История его собственной жизни лишний раз доказывает мудрость этого совета. Дуглас родился в 1910 г.; в двадцать лет он приехал в Редингский аэроклуб, исполнил перед такими же пилотами Королевских ВВС, как и он сам, несколько воздушных трюков на самолете Bulldog — и воткнулся левым крылом в пашню. В полетном журнале за тот день Бадер записал: «Разбился, делая бочку над самой землей. Плохо выступил». Дуглас не шутил: в тот день он потерял обе ноги.
Хотя в 1933 г. Королевские ВВС отправили Бадера в отставку, он продолжал летать. К 1940 г. Дуглас снова надел форму и летал на «харрикейнах» и «спитфайрах». Он сбил несколько немецких самолетов над Дюнкерком, активно разрабатывал тактику воздушных боев и завалил еще одиннадцать вражеских самолетов во время Битвы за Британию. В августе 1941 г. во время рейда по поиску и уничтожению наземных целей в Европе он вынужден был выброситься с парашютом над Ле-Туке, в оккупированной немцами Франции.
Он полетел в одну сторону, а один из его протезов, зажатый в кокпите, в другую. Оказавшись на земле — примерно в тех же местах, где в 1917 г. был смертельно ранен его отец, сапер Королевских инженерных войск, — Бадер был схвачен и оказался в лагере. Германские власти попросили британцев сбросить пленнику запасной протез. Британский летчик сбросил протез — и присоединился к коллегам, летевшим бомбить электростанцию Госнэ возле Бетюна; станцию спасла только плохая погода.
Такая невежливость вскоре померкла перед неприятностями, которые доставлял Дуглас своим тюремщикам. Обращались с ним хорошо; почти каждый опытный офицер люфтваффе, которому случалось попасть в те края, считал своим долгом заглянуть к Бадеру и развлечь его. Но Дуглас тратил все свое время и силы на подготовку побега. Побег ему удался — и не один раз, а несколько, пока отчаявшийся лагерный чиновник не пригрозил отобрать у него ноги. Угроза не возымела эффекта, и в конце концов Дугласа доставили в Колдиц. После освобождения 1-й армией США в апреле 1945 г. он сразу же отправился в Париж и потребовал себе «спитфайр», но получил отказ.
Глава 5
«Великая воздушная река»
Едва первый тепловой аэростат оторвался от земли в 1793 г., Жозеф и Этьен Монгольфье предложили сбросить четырнадцать тонн взрывчатки на осажденный город Тулон.
Как ни тягостно это признавать, но теория воздушной войны была разработана гораздо раньше, чем полет человека стал реальностью. Подробные выдуманные рассказы о бомбардировках с воздуха датируются самым началом XVII века. Появление настоящих аэростатов лишь добавило к этой картине дополнительные подробности и местный колорит. В 1842 г. в стихотворении «Локсли Холл» лорд Альфред Теннисон писал об «ужасной росе с воздушных флотов мира, сцепившихся в небесной синеве», и до реализации его предвидения оставалось совсем немного. Всего через семь лет во время осады Венеции австрийский лейтенант-артиллерист по имени Франц фон Ухатиус придумал бомбардировать город монгольфьерами, сделанными из бумаги.
Его первый в мире воздушный налет не удался. По рассказам очевидцев, «шары… взрывались в воздухе или падали в воду… Венецианцы, покинув дома, толпились на улицах и площадях, любуясь необычным зрелищем… Самые бурные аплодисменты звучали когда шары, занесенные ветром на позиции австрийских войск, там и взрывались».
К концу XIX в. считалось общепризнанным, что войны будущего — воздушные войны. Это одна из причин огромного успеха романов Жюля Верна: заголовки вроде «Робур-Завоеватель» (1886 г.) или его продолжение «Властелин мира» (1904 г.) выражали страхи тогдашнего поколения. К началу нового века стало окончательно ясно, что в аэроплане мир обрел оружие, способное погубить цивилизацию.
Через несколько минут после полудня 30 августа 1914 г.
Через несколько минут после полудня 30 августа 1914 г., накануне битвы на Марне, в небе над Восточным вокзалом Парижа появился германский военный самолет Taube и сбросил несколько бомб. Погибла женщина. До конца войны от по-немецки пунктуальных бомбежек — строго в пять часов вечера — погибло еще пятьсот парижан.
Уже в тот момент практика стрельбы по мирному населению была далеко не новой, однако тот факт, что смерть исходила с небес, вызывал глубокую тревогу. В воздухе не было никаких правил, никаких договоренностей; не было даже прецедентов. Война разгоралась все сильнее, техника развивалась, и один германский генерал заметил, что разница между военным человеком и мирным жителем начала размываться.
Первая мировая война послужила лишь началом эры военных самолетов, но никто не сомневался в том, что в следующей европейской войне будут участвовать специально построенные бомбардировщики; европейские правительства, в свою очередь, не питали иллюзий относительно того, на что будет похожа такая война. Одним из наиболее влиятельных экспертов того времени был генерал Джулио Дуэ, итальянский военный теоретик и автор книги «Господство в воздухе», переведенной на многие европейские языки и ставшей бестселлером. Сейчас Дуэ читать просто страшно — слишком во многом он оказался прав. Он писал: «Мы должны прийти к жестокому, но неизбежному выводу, что какую бы сильную армию мы ни развернули в Альпах и какой бы сильный флот ни завели в морях, они не смогут эффективно помешать решительным действиям неприятеля, направленным на бомбежку наших городов».
В 1933 г. Герберт Уэллс, английский современник Дуэ, опубликовал роман «Облик грядущего» — политическое и футуристическое произведение, написанное будто бы в далеком будущем. Уэллс, как и все в то время, считал, что следующая война будет проходить в основном в воздухе и что она непременно погубит цивилизацию. Двадцать шесть лет назад он уже писал об этом. В его не отличавшемся особыми литературными достоинствами романе «Война в воздухе» (выходившем в 1907 г. отдельными частями) человечество приходит в упадок и возвращается к грубому феодальному существованию.
«Облик грядущего» рассказывает о будущей Второй мировой войне с невероятной точностью. В 1930-х гг. золотая пора Уэллса как писателя уже миновала, но он не потерял способности писать так, чтобы у читателей волосы вставали дыбом; в его романе польские самолеты сбрасывали газовые бомбы на Берлин, а итальянцы «подвергали такому же обращению Белград»; описывалась также «граница смертельного газа в восточном Бранденбурге».
Оценки предполагаемой реакции людей на бомбардировки с воздуха, сделанные британским правительством, были ничуть не более радужными. Специалисты-медики, которым был поручен анализ, считали, что человек под бомбами сойдет с ума. В первые дни войны госпитали, расположенные неподалеку от столицы, выписали всех больных, не нуждающихся в срочной помощи, и освободили для «нервных» десять тысяч коек. Считалось, что после авианалета те, кто успел спуститься в туннели под городом, просто откажутся выходить обратно. В начале войны лондонскую подземку на ночь даже запирали, чтобы люди в ней не прятались.
Америка, вступившая в войну в декабре 1941 г. после нападения японцев на Пёрл-Харбор, была уверена, что ей не грозят подобные ужасы. Япония, ближайший военный противник США, просто не имела средств, которые позволили бы ей атаковать основную территорию США с воздуха. По крайней мере так считалось.
5 мая 1945 г. некий пастор с женой отправились с группой детей на рыбалку в южной части штата Орегон, к востоку от Каскадных гор. В лесу дети наткнулись на странное устройство, запутавшееся в ветвях деревьев. Когда тринадцатилетняя Джоан Патцке попыталась вытащить шар из сплетения ветвей, он взорвался едва ли не у нее в руках.