Затем Телима привязала меня к этому воткнутому в поверхность острова шесту и надела мне на голову дурацкий венок.
Так я простоял довольно долго, служа предметом для придирчивого осмотра девушек и мишенью для насмешек и оскорблений каждого, кто проходил мимо.
Часов в десять ренсоводы на скорую руку перекусили, поев рыбы, лепешек и запив их обычной водой. Время для праздничного обеда еще не пришло, настоящий пир начнется ближе к вечеру.
Ко мне подошел маленький мальчик. В руке он держал надкусанную ренсовую лепешку.
-Ты хочешь есть? - спросил он.
-Да, - ответил я.
Он поднес лепешку ближе к моему лицу и стал удивленно наблюдать, как я принялся ее есть.
-Спасибо, - поблагодарил я ребенка.
Тут к нему подбежала какая-то женщина, очевидно, его мать, надавала ничего не понимающему ребенку подзатыльников и, ругаясь, утащила его прочь.
Ренсоводы по-разному провели эти утренние часы. Мужчины удалились на созванный Хо-Хаком совет, откуда уже через несколько минут донеслись шумные споры и даже возмущенные крики. Замужние женщины занялись приготовлением пищи, а юноши и девушки, образовав две противоположные группировки, посмеивались друг над другом, обменивались шутками и всячески старались привлечь к себе внимание. Дети играли вместе: мальчики - с сетями или копьями из болотного тростника, девочки - с куклами, а те, что постарше, соревновались в метании над водой кривых охотничьих бумерангов.
После того как совещание закончилось, ко мне подошел присутствовавший на нем парень с повязкой на голове, украшенной перламутровыми пластинами, - тот самый, что не мог натянуть тетиву лука.
Меня удивило, что через левое плечо у него была переброшена широкая лента из тонкого белого шелка.
Он не заговорил со мной, а лишь постоял, презрительно усмехаясь, и пошел дальше. Сгорая от стыда, я отводил от него взгляд.
Было уже около полудня.
Девушки, собиравшиеся соревноваться, уже внимательно меня осмотрели и обменялись замечаниями.
Хо-Хак и Телима созвали их всех вместе, чтобы договориться о правилах состязаний.
С того места, где я стоял, мне были видны соревнования: гонки на ренсовых лодках, метание бумерангов и забрасывание рыболовных сетей. Все это сопровождалось громким смехом, подбадривающими криками и аплодисментами. Это был настоящий праздник.
Наконец девушки - участницы соревнований и наблюдавшие за их поединками мужчины, выступавшие в качестве судей, развернули свои лодки и направили их к острову.
Высадившись на его поверхность, все они подошли ко мне, за исключением, пожалуй, Хо-Хака, решившего поговорить с резчиками ренсового корня.
Девушки, человек сорок-пятьдесят, собрались вокруг меня и стояли, переглядываясь и глупо хихикая.
Я смотрел на них с тоской.
-Тебя уже выиграли, - объявила мне Телима.
Девушки посмеивались, подталкивая друг дружку локтями, но ни одна из них ничего не говорила.
Я беспомощно поерзал в охватывающих мое тело петлях болотной лианы.
-Попробуй угадать, кому ты достался? - предложила Телима.
Я пожал плечами.
Девушки снова захихикали.
Тогда вперед выступила та, гибкая, темноволосая и длинноногая, и встала рядом со мной, касаясь меня своими бедрами.
-Может, ты будешь моим рабом? - призывно прошептала она.
-Может, ты будешь моим рабом? - призывно прошептала она.
-Я принадлежу тебе? - спросил я.
-Может быть, - загадочно ответила стоящая тут же сероглазая девушка. - А может быть, ты будешь моим.
-Так чей же я раб? - воскликнул я.
Девушки сгрудились вокруг меня, и каждая, по-хозяйски похлопывая меня рукой, сообщала мне на ухо, что она-то и есть моя госпожа.
Мне это надоело.
-Чей я раб? - закричал я.
-Узнаешь, когда начнется пир, - пообещала Телима. - В самый разгар праздника.
Девушки рассмеялись, стоявшие позади мужчины их поддержали.
Меня охватило безразличие, и я молча ждал, пока Телима отвязывала меня от шеста.
-Венок с головы не снимай, - строго предупредила она.
-Что я должен делать?
-Отправляйся помогать женщинам готовить праздничное угощение.
Все вокруг рассмеялись; я повернулся, собираясь уходить.
-Подожди, - сказала она. Я остановился.
-За столом ты, конечно, будешь нам прислуживать, - заметила она и, смеясь, добавила: - И пока ты не узнаешь, кому ты принадлежишь, ты будешь обслуживать каждую из нас, как свою хозяйку. И ты будешь очень стараться. Если тебе не удастся понравиться своей новой госпоже, ты будешь сурово наказан. Учти это!
Слова ее были встречены новым взрывом хохота.
-А теперь иди помогай женщинам, - распорядилась она.
Я хмуро посмотрел ей в лицо.
-Скажи, кто моя хозяйка, - взмолился я.
-Об этом ты узнаешь на пире, в самый разгар праздника! - с неожиданным гневом ответила она. - А теперь убирайся к женщинам, ты, раб!
Я повернулся и под провожающий меня общий смех побрел помогать женщинам готовить еду.
Поздним вечером пир был в самом разгаре. Большая часть угощений была уже съедена.
Острова освещались небольшими факелами, сделанными из промасленных ветвей болотного та-винограда, привязанных к воткнутым в поверхность островов шестам.
Сидящие скрестив ноги мужчины и женщины расположились в два правильных круга: мужчины - образуя большой, внешний круг, женщины, лицом к ним, - малый, внутренний. Здесь же сидели и дети, многие из них уже спали, расположившись прямо под открытым небом. Повсюду слышались оживленные разговоры, пение, смех. Думаю, ренсоводам разных островов нечасто приходилось встречаться е соседями, поэтому им было о чем поговорить. Подобные совместные празднества безусловно имели для них важное значение.
В течение большей части праздничного ужина меня использовали как обслуживающего ренсоводов раба, что особенно нравилось девушкам, соревновавшимся за право обладания мною, но кто из них выиграл это право, я до сих пор не знал.
Мне приходилось разносить чаши с кусками жареной рыбы и мяса, нанизанных на прутья подрумяненных гантов, корзины с пастилой и лепешками и бесчисленные тыквенные бутыли с пивом.
Затем ренсоводы затянули какую-то песню, и ко мне подошла Телима.
-Иди к шесту, - приказала она.
Я оглянулся. Шест не был похож на тот, к которому меня привязывали утром. Это скорее был настоящий столб, толстый и очищенный от коры ствол дерева, установленный посередине места, вокруг которого расположились пирующие ренсоводы.
Я подошел и встал возле него.