Он все знал о разных магических штуках, об ее истории, обо всем таком. Вы никогда не видели таких толстых книжек, какие у него были. Он был настоящий волшебник, он много знал.
– Что же вы ему приносили?
– О, разное. Никогда не догадаешься, что ему понадобится в следующий раз. Однажды ему нужны были перья, белые перья. И всякие травы и масла. Я обычно брал их в магазинах здорового питания. А иногда ему требовались птицы, мелкие животные, мышки к примеру.
– Живые?
– Да, сэр. Я их покупал в зоомагазине. Там меня в чем-то заподозрили в конце концов.
Дрожь прошла по телу Дьюкейна.
– Продолжайте, – сказал он.
– А кое-что он сам добывал – дикие растения, паслен и всякое такое. Он хотел научить меня распознавать их, чтобы я мог поехать за город и накопать для него, но мне не хотелось.
– Почему?
– Я не люблю сельскую местность, – сказал Макграт. Он добавил: – Мне было довольно страшно, я боюсь этих растений, когда они растут. В магазине – другое дело, понимаете…
– Понимаю. Мистер Рэдичи действительно верилв ритуалы?
– О господи, да, – сказал Макграт сокрушенным тоном. – Он же не просто так для забавы этим занимался. Он умел с этим справляться. Я имею в виду, это работало…
– Работало?
– Ну, я не знаю, меня там не было, но мистер Рэдичи – очень странный человек. Можно сказать, человек, обладавший сверхъестественной силой. Забавная атмосфера была у него в доме.
– Есть ли у вас подлинные свидетельства его сверхъестественных способностей? Или вы просто чувствовали нечто?
– Нет, свидетельств у меня нет, просто чувствовал…
– Могу себе это представить. Где вы впервые встретили мистера Рэдичи?
– Здесь, в конторе, сэр.
– Понимаю. Он платил вам за все мелкие поручения, которые вы для него выполняли?
– Ну да, платил, но очень мало порой…
– Ясно. Вы видели миссис Рэдичи?
– Мельком. Она держалась особняком, сэр, я только здоровался и прощался с ней…
– Она не возражала против ваших посещений?
– О нет, сэр. Она знала обо всем этом. Очень веселая леди, очень расположенная ко всем и вежливая.
– Как вы думаете, у них с мистером Рэдичи все было хорошо?
– Я бы сказал, он ее обожал. Я никогда не видел, чтобы человек так страдал, как он после ее смерти. Он даже на несколько месяцев магию забросил.
– Миссис Рэдичи не волновалась по поводу его занятий магией?
– Я не замечал, сэр, чтобы она из-за чего-то волновалась, разве, может быть, из-за девушек. Слегка.
– Девушек?
– Да, знаете, для магии нужны девушки.
Ну наконец-то, подумал Дьюкейн. Он слегка задрожал, комната тихо вибрировала от электрических животных эманаций.
– Да, я понимаю, что для многих магических ритуалов необходимы девушки, порой девственницы. Можете вы мне об этом рассказать?
– О девственницахмне ничего не известно, – сказал Макграт со слегка безумным смешком.
Рэдичи восхищал его, подумал Дьюкейн. В смехе Макграта звучало сумасшедшее обожание.
– Кто были эти девушки, которых мистер Рэдичи, как бы сказать, использовал? Вы их знаете?
– Иногда видел, да, – сказал Макграт. Он стал осторожней. Качнул рукой, чтобы спугнуть упорную муху. Он смотрел на Дьюкейна, двигая бесцветными бровями. – Они были уличные девки, но я их видел только мельком, понимаете.
– Как вы думаете, зачем они были ему нужны? – спросил Дьюкейн.
Он поймал себя на том, что подбадривающе улыбается Макграту, почти как заговорщик. Предмет беседы помимо их воли создал уютную мужскую атмосферу.
– Что он с ними делал? – ответил Макграт, улыбаясь в ответ. – Ну, я не знаю на самом деле, хотя я пытался подглядеть пару раз, но только через окно. Мне было любопытно, понимаете. Вам бы тоже было любопытно, сэр.
– Думаю, да, – сказал Дьюкейн.
– Он не делал с ними того, что обычно с ними проделывают, он был очень странный парень. Однажды девушка лежала на столе, а на животе у нее стояла серебряная чаша. Одежды на ней не было, понимаете.
Дьюкейн подумал – черная месса.
– Девушки приходили все вместе или поодиночке?
– По одной, сэр, зараз. Но на случай, когда ему нужно, а не может прийти ни та, ни другая, ни третья, у него их было четыре постоянных. Раз в неделю, по воскресеньям, а иногда и чаще.
– Что вы еще видели?
– Нельзя сказать – видел.Но кругом лежали разные странные вещи.
– Какие, например?
– Ну, кнуты, кинжалы, такое все. Но я никогда не видел, чтобы он применял их к девицам.
– Понимаю, – сказал Дьюкейн. – Теперь расскажите мне о Елене Троянской.
– Елена Троянская? – Белое лицо Макграта внезапно порозовело. Он убрал руки со стола. – Такой не знаю.
– Бросьте. Бросьте, Макграт, – сказал Дьюкейн. – Мы знаем, что вы упомянули о ком-то с таким именем, когда говорили с журналистами.
– А, Елена Троянская?– сказал Макграт, как бы только сейчас поняв, о ком идет речь. – Да, была одна молодая леди, которую так называли. Она была одна из этих девиц.
– Почему же вы только что сказали, что не слышали о такой?
– Я не расслышал вопрос как следует.
– Хм. Хорошо, расскажите о ней.
– Нечего рассказывать, – сказал Макграт. – Я об этих девицах толком и не знал. Я с ними ни разу не встретился. Просто однажды услышал это имя, и оно застряло в голове.
Он лжет, думал Дьюкейн. Что-то тут кроется. Он спросил:
– Вы знаете имена этих девушек и где их можно найти? Полиция может ими заинтересоваться.
– Полиция?– Лицо Макграта сморщилось, будто он вот-вот заплачет.
– Да, – сказал Дьюкейн успокаивающе. – Конечно, это просто формальность. Они могут понадобиться следствию.
Это было неправдой. С полицией уже договорились о том, что дознание, которое должно состояться завтра, не будет вторгаться в «странные аспекты» образа жизни покойного.
– Нет, я не знаю их имен и где они живут, – пробормотал Макграт. – Я с ниминикак не был связан.
Он больше об этом мне ничего не скажет, думал Дьюкейн.
– Видите ли, мистер Макграт, я слышал, что в проданной вами истории говорилось о шантаже. Не будете ли вы так любезны просветить меня, о чем шла речь?
Лицо Макграта опять порозовело, это придавало ему просто младенческий вид.
– Шантаж? – сказал он. – Я ничего не говорил о шантаже. Я не говорил ни слова об этом.
– Слова не важны, – сказал Дьюкейн. – Важна суть. Некоторая сумма перешла в другие руки, не так ли?
– Я ничего не знаю об этом, – сказал Макграт. – Ребята из газеты говорили об этом, это была их идея, правда.
– Но они не могли просто придумать это. Вы должны были что-то сказать им.
– Они заговорили об этом, – сказал Макграт, – они первые.А я сказал им, что мне ничего об этом не известно, совершенно точно.