невозможно.
Выстроить обвинение можно было только на показаниях свидетелей.
-- Так, понятно. И вы Мамонтова отпустили?
-- Не я, а следователь. Я-то тут при чем?
--Притом,что вы не смогли найти способа доказать его
вину. Вы действительно говорили Мамонтову,чтоуверенывею
виновности,или это журналистский блеф, основанный на том, что
сам Мамонтов теперь уже не сможет его опровергнуть?
-- Да, товарищ полковник, я говорилэтоНиките.Онбыл
оченьнеглупымпарнем, но слабым. Запутать его в показаниях и
поймать на лжи было трудно, поверьте мне, я пытался сделать это
в течение почти месяца. Нооставаласьнадеждазадавитьвсех
нашейуверенностью.Ксожалению,расчетсебяне оправдал,
Мамонтов не поддался.
-- Что былодальше?Выегозавербовалидотого,как
отпустить, или после?
--ВладимирБорисович,я не вербовал Мамонтова.
Даю вам
честное слово.
-- Да? А почему? Вы же сами сказали, что он былнеглупым,
нослабым.Такиеобычнотяготятсясвоейпринадлежностью к
криминальнымструктурамисудовольствиемидутна
сотрудничество с нами. Почему же вы упустили такую возможность?
ТакогооборотаЮранеожидал.Почемуон не попытался
сделать изНикитыМамонтовасвоегоагента?Дапотомучто
Мамонтовна эту роль совершенно не годился. Юре тогда даже и в
голову не приходило попробовать обработать паренька. Трусливый,
боящийся боли, он выложит все первомужевстречному,который
поднимет на него руку. Какой из него агент? Смех один.
--Мамонтовпопсихологическомускладу не подходил для
вербовки, -- ответил Юра.
-- Допустим, -- кивнул Мельник. -- И что было дальше?
-- Не знаю,--пожалплечамиКоротков.--Делобыло
приостановленовсвязиснеустановлениемлица, подлежащего
привлечению к ответственности. Мамонтоваотпустили.Большея
его не видел.
--Какже тогда объяснить тот факт, что три дня назад он
вам позвонил?
-- Не знаю.
--Записьвашеготелефонногоразговорасоответствует
действительности?
-- Соответствует.
-- Вы можете это как-то объяснить?
--Нет,товарищполковник,немогу.Могутолько
предположить, что звонил Никита с аппарата, имеющего встроенный
магнитофон.
-- Очень глубокое умозаключение.
Мельник помолчал, глядя куда-то в сторону, потом поднял на
Юру колючие светлые глаза.
-- Что вам сказал Мамонтов?
-- То, что написано в газете, Владимир Борисович. Разговор
приведен полностью.
-- Не делайте из меня идиота! -- взвился начальник.--Я
спрашиваю,чтовамсказал Мамонтов при личной встрече? Что у
него случилось? Зачем он вам звонил?
-- Мы с ним не встретились.
-- Почему?
-- Не знаю. Встреча была назначена в половинедвенадцатою
дняувыходаиз метро "Чертановская". Мамонтов на встречу не
явился.
-- Это вы будете рассказывать кому-нибудь другому. Амне,
будьтелюбезны,расскажите, как вы с ним встретились и что он
вам говорил.
-- Владимир Борисович, ну я даю вам честноеслово,яне
встречался с Мамонтовым.
-- А что вы делали возле его квартиры в момент убийства?
Тьфуты,сдосадой подумал Коротков, вот уж точно всяко
лыко в строку. Но надо признать, что опыт развязывания языкау
нового шефа, безусловно, имеется. Вот ведь как вопрос поставил:
что вы делали возле квартиры Мамонтова в момент убийства? Нужно
отвечатьпредельноаккуратно, а не то привяжется, мол, откуда
вы знаете, когда он был, этот момент убийства.