ВГавреящик,вкоторый
запряталиМиллера,перегрузилинабортсоветскогопарохода"Мария
Ульянова", пароход снялся с якоря и ушел в Ленинград. О дальнейшейсудьбе
генерала Миллера Шарок мог только догадываться - наверняка расстреляли.
Внимательно читая газеты, Шарок усмехался просебя-шумят,кричат.
Большевики на территории Франции среди бела дня похищаютлюдей!Похитили
генерала Кутепова, теперь генерала Миллера! Грузовик, на котором доставили
Миллера в Гавр, принадлежит советскому посольству.Вкампаниювключился
знаменитый Бурцев, разоблачивший в свое времяпровокатораАзефа.Бурцев
утверждал, что главный агент Москвы - не Скоблин, а его жена-известная
русская певица Плевицкая. Скоблинпринейнавторыхролях.Плевицкую
арестовали, дожидается в тюрьме суда. Обстановка накалялась, Шпигельглас и
кое-кто из резидентов отсиживалисьвМоскве.Хорошозаконспирированный
Шарок остался в Париже. Помимо всего прочего, занимался немецким.
Шпигельглас ему как-то сказал:
- Разведчикдолжензнатьминимумдваязыка.Вшколеувасбыл
французский, в институте - немецкий, так написано в вашей анкете.
- Да, в институте был немецкий.
- Вот и займитесь. Ваш хозяин -эльзасец,жена-немка,говоряти
по-немецки, вот вам практика.
Шутливо, но со значением добавил:
- Занимайтесь прилежно, будем проверять. Иеще:завязывайтесвязис
эмигрантами на бытовом уровне, можноинаделовом,коммерческом,если
понадобится.Увасдолженбытькругзнакомых,которыесмогут
засвидетельствовать: "Ах, Юрий Александрович... Мы его знаем".Этомогут
быть простые люди, не обязательно титулованные особы.
- Среди простых эмигрантов бывают и князья, - пошутилвсвоюочередь
Шарок.
- И это подходит.
5
Семен Григорьевич пригласилещедвухаккомпаниаторов-пианистаи
баяниста. Баяниста звали Леня - здоровый добродушный парень,безответный,
покладистый, таскался со своим баяном,кудаприкажут,игралпослуху,
репертуар примитивный, выпивал, составил в этом смысле компанию Глебу,да
и Саше, Саша в последнее время тоже прикладывался, иногда крепко. Второй -
пианист, профессионал, Миша Каневский, худенький, с нервным лицом,серыми
беспокойными глазами и длинными красивыми пальцами, учился в ленинградской
консерватории, не закончил, попал в Уфу, в Гастрольбюро, работы было мало,
и вот принял предложение СеменаГригорьевича,отработывресторанном
оркестре отказался:
- В ресторанного холуя "они"менянепревратят.-Иналицеего
блуждала скорбно-презрительная улыбка, кривил губы.
Мишу выслали из Ленинграда после убийстваКировавчисленескольких
тысяч "представителей буржуазии и дворянства", его отец,адвокат,владел
до революции домом в Санкт-Петербурге. После революции домреквизировали,
адвокат попал вчисло"бывшихкрупныхдомовладельцев",Мишазначился
"сыном бывшего крупного домовладельца".
После революции домреквизировали,
адвокат попал вчисло"бывшихкрупныхдомовладельцев",Мишазначился
"сыном бывшего крупного домовладельца". ТакихребятвУфебыломного,
положениеихнеясное,паспортанеотобрали,тольколиквидировали
ленинградскуюпрописку.БудущеесвоеКаневскийпредставлял,конечно,
совсем иным и вот по "их" милости оказался в Уфе, вролитапера.Всев
этом городе было ему ненавистно: "их" клубы, "их" пианино и рояли, которые
уже давно пора настраивать, но _хамье_ этого не понимает, "их" лозунгина
стенах, "их" пошлые современные мелодии, которые ему приходилось играть. В
душе презирал Глеба и Леню, никакие они не музыканты, Семена Григорьевича,
Нонну и Сашу - халтурщики, сшибают деньгу, держался особняком, невступал
в разговоры, даже курил, стоя в стороне.Кактолькокончалисьзанятия,
мгновенно исчезал.
Глеб его невзлюбил, держался с ним холодно.
- Не выношу еврейского интеллигентского высокомерия, - сказал он Саше.
- Оказывается, ты антисемит? Не думал.
- Я не антисемит, дорогуша, все мои друзья и в школе, и в училищебыли
евреи. И соседи по квартире тоже, прекрасные люди! И мои учителя многие-
евреи,такихучителейненайдешь!Ноукаждогонародаестьсвои
недостатки, у еврейских интеллигентов -высокомерие.Каневскиймногоо
себе понимает, считает себя гением.
- "Этот армянин", "этот хохол", "этот грузин"-противнослушать,-
Иванов украдет, скажешь:"Ивановвор".АРабиновичукрадет,скажешь:
"Еврей вор".
- Неприятный тип.
- Тип - это ты! А он несчастный, гонимый человек.
ВовремяурокаГлебпоглядывалвсторонуСаши,чувствовалсебя
виноватым после разговора о Каневском.Потомпересталобэтомдумать,
играл, покачивая в такт музыкеголовой,лицобылоразмягченным,глаза
отсутствующими, видимо, что-то вспомнилось. Занятия кончились,аонвсе
сидел за пианино, опустив руки на колени. Кивнул Саше: подойди!
- Ты заметил,дорогуша,чтонастроениесоздаютсамыенезатейливые
мелодии,самыепростенькиеслова.Ненадоникакихвыкрутасов,но
желательно, чтобы было слово "помнишь". Тут, скажу тебе,дорогуша,никто
не может устоять.
- Например?
- Пожалуйста, даже с твоим именем: "Саша, ты _помнишь_ нашивстречив
приморском парке на берегу. - Он тихонько подыгрывал себе одной рукой, те,
кто не успел уйти, возвращались от двери, Глеб хорошо пел, Саша этознал,
еще по Калинину - Саша, ты _помнишь_ тихий вечер, весенний вечер, каштан в
цвету..." Это Изабелла Юрьева, а воттебеЛещенко:"_Помнишь_,какна
Масленой в Москве в былые дни пекли блины, ты хозяйкой доброю была и блины
мне вкусные пекла". Ну и так далее.
Саша уже вел занятия самостоятельно, сам произносил вступительные речи,
не повторял Семена Григорьевича, цитировалнеСократаиАристотеля,а
Пушкина:
Люблю я бешеную младость,
И тесноту, и жизнь, и радость,
И дам обдуманный наряд;
Люблю их ножки; только вряд
Найдете вы в России целой
Три пары стройных женских ног.