- Что ты, что Жорик… Один вон Мамонт гуманный.
- Еще Тома, - сказал Мамонт, пряча пистолеты. - Гуманно меткая, хотя и непредсказуемая. Я чуть не кончил, когда увидел, откуда ты достаешь волыну…
- Всего-то из-под юбки, - подала Тома голос - ровный и холодный, как северный ветер, - из-за подвязки.
- А мне, думаешь, видно было, за подвязкой у тебя пистоль торчал или еще где? - Мамонт утробно рассмеялся. Вместе с ним заржали и Жорик с Асланом.
Тамара обвела их презрительным взглядом - «гогочите, гогочите, потные гиббоны!» - и отвернулась. Семенов только изобразил подобие усмешки. Он встал и указал Аслану на тела.
- Прикажи убрать здесь. Да не в пропасть бросать, а по-людски их закопать.
- Тут камни кругом, куда закапывать-то? - удивился Аслан.
- Твоя, что ли, забота? Пленных припаши, им все равно делать больше нечего.
- А чем вам пропасть не угодила?
- Нет, - отрезал Семенов и холодно посмотрел в глаза Аслану.
Ничего не добавив, он вышел из переговорной. Мамонт и Тамара вышли следом.
- Газом всех потравить, если потребуется, значит, все-таки можно, а в пропасть - не моги? - с некоторым недоумением пробормотал Жорик. - Чудит босс…
- Нет, он прав, - с нотками уважения возразил Аслан. - Джигиты мертвым не мстят…
Когда Семенов поднялся на верхний уровень, судьба Горной Крепости была уже окончательно решена. Повсюду сновали солдаты в черной униформе, а около сотни застигнутых врасплох охранников сидели перед казармой, положив руки на головы. Семенов услышал только последнюю автоматную очередь и глухой взрыв. Звуки доносились сверху, оттуда, куда вели лифты и марши открытой пожарной лестницы.
Пока босс осматривал трофеи - десяток вертушек, машины, оружие и множество военного барахла, - те, кто стрелял на гряде, спустились вниз.
- Узнай, что там было, - бросил Семенов Мамонту.
Встав живой скалой на пути бредущей к своему «бэтээру» спецгруппы, телохранитель легко выловил командира и подвел его к Семенову. Босс выжидательно взглянул на офицера. Под пристальным взглядом высокого начальства тот на секунду замялся, а затем сообразил:
- Разрешите доложить?
- Давно пора.
- Лейтенант Усов, командовал группой захвата аэродрома и радарного комплекса на гряде.
- Что за стрельба там была, Усов?
- Мы думали, что радар и диспетчерские передатчики управляются из бункера, как и все остальное, но оказалось, на экстренный случай у них есть дублирующая автономная система управления. Охрана радара успела предупредить диспетчеров, и они перевели свои системы в аварийный режим. Пока мы поднимались наверх и пробивались к башне, диспетчеры успели связаться с бортами на подлете и предупредили их, что бункер захвачен.
- Всех предупредили?
- Двоих точно. Пришлось говорунов положить.
- Прокол. - Семенов недовольно покачал головой. - Что за борта?
- Не могу знать!
- Жорик, слышишь меня? - Семенов открыл смарт. - Что за борта мы упустили?
- На посадку заходила вертушка. Она сейчас ушла на юг, но недалеко. Мы ее ведем…
- Перехват выслали? Аслан, ты на связи?
- Да, босс, два вертолета ушли на перехват.
- Справятся?
- Думаю, да.
- А ты не думай! - вскипел Семенов. - Пошли еще два! Чтобы наверняка!
- Как скажете.
- Пошли еще два! Чтобы наверняка!
- Как скажете. - Аслан на приступ негодования босса отреагировал спокойно.
- Жорик, где второй борт?
- С ним сложнее, босс, он ушел на запасной аэродром. Судя по диспетчерским раскладкам, это был «толстяк».
- «Ил-200»?
- Он самый.
- Куда, интересно узнать, он собирался сесть? Аэродром даже для «кукурузника» впритык. Или здесь что, полоса раздвижная?
- Загадка, босс. Может, он собирался свой груз на парашютах сбросить?
- На какой аэродром он пошел?
- Без понятия. На северо-запад двинул, это точно, а где сядет… гадать не возьмусь. У него же дальность полета просто бессовестная. Может прямо в Питер усвистеть или вообще в Стокгольм. Не знаю.
- Номер у него какой?
- «СД-008». Да мы его и без номера вычислим. Таких летающих слонов на всю страну с десяток не наберется.
- Вычислить его мало. Нужно успеть это сделать до того, как он скинет свой груз. Что он вез? Открой полетное задание, хоть какая-то зацепка там есть?
- Не знаю, босс, - в голосе Жорика появилась нехарактерная неуверенность, - вы лучше сами взгляните.
Смарт пискнул, оповещая, что получил сообщение. Семенов открыл файл и внимательно прочитал полетное задание. Некоторое время он удивленно таращился на текст, перечитывая его снова, а затем негромко присвистнул.
- Лихо!
- Вот именно, - поддакнул Жорик. - Только наводит на грустные мысли…
- Это на какие? - задумчиво спросил Семенов.
- Лично меня - на мысль о том, что мы чего-то не знаем.
- Меня тоже, - признался босс. - И как бы нам это незнание не вышло боком… Вот что, Жорик, сообщи всем западным филиалам, что надо обязательно найти улизнувший самолет. И как можно быстрее. Найти и захватить его или хотя бы груз, целым и невредимым. Понял меня? Невредимым!
- Нет проблем, босс! Подключим к поискам «невод», и все будет тип-топ. Найдем «ноль восьмого» за пять минут!
- Не факт. - Семенов уставился в одну точку. - Если он сумел провернуть свой трюк над Москвой и его не арестовала аэрополиция, значит, не все так просто.
- А «невод» тут при чем? Крутизна объекта его не волнует, это же независимая спутниковая сеть. Отследит как миленького, будь этот беглец хоть сам президент.
- Аэрополиция тоже «неводом» пользуется, однако не отследила…
- Да заплатили «красные» полицейским, и все дела! Точно вам говорю, босс, когда надо выбирать между неисправностью техники и человеческим фактором - ставьте на людей. Однозначно не проиграете.
- Увидим. - Семенов встряхнулся. - А пока давай-ка займемся делом…
Глава 3
05 июля, 11 часов 45 минут
Пробуждение бывает разным. Иногда просыпаешься и заранее любишь весь мир, пусть и твердо знаешь, что он несовершенен. Иногда наоборот: просыпаешься понимая, что несовершенство его вовсе не портит, а лишь стимулирует обитателей потрудиться над доработкой окружающей действительности, но тебе отвратительна мысль о любой работе, даже лежачей, и, как следствие, - отвратителен весь мир. Бывает и нейтральная ситуация: просто лежишь до последнего и лениво думаешь: «Что изменится, если не вставать? Вообще. До самого вечера. Рухнут основы мироздания или устоят?» Обычно размышления, конечно, заканчиваются подъемом, но не таким бодрым и вдохновенным, как в первом случае, хотя и не таким тягостным и брюзгливым, как во втором.