- Я знаю, ты Эдуарду не доверяешь. Но с момента подписания мира с мусульманами король не сделал ни одного движения на Восток. Откуда у тебя такая уверенность, что он наш враг? Отчего же Эврар выбрал его хранителем? Конечно, я не был близко знаком с капелланом, но за время пребывания в Акре понял одно: Эврар бесконечно предан "Анима Темпли" и никогда бы не стал подвергать его опасности.
- Эврар ошибся, - тихо проговорил Уилл. - После похищения "Книги Грааля" мы стояли на пороге краха, и он в своем стремлении укрепить братство поторопился, выбрал не того. Эврар сожалел об этом до своего смертного дня.
- Но нам неизвестно, почему Эдуард будет присутствовать на этой встрече, - продолжил Гуго. - Он хорошо знает Бертрана де Гота, они встречались в Гасконии. Может быть, король намерен нас поддержать? Если кто-то и мог бы отговорить папу и епископа от этой затеи, так только он.
- Эдуард никогда не был и не будет нашим союзником, - твердо произнес Уилл. - И вообще - он готов предать кого угодно.
- Почему ты так говоришь? - возмутился Гуго. - Да, он несколько раз требовал у Эврара денег. Ну и что? Я читал "Хроники Эврара", которые ты прислал после падения Акры. Там нет ни слова ни о каком предательстве - только опасения, высказанные, очевидно, под твоим влиянием, что король вовсе не миротворец и согласился стать нашим хранителем, намереваясь вымогать деньги для войны в Уэльсе. Но покорение Уэльса было необходимо. Каким бы миротворцем правитель ни был, с мятежниками он должен расправляться сурово.
- А чего он лезет в Шотландию? - бросил Уилл. - Он мечтал завладеть этим королевством многие годы и теперь, сокрушив Уэльс, развязал себе руки.
- После гибели короля Александра Шотландия погрузилась в хаос. Бароны грызутся друг с другом за право занять трон. Эдуард предложил им помощь.
- Ничего себе помощь! Он замыслил женить своего пятилетнего сына на наследнице Александра и получить контроль над Шотландией.
- И прекрасно. Не умерла бы Норвежская Дева, на шотландской земле царил бы мир. - Гуго не нравилось выражение лица Уилла. - Вначале шотландцы выразили Эдуарду доверие - после смерти малолетней королевы сделали его своим сюзереном. Он начал восстанавливать у них порядок, укреплять замки, в неспокойных городах ставить гарнизоны. А в благодарность за это они заключили договор с его врагом.
- С каких это пор ты стал англичанином, Гуго? - удивленно спросил Робер.
- Я просто пытаюсь посмотреть на все с точки зрения Эдуарда, - ответил Гуго. - Пытаюсь понять, в чем причина подозрений Уилла. Ведь мы братья! - Он простер к собеседникам руки. - Единомышленники. Единственное, что должно нас заботить, - это благо Темпла. Особенно в столь неспокойные времена. Великий магистр готовит Крестовый поход, а папа задумал сделать из двух враждующих орденов один. Этого нельзя допустить. После Рождества Жак едет в Лондон. Мы будем его сопровождать. - Гуго на секунду замолк. - Эдуард нам поможет. Он друг, я в этом уверен.
Уилл вскинул голову.
- Ты в этом уверен?
- Да.
- Тогда и обсуждать больше нечего. - Уилл встал и направился к двери.
Гуго густо покраснел.
- Остановись, командор! Как ты осмелился повернуться ко мне спиной!
Уилл развернулся, его свирепый взгляд заставил Гуго замолкнуть.
- Мы обсуждали дела "Анима Темпли". На случай, если ты забыл, напоминаю: его глава - я. И если я сказал, что обсуждение закончено, оно закончено.
- Да проклянет тебя Бог, - пробормотал Гуго, глядя на дверь, за которой скрылся Уилл. Робер попытался заговорить, но он его остановил: - Нет, Робер, не пытайся оправдать своего друга. Если он снова позволит себе такую дерзость, я изгоню его из ордена.
4
Нью-Темпл, Лондон 7 января 1296 года от Р.Х.
Вздымающиеся в рассветное небо столбы черного дыма загораживали солнце. В городе бушевали пожары. Пущенные из осадных орудий валуны ударялись в стены, выбитый щебень убивал людей. Из бухты отплывали последние корабли. Не сводя глаз с ковыляющего по восточному молу человека, Уилл пустил коня мимо толпы измученных женщин с детьми.
"А за ниточки дергал Эдуард. Он меня крепко захватил, и я безвольно болтался в его руках, пока все мои надежды не растаяли, а все твои - сбылись".
Уилл резко сел в постели, с трудом переводя дух.
"Я так долго оставался марионеткой Эдуарда, что продолжал танцевать под его мелодию, даже когда он мной не управлял".
Уилл поднялся, подошел к окну. Уперся руками в подоконник. В воздухе пахло болотистой Темзой. Окаймленная крытой галереей лужайка внизу смутно напоминала о детстве. Он провел в Нью-Темпле всего два года, но здесь они расстались с отцом. Навсегда. Уиллу казалось, будто он пятится - со Святой земли в Париж, из Парижа в Лондон. Дальше лежала его родная Шотландия, о которой он много думал в последнее время. Среди его вещей в мешке лежало аккуратно сложенное письмо от Изенды. Слава Богу, она и старшая сестра Ида были еще живы.
По лужайке шли три сержанта-тамплиера. Черные туники свободно болтались на худых плечах. Когда-то он был вот таким же зеленым юнцом. С благоговейным трепетом посматривал на рыцарей, возвышавшихся над ним подобно могучим ангелам в своих безгрешных мантиях. Он вспомнил, как помогал Саймону в конюшне, как по утрам зимой вместе с Гарином бегал вприпрыжку вокруг учебного турнирного поля. Но это было давно и в совсем другой жизни.
Зазвонил колокол. Сержанты ускорили шаг и исчезли под арками. Уилл вернулся к своему скромному ложу. Согнувшись, вытащил из-под койки мешок и замер.
"Все кончено, Уилл. Разве ты не видишь? Для нас обоих кончено. Мы потеряли все. Единственное, что нам осталось, - это умереть!"
Голос Гарина эхом отражался от каждой частицы внутри его. Уилл болезненно поморщился и полез в мешок. Достал чистую ночную рубаху, в которую был завернут нож, утащенный вчера во время вечерни с кухни. Он явился в часовню с опозданием, но никто не обратил на это внимания. Магистр Англии и его командоры слушали приветственную речь великого магистра. Да если бы и обратили, это не имело значения. Ведь он тоже был командор. Длинное тонкое лезвие ножа заканчивалось крепкой деревянной ручкой. Его легко спрятать, а потом выхватить.
Гарин был пешкой, смертельно опасной, но все же пешкой. Фигуры на доске двигал Эдуард. Сам он, конечно, рук не пачкал, но направлял пешку куда надо и она творила зло. Начиная с убийства Овейна в Онфлере и дальше - события в парижском борделе, засада вблизи Мекки и, наконец, пожар в доме Андреаса. Эдуард всегда добивался своего, не гнушаясь ни убийствами, ни предательствами, изображая при этом искренность и честность. Он обманул даже Эврара. По вине Эдуарда Уилл потерял почти все самое дорогое в жизни и жаждал мщения.
Покидая руины Акры, он поклялся в этом на палубе "Феникса". Тогда в нем бушевал огонь ярости, но прошли годы и в душе остались лишь тлеющие угольки. И вот теперь здесь, на Западе, этот огонь вновь разгорелся, а сейчас, когда враг был совсем близок, пылал вовсю.
Уилл посидел в задумчивости несколько минут, крепко сжав рукоятку, а затем завернул нож в рубашку и сунул обратно в мешок. Он вернет нож на кухню завтра, прежде чем его хватятся.
Дверь отворилась, вошел Робер.
- Чего ты сидишь?
Уилл пинком убрал мешок под койку.
- Просто так.
- Ты что, не слышал колокол?
Уилл осознал, что монотонный звон продолжается.
- Он прибыл, - угрюмо проговорил Робер. - Тебе надо идти.
Уилл оглянулся на койку и начал молча одеваться. Затем они вышли.
На главном дворе лондонского Темпла царило оживление. К конюшне вели коней с богато украшенной сбруей. Уилл остановился. Прямо на него двигался Эдуард, рядом шел магистр Англии. За ними следовала свита, советники и гвардейцы.
Возраст не щадит никого, но то, что годы сделали с английским королем, казалось невероятным. Надменный молодой человек, которого Уилл в последний раз видел двадцать три года назад, изменился до неузнаваемости. Рост и богатырское сложение при нем, конечно, остались, однако все остальное… Теперь, в пятьдесят шесть, он выглядел глубоким стариком. Некогда густые темные волосы сильно поредели и стали совсем седыми. Как и коротко подстриженная борода. И глаза смотрели устало, совсем не так, как прежде. Однако шагал король довольно бодро, под стать магистру Англии Брайану ле Джею, моложавому черноволосому энергичному рыцарю.
Приблизившись, Эдуард задержал глаза на Уилле. Несколько секунд хмурился, узнавая, затем чуть улыбнулся:
- Кемпбелл. Давно не виделись.
- Командор.
Уилл скосил глаза вправо и встретил сверлящий взгляд Гуго.
- Поклонись, - произнес инспектор одними губами.
Все смотрели на Уилла. Брайан ле Джей озадаченно вскинул брови. Стиснув зубы, Уилл склонил голову перед Эдуардом. Король опять едва заметно улыбнулся и двинулся дальше.
Магистр Англии пригласил его жестом в дом капитула.
- Милорд, великий магистр де Моле ждет встречи с вашим величеством.
В зале капитула в креслах на возвышении сидели великий магистр и невысокий священник в сутане. Очевидно, епископ Бертран де Гот. Жак поднялся приветствовать Эдуарда, который сел в кресло рядом. Остальные места заняли Брайан ле Джей и Гуго. Рыцари и королевская свита расселись по скамьям. Жак остался стоять, дожидаясь, когда закроются двери, затем начал речь:
- Почти двести лет минуло с той поры, как Гуго де Пейн явился на восток с восемью соратниками-рыцарями. Свершился Первый крестовый поход, Иерусалим стал христианским, и в Святой город потянулись паломники. Молодой рыцарь Гуго возмечтал отвратить от них опасность, чтобы этим праведным людям было позволено свободно ходить по пескам, где ступал сам Христос, не опасаясь гибели от рук сарацин, и он основал рыцарский орден, предназначенный их охранять. - Присутствующие с серьезными лицами внимали гулкому голосу Жака, рассказывающего хорошо знакомую историю. - Гуго де Пейн стал нашим первым великим магистром. И хотя орден с той поры далеко распростер свои старания, наращивая с каждым годом силу, его миссия оставалась постоянной. Мы охранители Святой земли. Это наша судьба, наша единственная цель. - Он вскинул голову. - Это устремление нашей души.
Уилл удивился. Жак был скуп на слова. Он, как и многие в Темпле, с трудом читал и писал и обычно не был склонен к красноречию. Видно, постарался его писец, сейчас сидевший в первом ряду и время от времени довольно кивавший.
- И потому, пока мы существуем, наша миссия не завершена. Я горд тем, что стал двадцать третьим великим магистром ордена и, подобно всем моим предшественникам, не успокоюсь, пока Святая земля снова не станет христианской.
Рыцари на скамьях одобрительно загудели. Брайан ле Джей слушал с уважительным вниманием, Гуго задумчиво смотрел в пол, Бертран де Гот энергично кивал, а лицо Эдуарда оставалось холодным и бесстрастным.
Жак повернулся к епископу.
- Я верю, мы с папой Бонифацием устремлены к одной цели.
Бертран поднялся, оправив сутану.
- Ваша правда, магистр де Моле. Вы сейчас так ясно выразили устремления папы. Однако, наставляя меня перед отбытием сюда, его святейшество выразил сомнение, что ваши рыцари одни смогут отвоевать у сарацин Святую землю, и потому предложил объединить Темпл с Госпиталем. Пусть два благородных старинных ордена совместно достигнут святой цели.
По залу капитула пронесся ропот недовольства, хотя и не такой яростный, как ожидал Уилл. Видимо, большинство рыцарей уже знали о цели собрания.
- Это невозможно, - буркнул Жак после некоторого молчания.
Бертран, видимо, не ожидал такого ответа.
- Но, магистр де Моле, мы как раз и встретились здесь, чтобы обсудить это. Почему бы вам не выслушать мои соображения?
- Зачем? Я был бы рад приветствовать рыцарей святого Иоанна, поднявшихся вместе с нами в Крестовый поход, но как отдельный орден, как это было всегда.
- А не явилось ли ваше соперничество с госпитальерами одной из причин потери Святой земли? - Рыцари в зале возмущенно зашумели, и Бертран вскинул руки. - Я лишь высказал то, о чем говорят многие.
- Наше соперничество противостоянию сарацинам не мешало, - возразил Жак. - Оба ордена преданно служили делу христианства. На поле битвы один орден шел на врага, а другой прикрывал тыл.
- Так все и останется, - примирительно произнес епископ. - Единственная разница - вы будете нести одни и те же знамена. Вот и все.
- А как быть с моими старейшинами? - спросил Жак, делая жест в сторону Гуго и Брайана ле Джея. - У ордена не может быть два инспектора и два магистра Англии. И кто будет великим магистром? Я уверен, великий магистр Госпиталя не станет отказываться от своего поста в мою пользу. Рыцарям тоже не придется по нраву подчиняться тому, кого прежде считали врагом. Все будут недовольны, и хорошо, если такое войско доберется до Марселя и не передерется раньше.
Бертран насупился и посмотрел на Эдуарда, ища поддержки.
- Милорд, прошу вас, выскажите свое суждение.
Король кивнул:
- Я приветствую замысел Крестового похода.
Уилл подался вперед, чувствуя, как застучала кровь в висках.
- Но сейчас меня отвлекают другие заботы. - Король повернулся к Жаку. - Возможно вам известно, что посланцы короля Джона Баллиола заключили с королем Франции Филиппом договор. Я надеялся уладить наши дела по-хорошему, но теперь вижу - с этими людьми такое невозможно. Договор равнозначен объявлению войны, поэтому пришлось отвечать решительно и быстро. Вчера я приказал взять под стражу всех шотландцев в Англии.
Уилл сжал край скамьи.
- М илорд, - подал голос Жак, - среди наших рыцарей есть шотландцы.
- Тамплиеров это не касается. - Эдуард устремил каменные глаза на великого магистра. - Вы должны понять необходимость моих действий. Шотландцы договорились с Филиппом против меня. Разве я могу позволить им свободно разгуливать по своему королевству?
Помолчав, великий магистр ответил:
- Пожалуй, нет.
Бертран в недоумении смотрел на Эдуарда, видимо, ожидая от него совершенно иных слов.
- Милорд, при всем моем к вам почтении, позвольте заметить - мы собрались здесь обсудить возвращение Святой земли из рук сарацин. Надо говорить об этом, а не о войне с другим христианским народом.
- В отличие от Церкви, епископ, я не свободен выбирать себе врагов. Филипп и шотландцы поднялись против меня с оружием в руках. Я должен защищать свой народ. - Эдуард перевел взгляд на Жака. - Для похода на север мне не хватает опытных воинов и тяжелой конницы. Мой брат с войском пребывает в Гасконии, другая часть армии занята подавлением мятежа в Уэльсе. Я надеюсь на поддержку Темпла.
Уилл с облегчением увидел, что на великого магистра слова Эдуарда не подействовали.
- Милорд, я прибыл на Запад с единственной целью - подвигнуть королей на Крестовый поход. У меня на Востоке очень мало войска.
Эдуард недовольно скривил рот, собираясь что-то сказать, но тут встал Гуго.
- Милорд, я предлагаю на сегодня обсуждение закончить. Возникли неожиданные предложения, которые благоразумнее обдумать, чем принимать поспешные решения. - Он посмотрел на Жака. - Мы могли бы встретиться завтра.
Великий магистр кивнул:
- Да, инспектор де Пейро. Что вы скажете, милорд?
Эдуард задумался, затем кивнул.
- Я тоже склонен перенести обсуждение на завтра, - поспешно добавил Бертран, поглядывая на короля.
Рыцари, негромко переговариваясь, начали подниматься со скамей. Уилл продолжал сидеть, не сводя глаз с Эдуарда, двинувшегося вдоль прохода из зала капитула. За ним последовала его свита.
В Париже какие-то люди поставили свои росчерки на куске пергамента, и вот теперь Шотландии предстоит война с Англией.
Тауэр, Лондон 7 января 1296 года от Р.Х.
Гуго задержался у винтовой лестницы. Снизу тянуло гнилью и смрадом.
- Сюда, сэр, - проговорил гвардеец.
Гуго начал осторожно спускаться по крутым неровным ступеням, мгновенно оказавшись в кромешной тьме, прижимая ладони к влажным камням справа и слева. Вскоре темноту слегка рассеяло красноватое мерцание факелов, и он вошел в сводчатый коридор. Здесь вонь сделалась почти нестерпимой. Гуго старался дышать ртом. В конце коридора его встретили пятеро дюжих гвардейцев.
- Мне назначил встречу… - начал Гуго на ломаном английском.
- Я провожу вас, сэр, - сказал один из гвардейцев. - Милорд ждет вас. - Они двинулись налево по более широкому коридору. - Только держитесь правой стороны и смотрите под ноги, сэр. Не то угодите в грязь.
Гуго увидел, что вдоль коридора, посредине, пробита неглубокая канава, где текла маслянистая вязкая масса.
Теперь, зная источник вони, переносить ее стало труднее. Гуго сопротивлялся желанию зажать ладонью ноздри, но вскоре гвардеец толкнул одну из дверей.
В тесной камере находились четверо. Трое при появлении Гуго оглянулись, а четвертый оказался нелюбопытным. Он даже не поднял голову, продолжая висеть со связанными запястьями на цепи, надетой на свисающий с потолка крюк. Остро пахло горелым мясом. Гуго некстати вспомнилась жареная свинина, которую он ел за обедом, и его затошнило.
- Рад вас видеть, инспектор де Пейро.
Гуго поклонился Эдуарду и перевел взгляд на узника. На человеке оставалась лишь набедренная повязка, вся в кровавых пятнах. Его багровая кожа была сплошь покрыта порезами и ожогами. Рядом полыхала углями жаровня. Песок на полу вокруг был густо смешан с кровью. Трудившиеся над ним два палача приостановили работу.
- Я вижу, вы заняты, милорд. Позвольте прийти в другой раз.
- Нет! - коротко бросил Эдуард. - Я желаю говорить с вами сейчас.
Узник закашлялся и выплюнул на песок кровавую слюну. Гуго поморщился.
- Кто он?
- Шотландский шпион. - Эдуард направился в угол камеры, кивнув палачу. Тот сунул железный штырь в жаровню. Затрещали угли, и узник содрогнулся. - Он прокрался к моему двору много месяцев назад и шпионил. Славно, что мои придворные вовремя его разоблачили. Иначе бы шотландцы знали все о моих планах, прежде чем я покинул бы Лондон.
- Неправда, - прохрипел узник. - Я невиновен.
Эдуард щелкнул пальцами, давая знак палачу. Тот вытащил из жаровни железный штырь и прижал раскаленный оранжевый конец к груди узника. Зашипела горящая плоть. Узник дернулся.
- Боже! Молю вас… не на…до…
Эдуард наклонился.
- Тогда признавайся. Ты отослал весть Баллиолу? Он знает мои планы?
- Нет, - выдохнул узник и надолго замолк. Затем медленно поднял голову. - Но это ничего не значит. Он встретит тебя достойно.
- Еще посмотрим, - пробормотал Эдуард.