Разведенныепорозньвоеннопленные:долговязыйШтоббе,
заискивающе-услужливыйштабнойфельдфебель,иплотный, приземистый Гайн,
молчаливый, сумрачныйповар, солдат, -- указали одну и ту же поляну на краю
леса.
Офицерам иавтоматчикамиз ротыохраныПоляковприказалтщательно
осмотретьокрестность, а самс немцамиикапитаном-переводчикомзанялся
непосредственно участком, где, по словам Гайнаи Штоббе, располагалось ядро
группы.
-- DieBahremitdemGeneral war hier...-- указывая рукой, сказал
длинный худой немец. -- Die Funkstelle befand sichin diesem Gebusch... Und
ich war in der Sicherung da druben...
--Онговорит,чтоносилкис генераломстоялиздесь, --перевел
капитан,--рациярасполагаласьуэтихкустов, а самоннаходилсяв
охранении вон там...
-- Я понял... Рация располагалась здесь...--заметилПоляков,шаря
глазами по траве. -- Спросите их, как раскидывали антенну.
-- Wie wurde dieAntenne angespannt?.. -- спросил переводчик. -- Haben
sie es gesehen?*
Невысокий плотный отрицательно качнул головой.
-- Nicht!** -- поспешно сказал длинный, вытягивая руки по швам.
Тощий,с ввалившимисяглазами ищеками,в грязном,заштопанномво
многихместахобмундировании иразбитых ботинках без шнурков, он выглядел
довольно жалко.Он шелрядом сПоляковым, старательно осматривая траву, и
вдругсрадостным криком бросился подкусти поднялнемецкую батарейку.
Подскочил к Полякову и,щелкнув металлическими оковками каблуков,протянул
ему батарейку и заискивающе сказал:
-- Ich bin Mechaniker, ich hab in einem Werk gearbeitet***.
--Питаниедлярации,--рассматривая батарейкув рукеПолякова,
заметил капитан. -- Значит, они не врут.
-- Врать им теперь ни к чему... -- заглядывая подкуст, сказал Поляков
и поднял отрезок проволоки с маленькой вилкой. -- Это тоже от рации.
-- Funker, funker... --радостно подтвердилдлинный. -- HerrOberst,
ich bitte zu berucksichtigen,dass ich Arbeiter bin... Ich habe drei Kinder
und muss unbedingt zuruck!****
Приземистыйнемецсмотрелнанегоисподлобьяспрезрительной
враждебностью.
--Аромат-токакой,--вдыхаявоздух,заметилПоляков,--
божественный!.. Чего он хочет?..
-- Боится, что его расстреляют. Просит учесть, что он механик,словом,
рабочий...
--Это я понял... -- оглядываяполяну,в раздумье сказал Поляков. --
Рациюразвертывали здесь, но нам от этого не легче...Чтобы исключить или,
наоборот,принятьэтуверсию,нужнадешифровкаперехвата...Наместе
задержания шифровальныйблокнот не обнаружен.
.. -- оглядываяполяну,в раздумье сказал Поляков. --
Рациюразвертывали здесь, но нам от этого не легче...Чтобы исключить или,
наоборот,принятьэтуверсию,нужнадешифровкаперехвата...Наместе
задержания шифровальныйблокнот не обнаружен. Здесь-тооннесомненно был.
Попытайтесь отыскать...
-- Но... Где?
-- Возможно,блокнот брошен или утерян по дороге... Вам всем... вместе
с ними, -- Поляков взглядом указал всторону немцев, --придется проделать
их путь... Все сорок километров двигайтесь цепью... Как с ногой, выдержите?
----------------------------------------
* Как раскидывали антенну?.. Вы видели?
** Никак нет!
*** Я механик, работал на заводе.
**** Радио, радио...Господин полковник, прошу учесть,что я механик,
рабочий человек... У меня трое детей... Я должен вернуться!
---------------------------------------------------------------
-- Да. -- Капитан покраснел.
--Обнюхайте каждуютравинку.Особоевниманиекместам,гдеони
устраивали привалы.
-- А если шифр уничтожен, сожжен?
-- Не думаю. Штабные документы целы. Постарайтесь отыскать!
23. ПОИСКИ УТРОМ В ГОРОДЕ
Рано утром, когда, позавтракав, они вышли на улицу, Таманцева прорвало.
Он перебил вдруг Алехина и, раздувая ноздри, возбужденно сказал:
-- Что вы все твердите: "должны","обязаны"? Нужен текст дешифровки. А
без текста можно торкаться до второго пришествия, как слепые щенята!
-- Текст будет, -- пообещал капитан.
-- Когда?! -- распаляясь, воскликнулТаманцев. -- Москва десятые сутки
не может размотать перехват, а мы -- отдувайся!
-- Девятые, -- поправил Алехин. -- Ты что, не с той ноги встал?
-- Я -- с той! -- разозлился Таманцев. -- Вы меня дурачком неделайте!
Мы уродуемся как бобики! Москве не укажешь, а с нас с живых не слезут!..
-- Короче! Что ты предлагаешь?
--Оттекстанадотанцевать,оттекста!Выбоитесьпотребовать
расшифровку с Управления, аонидрейфят перед Москвой.Цирлих-манирлих! Я
так не могу инежелаю!.. У Москвыодних только фронтов -- двенадцать, да
разве они о нас вспомнят?! Их за глотку надо брать, за глотку! Давайте я сам
позвоню--хотьгенералу,хотьвМоскву,хотькуда...Плеваляна
субординацию! Мы нев бирюлькииграеми ненабелокохотимся! Это дело
государственной важности! И у нас железная позиция! Давайтея позвоню! Да я
им так мозги раскручу, что не соберут!
-- Все?
-- Нет, не все!
-- Андрея бы постыдился.
-- А я не ему, я вам это говорю!
-- Принял к сведению, --невозмутимосказал Алехин. В ярости сплюнув,
Таманцев взялся рукой за край борта и прыгнул в полуторку.
Потом,нахохлясь,онтрясся вкузовевозлеАндрея, оскорбленный и
обиженный.