Добрый человек отец Николай, но устал от борьбы.
А может,и не боролся никогда.Все приемлет,со всем смиряется. Сама Таня
хочетверитьстакойсилой,чтобыневступатьссобойнивкакие
компромиссы.
- Пойдешь завтра к обедне?
- Нет.
- Отца Николая видела?
- Нет.
- Тебя что, опять твои комсомольцы перебороли?
- Нет.
- Да что ты, голуба моя, заладила? Все нет да нет!
- Неправильно все, Прасковья Семеновна.
- Что неправильно?
- Говорят одно, а делают другое.
- Да кто делает-то?
- Да хоть тот же отец Николай.Больше дома отсиживается,авцеркви
заправляют ловкачи и хапуги.
- Это кого же ты называешь хапугами?
- Молодых попов.Янаблюдала.У них одно на уме:побольше получить,
поскорей отслужить, скинуть рясу и - в гастроном...
- Грех так говорить!
- Да ведь правда!
- Не нам судить пастырей...
- А я не сужу, я только кон-ста-ти-ру-ю.
КЕЛЬЯ
Таня охотно согласилась поехать с Прасковьей Семеновной на кладбище.
МужаПрасковьяСеменовнапохорониладавно,новспоминалаонем
постоянно.То-тослучилось при Архипе Петровиче,то-то после него,то-то
нравилось ему,то-тоне нравилось.Архип Петрович оставался для Прасковьи
Семеновны высшим, так сказать, судьей в оценке явлений жизни.
Подорогезаехали вцветочный магазин.Прасковья Семеновна насвою
зарплату живет вобрез,нодляАрхипа Петровича ничего нежаль,купила
горшочек цикламенов.
Накладбищеголо,пустынно.Апрельскийветерокподсушилдорожки,
кое-гдезеленеет ранняятравка,могилы иклумбочки обложены прошлогодним
пожухлым дерном. Посетителей мало.
Дошлидокладбищенскогозахолустья,гденикупцов,нистатских
советников,гдесплошьневзрачные памятники икресты,могилыпоследних
десятилетий. Добрались до Архипа Петровича.
Деревянный заборчик синего цвета,ажурный чугунный крестик,купленный
Прасковьей Семеновной у какого-то проходимца, вернее всего, позаимствованный
продавцом счьей-то заброшенной могилы,фотография вчерной металлической
рамке, веночек из жестяных листьев...
Прасковья Семеновна принялась вкапывать вземлюгоршочексцветком.
Таняпошла побродить посырым дорожкам.Грустно вокруг,анадушееще
грустнее. Прочитала надписи на памятниках, вернулась обратно.
Прасковья Семеновна замерла наскамеечке,лицо унееотсутствующее,
должно быть, молится, земля сырая, на коленях сейчас не постоишь.
Чтобы не потревожить ее,Таня опустилась на скамеечку по соседству,-
молится и не молится,но тоже задумалась,не сразу поняла, что ее о чем-то
спрашивают.
- Кого, девушка, похоронили?
Даже вздрогнула от неожиданности.Не заметила, как возле нее очутилась
эта женщина.Всизом пальто.В клетчатом шерстяном платочке.Лет сорока.
Лицо простое и какое-то очень участливое.
- Простите. Спрашиваю: кого похоронили?
- Не хоронила я...
- Значит, еще хуже. Надежду похоронили. Обманул кто или обидел?
- Никто меня...
- Очень уж вы туманная...
Подошла Прасковья Семеновна:
- С кем это ты, Танюша?
Незнакомка встрепенулась:
- Это мама ваша?
- Нет, соседка, в одной квартире живем.
- Говорю,больно грустная ваша Таня.Думала,похоронила кого. Чего ж
она сюда?
- Я на мужнину могилку, а Таня за компанию.
- И я к мужу. Рядом с вашим лежит.
Завязался общий разговор -об уходе за могилками, о мужьях - какие это
были хорошие люди, как внимательны были к женам.
Складбищапоехаливтроем.Незнакомка проводила новыхзнакомыхдо
самого их дома.
- Очень мне Танюша понравилась,-сказала она на прощанье.-Только
чего-то сильно печальна. Не иначе как на душе обида.
- Может,зайдете?-забеспокоиласьПрасковьяСеменовна.-Чайку
сообразим...
Незнакомка отказалась:
- Спасибо, тороплюсь, поздно.
И еще раз погладила Таню по руке:
- Ты,доченька, не ищи у людей правды, ищи у Него. Он никогда и никого
не оставит ни в беде, ни в горе.
Бывают жетакие случайности!Таня возвращалась изшколы иусамого
своего домастолкнулась снезнакомкой,скоторой вчераразговорилась на
кладбище.
- Танечка!
- А вы разве здесь...
- Да не здесь, а была по делам. Как настроение?
- Ничего.
- Ничего - пустое место. Очень уж ты мне понравилась! Проводи меня.
Тане неудобно отказаться, женщина приветливая, да еще так ее хвалит.
Пошли по тротуару,опять говорила больше незнакомка,в душу к Тане не
лезла,ничего не выпытывала,только вела себя так,точно все ей известно,
уговаривала не расстраиваться,ласково утешала илишь подчеркивала,что у
людей помощи не найдешь, не оставит один бог.
А когда слова ее как-то обволокли Таню,она вдруг предложила поехать к
ней, посидеть у нее дома.
- Отвезу-ка я тебя к себе,Танечка.Очень уж ты пришлась мне по душе.
Узнаешь дорогу, будешь заходить, как взгрустнется...
Неспрашивая согласия,повлеклаТанюзаруку,инеуспелаТаня
подумать,ехать илинеехать,какочутилась втроллейбусе,асойдя с
троллейбуса, пошла уже с незнакомкой, как со старой знакомой.
Ата назвала остановку,улицу,переулок,в который они свернули,и
сказала, чтобы Таня запомнила и номер квартиры, и дом.