Серые глаза всматривались в меня с интенсивностью даже не рентгеновского аппарата, а чего-то помощнее, вроде гамма-излучателя.
-Мы хотим вам предложить работу, - проговорил он наконец. - К стыду своему, должен сообщить, что вас заметили не здесь, под боком, а ребята из Гарвардского университета. Хотя они тоже наши… Сообщили, порекомендовали. Правда, мы тоже кое-что замечаем у них под носом, чего они не видят.
Глава 3
От его слов повеяло большими деньгами, сердце забилось чаще. Кончики пальцев возбужденно зачесались, словно уже пересчитывают крупные купюры.
-У вас, - сказал я осторожненько, - большая фирма… наверное.
Он чуть раздвинул в улыбке губы.
-Давайте сперва о том, что мы можем вам предложить. Первое: зарплата у вас будет… сколько получаете сейчас?
-Триста долларов в месяц, - ответил я, умолчав, что уже не получаю.
Он кивнул, лицо не изменилось, когда проговорил:
-Ну, мы можем предложить вам в десять раз больше. Например, три тысячи устроит? Хотя что мелочиться?.. Пять тысяч долларов. Плюс - любая машина, квартира в престижном доме… сами подберете варианты, платиновая карточка, авиабилеты на все рейсы в любые точки мира… и прочая ерунда, отсутствие которой не должно беспокоить творческого человека. У него просто все должно быть, чтобы не обращал на быт внимание, а занимался делом. Не так ли?
Я, потрясенный, словно на полном ходу ударился на мотоцикле о стену, пробормотал:
-Это теория… На самом деле даже творческие люди, заполучив большие деньги, либо спиваются, либо бросают работу.
-Рад, что вы это учитываете, - сказал он.
-Да что учитывать… Насмотрелся.
-Понимаю вас, - сказал он сочувствующе. - Но ваш психологический портрет говорит, что вы весьма устойчивы к таким соблазнам.
Я осмелился чуть-чуть пожать плечами.
-Вряд ли это устойчивость. Я не такого высокого мнения о своей железной выдержке. Просто я люблю свою работу, а это перевешивает другие соблазны.
Он коротко взглянул на экран компьютера, снова кивнул.
-Да. Совпадает.
Он чуть улыбнулся, и я осмелился поинтересоваться:
-Неужели там моя медицинская карточка?
Он кивнул.
-Здесь больше, чем карточка. У вас прекрасный показатель искренности. Практически вы ни в одном слове не соврали, не преувеличили, не преуменьшили! А вы же знаете, что никогда человек не бывает так близок к идеалу, как при заполнении анкеты для приема на работу.
-И все равно, - сказал я, - что-то слишком высокая у вас зарплата для человека моего уровня. И все эти бонусы, словно я управляющий банком. Такое ощущение, что вы меня с кем-то спутали.
Он покачал головой.
-Нет-нет, с финансами все верно. Но я благоразумно не упомянул о том, с чем это связано. Сперва, так сказать, сладкую и очень крупную морковку, а потом - хомут на шею. Дело в том, что будете допущены к очень большим тайнам.
Я вздрогнул.
-Тайные службы? Нет-нет, никакого ФСБ, КГБ, ГРУ, ЦРУ или Штази!.. Я всего этого боюсь и не хочу!
-Штази уже давно нет, - ответил он со вздохом. - Как и ГРУ фактически уже не разведка, а черт-те что. Правда, у нас с ними абсолютно ничего общего.
Правда, у нас с ними абсолютно ничего общего. Но вы знаете, что даже парфюмерные или автомобильные фирмы, неважно, охраняют свои коммерческие тайны с большим тщаньем, чем государственные? Государственные - это государственные, их не жалко, а свои - это о-го-го! Если вовремя подсмотреть дизайн нового авто у конкурента, ему можно нанести ущерб в десятки миллиардов долларов!
Я перевел дыхание.
-Так, значит, вы…
Он вскинул руку.
-Не скажу ни слова, прежде чем вы не подпишете договор о неразглашении.
Меня внезапно обдало холодом.
-А жить где должен?
Он улыбнулся.
-Подумали про Лос-Аламос и прочие закрытые города? Успокойтесь, будете жить здесь, в Москве. А если хотите, в Нью-Йорке, Париже, Лондоне, Мадриде… да в любой точке земного шара. Сейчас, как знаете, очень модно продавать однокомнатную в Бутове и покупать на вырученные деньги большой дом в Арабских Эмиратах. А вам и продавать не надо: мы подберем квартиру в любом месте, чтобы вам самому не возиться. Разумеется, все за счет фирмы.
Я пробормотал:
-Все страшнее и страшнее…Что я должен делать?
-В основном то же, чем и занимались. Ну разве что в срочном порядке проводить какие-то исследования по вашей же специальности. И, конечно, выдавать рекомендации.
Я прошептал:
-Боюсь и представить, что это за работа.
-Вы ею уже занимаетесь, - сказал он покровительственно. - Так что подумайте. И еще один момент, очень неприятный, если вы общечеловек или «зеленый». Ввиду риска потери важных данных вы будете постоянно… под наблюдением. Нет, за вами не будет ходить угрюмый тип в длинном пальто с поднятым воротником. Его прекрасно заменили высокие технологии. Я имею в виду, что в вашу одежду будут вмонтированы микрофоны и даже видеокамеры. Сейчас они достигли размеров макового зерна, так что заметить просто нереально.
Он молчал, всматривался в меня уже не так интенсивно, но изучающе, а я старался держать лицо неподвижным, чтобы он не понял, что думаю на самом деле.
-Согласен, - сказал я наконец.
Он помолчал, спросил с некоторым недоверием:
-Уверены? Вопросов больше нет?
-Пока нет, - ответил я честно. - Потом будут, это естественно.
-Естественно, - согласился он. - Что ж, наши аналитики не ошиблись в вашей реакции насчет прослушивания. Кого-то бы она удивила. Хотя вообще-то ваш ответ очень уж… нестандартен. Большинство начинают гневно говорить о неприкосновенности частной жизни…
Он замолчал, глядя вопросительно. Я ответил, не раздумывая:
-Я прекрасно понимаю, что подобная неприкосновенность - пережиток прошлого. Мы не в лесу живем! С каждым годом и даже месяцем будем жить все больше на виду. Уже сейчас из-за мобильников со связью третьего поколения муж может контролировать жену, а она в состоянии в любой момент проверить, на службе он или развлекается с девочками в сауне.
Он усмехнулся.
-Я рад, что вы это принимаете так спокойно.
-Да не спокойно, а просто нормально!
-Ну, мужчинам мобильники с видеосвязью потому и не нравятся, что скрываться труднее.
-Никаких претензий, - сказал я с жаром. - Завтра будут видеть не только меня в постели или в туалете, но и все мои анализы… Как и любого другого.