Это обойдется вам в тысячу ливров, но, полагаю, оно того стоит.
-О, конечно, дон Анджело, несомненно!
-Вот и прекрасно. По рукам.
Глава 4
Саперы ходят медленно, но обгонять их не стоит.
И. Старинов
Шедший перед Владимиром Мономахом палатничий распахнул дверь в княжью светлицу и отпрянул в сторону, дабы не затруднять проход государя и его сыновей.
-Здесь постой, - мрачно кинул верному слуге Мономах, решительно переступая порог, - погляди, чтоб никто не приближался.
Княжий тиун молча поклонился и встал у самой лестницы, скрестив на груди руки. Пожилой властитель Киевской Руси быстрой, упругой походкой воина прошел через комнату, перекрестился на образа и опустился в резное кресло с вызолоченными подлокотниками.
-Ну, что скажете, сыны мои старшие? Вновь свару затеяли?
-Бес попутал, батюшка, - понурив голову, вздохнул Мстислав.
-Да речи ж - тьфу! - попытался было оправдаться другой. - Язык - он что помело, а так я за брата кому хошь кровь пущу!
-Ишь ты, пущала выискался, - гневно скривился Владимир Мономах, - хороши вояки.
Статные бородачи-витязи слитно вздохнули, опасаясь поднимать не раз глядевшие в лицо погибели глаза на крутого в гневе отца.
-Ладно уж, - грозный правитель русов махнул рукой, - не до пьяной брехни сейчас, не за тем я вас звал, чтоб за глупое ребячество хворостиною стебать. Слушайте да на ус мотайте, ибо от того, что ныне услышите, многие жизни зависеть будут.
-Внемлем тебе, батюшка, со всей покорностью, - поклонился Мстислав, и брат вторил ему.
Владимир Мономах еще немного помолчал, подбирая слова.
-Стоит ли сказывать вам, что лет мне уже немало. Сколько еще проживу, одному Богу ведомо, а только силы уже, чую, не те, что прежде были.
-Отец!.. - встрепенулся было Святослав.
-Молчи, суеслов! - рявкнул на него Великий князь. - Не перебивай, когда о деле глаголю! - Он сделал паузу, пристально глядя на потупивших глаза витязей, точно примериваясь, можно ли поведать им сокровенную тайну. - Скажите мне, дети мои, было ли когда такое, чтобы я кому что обещал да слова не исполнил?
-Не было! - в один голос ответили братья.
-То-то ж, - вздохнул Мономах, - не было такого. Да вот беда какая, есть за мною провина тяжкая, и гнетет она меня хуже злой лихоманки. Чую, коли помру я, той вины не избыв, гореть мне в пекле адовом.
-Только скажи, батюшка… - начал Мстислав.
-Лишь слово молви! - подтвердил его брат.
-Много лет тому назад, в годы молодые свела меня судьба с Гитой, матерью вашей. Она тогда из царства своего бежала. Отца ее, короля бриттов, супостат злой убил, земли и дома захватил. Но, благодарение небесам и тетке моей, Елизавете, королеве свеев, приютила она беглянку и за меня просватала. А та пред самым венчанием и говорит мне: «Пойду за тебя, коль обещаешь земли мои у ворогов отнять». - Великий князь остановился, переводя дух. - Я ей слово дал. А затем вот все как-то случая не представлялось. Все как-то недосуг было - то половцы нагрянут, то в стране недород, то крепости строить надо. Так матушка ваша и померла, обещанного не дождавшись.
Вот и вышло, что невольно или вольно, а клятвопреступление на мне.
Желаю я нынче, чтоб один из вас - хотите - жребий мечите, хотите - своею волей идите - отправился за море и, как здесь грудью стоял за отчие земли, так в дальнем краю мечом воротил земли матерные.
Братья переглянулись.
-Не дайте помереть запятнанным. Мечту имею еще до смерти узреть победу вашу. А там и Богу душу отдать легко.
-Я пойду! - поспешно бросил Святослав, всегда норовивший обойти брата, имевшего от роду чуток больше минут, нежели он сам.
-Мне идти, - расправил плечи Мстислав, - что тут гадать.
-Мечите жребий, буяны, - обреченно махнул рукой Владимир.
* * *
Василевс ромеев изучающе поглядел на сына. Тот привычно сник под взглядом отца. Казалось, весь его боевой запал ушел в громогласные крики с порога. Иоанн II величаво поднялся с трона и неспешно подошел к Мануилу.
-В тебе говорит человек, - приближаясь к вооруженному с ног до головы кесарю почти вплотную, негромко, с нескрываемой жалостью проговорил император. - Это всегда страшно, когда тебя пытаются убить. И когда убивают кого-то из близких - тоже страшно. Но тебе следует научиться побеждать этот страх. Знать, что он есть, и побеждать. Ты - мой наследник, ты - наместник Бога в этой юдоли слез. И если ты будешь рассуждать и действовать как обычный испуганный смертный, обол цена тебе как правителю и беда державе от такого государя!
Ты кричишь, что какой-то негодяй убил твоего пажа. Тысячи людей гибнут каждый день без всякой вины - такова непреложная истина. Смерть, увы, лишь часть жизни.
Я же слышу в брошенных тобою словах совсем иное. Мертв Алексей Гаврас, юноша, происходящий из рода столь могущественного, что ему вполне под силу противостоять императорской армии. Наверняка и отец мальчика, и его дядя будут возмущены нелепой смертью отрока и заподозрят в ней умысел с нашей стороны. Империи сейчас меньше всего нужно ссориться как с владыками Трапезунта, так и с правителями Херсонеса и Готии. Вот что слышу я. И ты, мой сын, тоже обязан слышать это.
-Но ведь убийца покушался на меня… - потерянно, без прежнего запала напомнил Мануил.
-Ты жив, хвала Господу, и это главное! А Алексей Гаврас мертв, и сие более чем прискорбно, - отрезал Иоанн II. - Теперь же ступай и переоденься. Стены Константинова града еще не штурмуют. Ты должен выглядеть как кесарь и достойный сын императора. А так, - Комнин смерил оценивающим взглядом отпрыска, - ты просто смешон. И помни, Мануил, затверди накрепко - мы окружены врагами. Кто бы ни убил несчастного мальчишку - заговорщики, венецианцы, сицилийцы, турки, персы, да хоть бы и крестоносцы-франки, по сути, все едино, - они попали в цель. Не мни себя центром мира, если хочешь таковым быть. Ступай. - Государь резко повернулся спиной к сыну, давая понять, что аудиенция окончена.
-Мой государь, вы желали меня видеть? - В дверях залы у колонны стоял начальник дворцовой стражи.
-Да, Михаил, - кивнул Василевс, - ты уже слышал, что произошло близ Сладких вод?
-Не только слышал, но и уже побывал там, мой повелитель.
-Вот даже как?
-Убийство сына архонта немало встревожило меня. Похоже, кто-то старается оторвать Херсонес от Византии. Подозреваю, что это - венецианцы, а может - сицилийцы.
-На чем же основана твоя уверенность? - заинтересованно поглядел на него Иоанн II.
-Увы, это не уверенность, а лишь предположение.