Вряд ли древний командир преторианцев в те мгновения чувствовал себя хуже.
Михаил следовал глазами за взглядом этой славной простодушной девушки и едва сдерживал клокотавшую внутри ненависть.
-Если сейчас он уедет на охоту, его не будет целую неделю, а может, и две. Скорее всего мы уже не увидимся. Больше никогда не увидимся! Какие ужасные слова! Как грустно покидать дом, с которым сроднилась, людей, к которым привязана всей душой! - Юная севаста покачала головой и скорбно вздохнула. - А скажи, охотиться - это и впрямь так опасно? Я очень боюсь за дорогого братца! Как подумаешь, что порою судьба целой империи может зависеть от удара рогов какого-нибудь дикого оленя… Но полно, не стоит об этом. Не дай Господь накликать беду! - Она встряхнула головой, и луч солнца, блеснув на ее золотистых локонах, радостно принялся играть среди них в прятки.
-Однако мы заставляем государя ждать. Идемте, мой доблестный страж, не стоит задерживаться, ибо только воля Господа превыше воли императора.
* * *
Почтительный настоятель монастыря поспешил лично проводить гостей туда, где их давно уже ждали. По сути, настоятель обители в Клерво, совсем недавно построенной в землях, подаренных Бернару графом Шампанским, ни в чем не превосходил своего преподобного собрата, аббата Сан-Микеле, однако даже помыслить о каком бы то ни было равенстве духовник князя Эдоардо не смел. Пред ним был не просто иерарх церкви, не просто учитель Божьего слова, рядом с ним, опираясь на посох, в насквозь пропотевшем, сером от пыли одеянии шествовала надежда всего праведного католического мира. И только гнусный язычник, схизматик или же полоумный мог не осознавать этого!
-…Одной лишь волею небес можно объяснить, что этот старец еще жив, - открывая двери монастырской лекарни, пояснил аббат Сан-Микеле, - сей древний годами воитель среди иных паломников возвращался из Иерусалима, когда недуг сразил его. Впрочем, что же странного, в его-то лета! Так, должно быть, выглядел сам Мафусаил в последние годы жизни. В прежние времена сей мирянин был, знать, очень силен. - Он покачал головой и повторил - Очень! И поныне видать. - Аббат пропустил Бернара и его спутников. - Да вы и сами сможете убедиться.
Монашеские кельи никогда и нигде не были просторны, но эта из-за размеров тела, возлежащего на скрипучем монастырском топчане, казалась и вовсе крошечной. Человек, занимающий ее, был очень велик и очень стар. Он порывисто дышал, хватая воздух ртом. Глядя на него, казалось, что он дышит, из какого-то врожденного упрямства не желая поддаваться смерти. Бернар приблизился к умирающему и положил ему руку на лоб.
-У него жар.
-Не спадает уже несколько дней, - тихо пояснил аббат, - все это время он не приходит в себя, и я уж подумал, не зря ли вы проделали столь долгий путь.
-Господу было угодно, чтоб мы его проделали, следовательно, мы прошли его не зря.
Точно услышав эти слова, больной открыл глаза.
-Благословите, отче! - прошептал он, увидев перед собой Бернара.
-Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа! - творя крестное знамение, произнес настоятель Клервоской обители. - Сын мой, ты желаешь исповедаться?
-Недуг одолел меня у стен Иерусалима, - прохрипел умирающий, - по дороге в Яффо. Я не успел нагрешить.
-Чего же тебе надобно от меня?
-Поведать тайну. Мне нельзя унести ее в могилу. Меня звать Арнульф. Из народа данов. Когда-то я был оруженосцем у короля Харальда Хардрады. В последнем бою у Стэнфорд-Бридж… - Старик замолчал и откинулся на топчан, прерывисто дыша, словно после долгого бега.
Мне нельзя унести ее в могилу. Меня звать Арнульф. Из народа данов. Когда-то я был оруженосцем у короля Харальда Хардрады. В последнем бою у Стэнфорд-Бридж… - Старик замолчал и откинулся на топчан, прерывисто дыша, словно после долгого бега.
Бернар Клервоский и аббат переглянулись. Событие, о котором говорил старец, произошло более шестидесяти лет тому назад.
-У короля была голова, - снова приходя в чувство, пробормотал несгибаемый старец.
-Ну конечно, - кивнул святой отец.
-Нет! У него была отсеченная голова, - с досадой выдохнул его собеседник.
-Говорят, он был убит стрелой, - неуверенно произнес аббат Сан Микеле.
-Это правда, я был рядом. У короля была отсеченная голова, которую Хардрада всегда держал при себе. И она говорила.
-В уме ли ты, сын мой?
-Это правда, святой отец! - с неожиданным для умирающего жаром проговорил Арнульф. - Мне скоро подыхать, но я в здравой памяти! Король возил голову на серебряном блюде и вопрошал ее, когда хотел узнать что-то важное. И голова давала ему ответ! Верный ответ! Всегда верный! Этот старый дракон всякий раз знал, что намерен предпринять враг.
-Это не помогло ему при Стэнфорд-Бридж.
-Король спросил… устоит ли трон англосаксов, и голова ответила, что и год не успеет смениться, как на престоле в Лондоне будет восседать потомок конунгов.
-И сбылось по тому, - тихо проговорил Бернар Клервоский.
-В тот день в Иерусалиме… - не обращая внимания на слова прелата, продолжал умирающий дан явно слабеющим голосом, - …на стене фреска, - силы уже окончательно оставляли его, - такая голова… - совсем уж еле слышно прошептал он. При этих словах порывистое дыхание его вдруг пресеклось, и глаза последнего викинга закатились.
-Он мертв, - тихо, прикрывая зрачки Арнульфа, пробормотал Бернар.
-То, что сейчас произошло - чудо! - не слыша его, ошарашенно выдохнул настоятель Сан-Микеле.
Глава 2
Отсутствие выбора облегчает выбор.
А. Кочергин
Сиятельный Иоанн Аксух с почтением глянул на своего протеже. Тот был немолод, но в глазах его светилась мудрость Божьего человека, в манерах чувствовалась ловкость царедворца, а в осанке проглядывала спокойная уверенность профессионального воина. И то сказать, всем этим резидент институтской агентуры Джордж Баренс, или, как его называли в этом мире, Георгий Варнац, обладал с избытком.
-Император готов отправить в Киев специальное посольство. Официальная миссия - заключение оборонительно-наступательного союза. Реальная - получение доступа к нефтяным месторождениям Тамани. В качестве наиболее эффективного средства планируется организовать женитьбу князя Мстислава Владимировича на племяннице императора, Никотее.
-Что она собой представляет? - поинтересовался Баренс.
-Мила, обходительна, очаровательна… Ничего серьезного. Она меньше двух лет при дворе, до этого воспитывалась в монастыре.
-Скромница?
-Я бы не сказал. Скорее любезница.
-Хорошо, посмотрим.
-Ваша официальная задача - стать глазами и ушами императора при дворе Владимира Мономаха. А если получится, то и его весьма красноречивым языком.
Лорд Джордж молча усмехнулся.