Солдатыи сержантыкучкамитеснилисьмежсоставами,на перронеи
окрест, гомонили,бегалис котелками и фляжками,таскали ведра ибачки с
варевом, обедали, щелкали семечки, плясали, игралив "жучка", мылись и даже
стирали. Пронзительнокрича,двигался маневровый паровозик; около вагонов,
обстукиваямолоточкамиколеса и хлопая крышками букс,проворносуетились
перепачканные потные смазчики; слышалось мощное дыхание и гудки паровозов.
Наплатформахтесно,однакдругой,стоялиприкрытыебрезентами
самоходные установки, затянутые маскировочными сетямидлинноствольные пушки
со следамиещезаводскойсмазки,замаскированные веткамиполевые кухни,
легковыеиспециальныеавтомашины.Кое-гденадэшелонами,какруки,
прикрывающие от удара с воздуха, вытянулись стволы зенитных орудий.
Наодной изплатформ утупорылой,угроюмого видагаубицывозились
рослые,мокрыеотжарыинапряженияартиллеристы.Молодцеватые
казаки-гвардейцы с обязательными чубами, в фуражках, где-то на самом затылке
лихозаломленныхнабекрень,ишароварахс краснымилампасамипрямов
теплушках, откуда несло крепким запахомнавоза и лошадиного пота, чистили и
обливали водойконей. За ихработой из соседнего составас выражениемна
лицах высокогодостоинства,превосходстваиявногопренебрежениямолча
наблюдали молоденькие морячки в форменках и тельняшках.
Бывалые солдаты с орденами, медалями, гвардейскими значками и нашивками
заранениянапобелевших отсолнца и стирки гимнастерках, молодыебойцы
маршевых ротвновеньком,толькососкладаобмундировании, танкистыв
надетых на голое телозамасленных комбинезонах, пехотные офицеры в полевых,
с зелеными звездочками фуражках, морские лейтенанты в щегольских мичманках с
золотистымикрабами,летчикивпилоткахсголубымкантомихромовых
шлемофонах -- кого здесь только не было!
Всеэторазнородноевойско--видавшиевсякиевидыгвардейские
подразделения, одетые с иголочки маршевые роты и офицерские команды, вся эта
новенькая, безцарапинкитехника-- вседвигалоськфронту,навстречу
тяжелым и для многих последним боям...
Простираясьширокойполосойсвоихоперативныхтыловксеверуи
юго-западу, фронт,посуществу,начинался ужездесь,толькопушкиеще
молчали, а действовали паровозы.
Но мыслиопредстоящихбояхиосмерти,должнобыть,мало кого
занимали. Со всех сторон слышались громкий
разноголосый говор, веселые, а подчас соленые прибаутки, звуки гармошек
и взрывы хохота. О противнике же было положено думать лишь тем,кто дежурил
наплатформахузенитокисчетверенныхпулеметов,даеще
летчикам-истребителям, что барражировали в знойном небе высоко над станцией.
Андрей небезволнения ожидал,чтокруглолицыйкапитан и лейтенант
затеряютсявтолпеибудуттолкатьсямежсоставами,прислушиваяськ
разговорам и присматриваясь. Однако этого не произошло.
Покинув агитпункт, они, не подходя к эшелонам, минут десять постояли на
перроне,гдевмноголюдном,оченьшумном кругу,распаленныеазартными
выкриками зрителей, обливаясь потом, состязалисьввеселом переплясе двое:
пожилой, кряжистый, с бочкообразной грудью старшина-артиллерист (несмотря на
возраст,всяеготучнаяфигура дышалаздоровьеми силой)ималенький
круглоголовый пехотинец, этакий задорный живчик, крепыш летвосемнадцати, с
новеньким орденом Ленина на гимнастерке.
Затесавшись втолпу увлеченныхпляскойзрителей, Та-манцев иАндрей
могли теперь вблизи хорошенько рассмотреть наблюдаемых.
Укапитана было толстощекое,совершенно круглое,сутинымносоми
мелкимищербинкамибабьелицо,некрасивое,но оченьдоброе. Замочкой
правогоухатемнелародинка величиной сгорошину. Большимизеленоватыми
глазамионувлеченно следил заплясавшими и улыбался. Над правым карманом
его гимнастерки желтела нашивказа ранение, над левым -- виднелась планка с
ленточками ордена Красной Звезды и двух медалей.
Лейтенант не сводил глаз с плясавшего и от души смеялся, показывая рот,
полный ровных белых зубов. Вего юношеском, мягкого очерка лице было что-то
нежное, девичье,иТаманцевуонвдругнапомнил светловолосуюартистку,
певшую партию пастушка в единственной слышанной Таманцевым опере.
Наобоихофицерахбылоне новое, но чистоеобмундирование,свежие
подворотнички,ананогах-- форменные, массового пошиваяловые сапоги,
отпечатки которых,какеще вчера определил Таманцев, несомненно,не имели
сходства со следами, обнаруженными у родника.
ЕслиАндрейразглядывал офицеровглавным образом слюбопытством, то
Таманцевсосредоточенноработал:на всякий случайсоставлялмысленнои
запоминал словесныепортретыобоих -- занятиесложное, требующееострого
глаза, опыта и наблюдательности.
Поперронупробегалидвамолоденькихлейтенанта--рыжеволосый,
коренастый,с забинтованнойрукойнаперевязи итонкий,сутуловатый, с
пачкой газет под мышкой. Увидав Андрея, стоявшего позади круга зрителей, они
бросились к нему.
-- Блинов,ты?!Вотэто встреча!.. Здорово!-- вперебивку закричали
они, пожимая Андрею руку и хлопая его по плечу. -- Ты где?
-- 3-здесь... -- смущенно промолвил Андрей.
--Смотри!..Мы-тодумали,тытам...--указалрукойназапад
рыжеволосый,и обапродолжали: -- Говорили, ты послегоспиталя в разведку
попал... за линию фронта... А ты по тылам кантуешься...
-- А вы к-как, р-ребята? -- попытался перевести разговор Андрей.