- Никто тебя не просит "стучать"...
- Но я же должен называть ребят - с кем кололся, воровал...
- Им тоже можно изменить фамилии, для читателя это все равно - Ашот с
тобой кололся илиРасим,важнасуть.Послеэтого"Комсомолка"берет
шефство над тобой и над Линой. В Вильнюсе через Литовское ЦК комсомоламы
устраиваем вас в какое-нибудь общежитие, помогаем тебе сработой,играем
свадьбу - в общем, делаем из тебя газетного героя,идажепервоевремя
немного помогаем деньгами - от редакции, от ЦК комсомола. Этояберуна
себя, - я уже представил, как будет смотретьсянаполосе"Комсомольской
правды" интервью с бывшим наркоманом, полюбившимвильнюсскуюдевчонкуи
начавшего новую, честную, правильнуюжизнь.Ещеодинударныйматериал
Андрея Гарина, конечно, не такой сенсационный, каким мог бы стать очерко
тайных перевозках наркотиков, но тоже - ничего, в ЦК, в отделепропаганды
на Старой площади такие положительные материалы любят куда больше, незря
затримоиочеркамнепередалиблагодарностьотЗамятина,зав.
идеологическимотделомЦК,итеперь,когдаборьбасподростковой
преступностью и наркоманией стала чуть линегосударственнойпроблемой,
пораигазетезаговоритьобэтом,иименнотакойматериал,такой
положительный материал может прорвать табу цензуры на эту тему.
Но я зря размечтался раньше времени. Сашка сказал: ї -Этовсеуже
поздно. Я уже взял у него деньги. ї - Их можно отдать!
- Нет. Дело не в том - взять или отдать. Я уже посвящен, понимаете? Я
два года работал на Генерала, но я не знал, чтоонприучилнасвсехк
наркотикам, чтобы нам же эти наркотики сбывать.Аоказывается,иТолик
Хачмас, и Магомед Гоголь, и все остальные торговцы берут наркотики унего
же, у Генерала. Раньше я этого не замечал, а теперь - знаю.Дажееслия
отдам ему сейчас все деньги - это неважно, это даже еще хуже, потому что я
еще не в замазке, а уже все знаю. Они меня пришьют вдвасчета,еслия
выйду теперь из игры. Нет, я уже в этом деле, спасибо моейматери,-он
саркастически усмехнулся. - Андрей, я вамдоверяю.Есливыможетемне
помочь - помогите, а нет - я вам ничегонеговорил,вообще.Иначеони
пришьют и меня и вас. Это не какой-нибудь Мосол со старым браунингом,это
мафия, имейте ввиду.
Глава седьмая. (Без заглавия, недописана)
Назавтра я вылетелвМоскву.СашаиЛенапоехалипоездом(так
приказал Генерал), чтобы избежать досмотра вещей, который ввели теперьна
всех аэровокзалах.
Передавая Саше чемоданчик с деньгами, Генерал поехал с ним на вокзал,
купил ему и Лине билеты на поезд номер 5"Баку-Москва",купированный
вагон, и распорядился чемоданчик сденьгамиуложитьвдругойчемодан,
побольше, с Сашкиными вещами, и держать этот чемоданчик под нижней полкой,
и с полки этой не вставать всю дорогу.
По приезде в Москву прямо с вокзала
ехать в гостиницу "Турист", что за ВДНХ, в пятыйкорпус,там,вложивв
каждый паспорт по 25 рублей, получитьдваодноместныхномера(получить
один номер на двоих, не имея в паспорте штампа о браке, унасневозможно
ни за какие деньги!). И после этого сидеть в номере, ждать звонка.Только
в крайнем случае, если не будет номера в гостинице или еще что - в этот же
день,вшестьвечера,под®ехатьнатаксиккассамцирка,чтоу
Центрального Колхозного рынка.
Мне это все ненравилось,явообщеусталотэтойкомандировки:
сначала вершины Памира, самолеты с угольнойпылью,ледники,гляциологи,
маки и эдельвейсы, а затем с небесных высот - в бакинское КПЗ, мордобойв
милиции, подводная охота, мимолетная шестнадцатилетняя нимфа,четыредня
беспрерывного секса, и снова-наркоманы,трамвайныекражи,дракана
Песчаной Косе, пуля в двух сантиметрах от виска. Не слишком лимногодля
каких-нибудь двадцати дней командировки? И еще за это же время передатьв
редакцию два очерка и вести этот дневник-повесть!
Ладно, я отвлекся. На следующий день после драки на ПесчанойКосеи
ночного разговора с Сашкой Шахом я вылетелвМоскву.Даженезашелк
бабушке на родную Бондарную улицу, а ведь специально из Ташкенталетелв
Баку только только для того, чтобыпожитьунее,отдохнуть.Отдохнул,
называется!..
В Москве с аэродрома - в редакцию. В приемной главногоредактораза
своим столом сидела секретарша Женечка. Женечке было подсорок.Каквсе
секретарши, она любила комплименты и мелкие или крупные подарки. Я вытащил
из кармана шариковую авторучку в прозрачном розовомкорпусесплавающим
внутри лебедем - производство бакинского ширпотреба, верххудожественного
вкуса.
- Женечка, это как раз к вашим перламутровым ногтям, делают тольков
Баку.
- Спасибо! - Женечка взяла ручку ипоманиламеняпоближе.-Поди
сюда.
Я обошел стол,подошелкЖенечкепочтивплотную.Сверху,через
строго-скромный мысик выреза ее официальногосерогоплатьяугадывались,
как сказал Жерар Филипп в фильме "Фанфан-Тюльпан", "два холма и между ними
лощина". Что-что, а грудь у Женечки была действительносекретарская.Она
перехватила мой взгляд, сказала укоризненно:
- Андрюша!
- Потрясающе! - нагло сказал я. - Стакимбюстоминасвободе-
потрясающе!
- Ты совершенно сдурел на своем Кавказе. Слушай, только между нами, я
вчера пробежала твой очерк про наркоманов - неужели это все правда? Это же
ужас!
Ага! Значит, очерк уже у Главного.
- И ты правда курил там с ними наркотики?А?Расскажи!-теребила
меня Женечка. - Это приятно? Ты привез хоть попробовать?
- Женя!-теперьяперешелнаукоризненныйтон.-Чтоза
наклонности?! Попроси наших загранкоров - тебе из Нью-Йорка вышлют ЛСД.